Ознакомительная версия.
Лира, быстро взглянув на Харальда, согласилась. А Харальд проводил ее странным взглядом.
— Это правда она? — удивленно спросил один из драгун.
— Как один стрелок, даже хороший, мог решить исход битвы? — недоуменно произнес гусар.
— Она убила вождя племени северных варваров. Все племя вышло из битвы, чтобы выбрать себе нового вождя. Как только они это сделали, она убила нового вождя. Так она не давала вступить в бой сразу трем племенам в течение двух дней. Победа оказалась почти бескровной для нас, да и для варваров. Деморализованные ею племена сложили оружие. Я знал, что это заслуга девушки-снайпера, но даже подумать не мог, что это она.
— А почему они не могли без вождя вступить в бой? — удивился другой кавалерист.
— Без вождя в бою не будет удачи, — заметил Харальд. — Гибель вождя от рук врага еще до начала битвы — плохое предзнаменование.
— Варвары, — усмехнулся кавалерист.
Я задумчиво посмотрел на Харальда. Он ведь сам родом из одного из северных племен.
— Тебе не кажется, что этот план немного… — Я замялся, подбирая нужное слово.
— Подл? Конечно кажется, ведь это я его придумал, — невесело усмехнулся Харальд.
— Ты?
— Да, я его придумал и предложил командованию. За это мне дали майора. Имперские военные не смогли бы додуматься до этого, они тогда еще не знали всех тонкостей местных суеверий.
— «Холмовые стрелки» — это ведь Западная армия, — перевел я тему разговора. — Только у них в ходу такие названия полков.
— Да.
— Интересно, каким ветром Лиру занесло на восток? — задумчиво спросил я.
Харальд пожал плечами и отошел в сторону. Зато ко мне подошла Арья, ехидно улыбающаяся в спину полковнику.
— Северным ветром.
— Что? — не понял я.
— Я говорю, Лиру на восток занесло северным ветром. Она поехала туда за Харальдом.
— Вот как, — тихо сказал я.
Тем временем объявили белый танец. Арья, слегка покраснев, посмотрела на меня. Несколько секунд она колебалась, потом, сжав губы, шагнула в мою сторону. Я оторвался от своих размышлений и повернулся к ней, гадая, что она хочет.
— Маэл! — Неожиданно появившаяся Лютеция схватила меня за руку и, не слушая возражений, потащила в зал.
Лютеция была, как всегда, на высоте. Роскошные золотистые волосы волной падали на плечи. Прическу украшала серебряная диадема. В ослепительно-белом платье с открытыми плечами и смелым вырезом она привлекала внимание всех мужчин в зале.
Танцевала Лютеция тоже прекрасно. Она словно парила в моих руках, а я чувствовал себя неуклюжим медведем. Девушка часто излишне вольно прижималась ко мне, и я чувствовал тонкий аромат ее духов и горячее дыхание. Но при всем этом я чувствовал ее напряжение. Лютеция настойчиво пыталась поймать мой взгляд, а я упорно избегал этого.
После танца девушка потянула меня на свободную террасу. Там она отвела меня в самый дальний угол и, остановившись в полуметре, теребила платок.
— Ты хочешь мне что-то сказать?
— Да, Маэл, — вздохнула Лютеция. — Я давно должна была это сделать.
Она вдруг, как утопающая, схватила мою руку и сильно сжала ее.
— Маэл, пожалуйста, прости меня! — Она с невысказанной мольбой смотрела мне прямо в глаза.
От неожиданности я потерял дар речи. Глядя в глубокие синие глаза, я стоял и молчал, не зная, как себя вести.
— Я давно должна была тебе это сказать. Я сама не знаю, зачем так поступила. Не знаю, простишь ты меня или нет, но знай, мне невыносимо стыдно.
Я отвел взгляд.
— Лютеция, — сухо произнес я, — я давно не злюсь на тебя. Поверь, та неприятность, что ты мне устроила, была наименьшей из того, что потом со мной случилось.
Девушка покачала головой и грустно улыбнулась:
— Когда я стала заложницей в твоем клане, ты был единственный, кто дружил со мной. Ты был моим первым и лучшим другом. А я тебя предала, когда тебе, как никогда, была нужна моя помощь. Я себе этого никогда не прощу.
В детстве я не понимал, почему с этой золотоволосой грустной девчонкой никто не разговаривает. Тогда я не знал, что такое вражда кланов и кто такие заложники. Отец поставил жесткое условие Кархарам и, чтобы они его выполнили, потребовал заложницу. Почти пять лет Лютеция жила в нашем доме, и все это время все, кроме меня, общались с ней, как с прокаженной.
Потом она уехала домой, а я отправился на свое испытание. На котором погибла Лейна. Тогда надо мной смеялись все. Не из-за смерти некромантки, а из-за того, что я провалил испытание. Никто, кроме Лютеции, не знал, что у меня на душе. Ей одной я рассказал обо всем.
Я был уверен в нашей дружбе, но… На очередном празднике, где собралось много магов, она выставила меня на посмешище, рассказав обо всем. Мне было больно не от смеха толпы. Я уже привык к нему. Но с тех пор среди магов у меня нет друзей.
— Не стоит так переживать. — Я усилием воли загнал горечь обратно. — Я уже давно не вспоминаю об этом случае. С тех пор много чего случилось. Сейчас я сам бы смеялся над собой. У меня уже давно нет обиды на тебя.
— Но ты меня так и не простил, — печально добавила Лютеция.
— Такой искренней дружбы, как в детстве, у нас уже не будет. Но никто не мешает нам оставаться хорошими знакомыми.
— Дружбы не будет, Маэл? — В глазах девушки блеснули слезы. — Дурак ты. Дураком был, дураком и остался.
Лютеция порывисто поцеловала меня в губы и, развернувшись, убежала в парк. Оставив меня ломать голову над ее поступком. А из зала на террасу вышла Арья.
— Что случилось? — поинтересовалась Арья.
— Да так, ничего особенного.
Арья посмотрела с укоризной.
— У тебя помада на губах. — Она подошла ближе и понюхала меня. — И духами женскими пахнет.
Она сочувственно вздохнула и добавила, уже без шуток:
— Твои эмоции чуть меня с ума не свели. Горечь, боль, обида, потом растерянность, а где-то глубоко — такое теплое чувство. Это была Лютеция?
— Да, ты же видела.
— Ну мало ли кого ты потом мог встретить.
— Она поцеловала меня, хотел бы я знать почему.
— Ох! — Арья с жалостью посмотрела на меня. — А ты не понял?
Она так долго смотрела на меня, что я и сам почувствовал себя дураком.
— Я слышала последние слова вашей беседы, хотя и не видела, с кем ты разговаривал. Она тебя любила. И зло пошутила над тобой из ревности. Она знала, что ты любил мою сестру?
Я кивнул.
— Ну да. Точно из ревности. Да и тебе она была не безразлична. Иначе бы ты не злился на нее до сих пор.
Я слушал Арью и думал, что мне проще понять замыслы врагов, чем женщину. Я никогда не думал, что Лютеция была влюблена в меня. Да и сейчас верил в это с трудом. Мне всегда казалось, что это просто дружба.
Ознакомительная версия.
