С губ мужчин сорвались приглушенные смешки.
— Хочешь его внутрь себя, малышка? — искушающе спросил Анхель, покусывая чувствительное местечко возле мочки горящего ушка.
— Да-а-а, — выдохнула я. — Да! Прошу! Иначе я сойду с ума!
Только, кажется, я уже была на грани сумасшествия. Я была готова скулить, просить и сделать все, чтобы мне дали освобождение от уничтожающей пустоты и голодных спазмов внутри.
— В таком случае, мы обязаны дать, то, что ты просишь, — хрипло прошептал Вадэмиан, быстро освобождая себя от одежды.
Я затаила дыхание, гася внутри утробный, голодный рык, с широко распахнутыми глазами смотря, как мой мужчина, словно издеваясь, нарочито медленно ступил ко мне, а его вздыбленное увитое венами естество призывно качнулось. Я облизнулась, заметив на кончике выступившую капельку.
— Это мы еще попрактикуем, — загадочно выразился Вадэмиан, проводя по истекающим соками складочкам головкой естества, собирая соки, и я уже готова была нарычать на него за промедление, как захлебнулась словами, когда его каменное достоинство наконец вошло в меня неглубоко, раздвигая напряженные мышцы.
Вадэмиан прикрыл глаза, а на его лице отразилось наслаждение. Мне на ухо застонал Анхель, словно чувствуя в этот момент то же, что и его брат.
Мощный толчок выбил из меня весь воздух. А еще один мощный и сильный едва не толкнул за грань. Толчки с каждой секундой нарастали, вознося меня на вершину блаженства, вынуждая громко вскрикивать и жмурить глаза, цепляясь за руки моего дракона, и едва не скинули в бездну, когда мужчина неожиданно остановился. Я тихо захныкала, не понимая причину этой остановки, ведь было так хорошо! Еще чуть-чуть, и я бы вознеслась на небеса.
— Сейчас, малышка. Подожди немного! — зашептал Анхель, снимая меня с восхитительного орудия своего брата.
Сознание немного прояснилось, и я тут же поняла задумку братьев, взволнованно и нетерпеливо прикусывая опухшие от поцелуев губки. Меня благоразумно не ставят на точно нетвердые ноги, а все так же на руках несут к постели, где аккуратно укладывают на атласные простыни, предварительно скинув на пол тяжелое с виду одеяло.
Анхель вместе со мной уселся на кровать, а затем лег, распластав на своей груди. Я робко улыбнулась дракону, сама поцеловала гладкий подбородок, поерзав на внезапно оголенных бедрах своей разгоряченной плотью.
— Что-то долго нет Клауса, — услышала за спиной бормотание Вадэмиана, а затем ощутила его каменный живот спиной.
Никлаус!
Желание тут же схлынуло. Действительно! Моего третьего мужа подозрительно долго нет. Внутри кольнуло виной, что я в ласках совершенно о нем забыла. Но я, правда, еще не научилась тому пониманию, что у меня сразу трое мужей. Но обязательно научусь!
— А где он может быть?
— Сейчас узнаем.
Я, повернув голову, взволнованно наблюдала, как Вадэмиан, хмуря брови, дожидается ответа по магифону. Встрепенулась, замирая с надеждой, услышала голос своего мужчины и разочарованно опустила голову.
Моего вишневоглазого дракона захватили дворцовые хлопоты. Ему требовалось помочь уладить все вопросы по размещению гостей и помочь в неких делах императору. Он сможет прийти только лишь ближе к ночи.
— Ну что ты расстроилась, маленькая? — с улыбкой спросил Анхель, целуя меня чуть выше груди. — У вас с ним еще вся жизнь впереди, как и с нами. Не переживай за это. У вас еще будет много совместных ночей.
Я робко благодарно улыбнулась.
«И правда. Нет причины расстраиваться. Утром я обязательно увижу своего дракона! И отыграюсь за его опоздание!».
Облегченно выдохнув, хитро прищурилась, сама наклонилась к наследнику, целуя все, докуда могла дотянуться. Подбородок, губы, грудь. Нас вновь затянуло в обжигающую страсть, закружив в водовороте.
Я вскрикнула, когда руки Анхеля, подхватив меня под бедра, насадили на его вздыбленную плоть одним мощным толчком до конца, раскачивая и выбивая протяжные стоны. Я даже не дернулась, когда ощутила пальцы второго мужа там, где им быть не положено. Глухо постанывая, насаживалась на подготавливающие меня для другого проникновения пальцы.
И лишь широко распахнула глаза, замерев при необычном вторжении, ощущая себя невозможно наполненной и такой цельной. Цельной, как не смогла быть никогда без этих невозможных и таких родных мужчин.
Их обоюдный глубокий толчок внутри меня принес мощное сокрушающее освобождение.
Дав мне немного прийти в себя после всепоглощающей разрядки, мужчины задвигались, постанывая и рыча, нашептывая мне обжигающие нежности, граничащие с пошлостью, но они лишь распаляли, подбрасывая к очередному освобождению.
Этот вечер, переходящий в страстную ночь, был действительно особенный. А пришедший под утро Никлаус с умилением усмехнулся, увидев наши переплетенные во сне тела.
Но он ошибся, думая, что так легко отделается.
Мое дремлющее сознание хищно встрепенулось при появлении мужа, и я действительно отыгралась на изумленном Никлаусе за то, что он настолько опоздал на нашу вторую брачную ночь. Его умоляющие стоны преследовали меня еще около недели, как и видела во сне извивающееся подо мной красивое, мощное мужское тело.
Да. Я была по-настоящему счастлива.
Но это был еще не конец.
Бонус 5. Коротко о коронациях и проблемах
Наша коронация, свершившаяся буквально через несколько дней после официального брачного обряда, прошла вполне успешно. Чего не скажешь о том же официальном признании Никлауса князем Артерваргом, его последующей коронации и становления нового драконьего триумвирата.
Сказать, что подданные оказались, мягко говоря, шокированы такой новостью, это ничего не сказать.
После этого занимательного дня то и дело вспыхивали бунты и показательные митингующие выступления, а главным обоснованием недовольства стало то, что императором стал никчемный, по словам аристократии Драеклона, бастард, который никак не должен стоять наравне с великими князьями и править империей.
Близнецы, кончено же, успешно купировали всякие бунты, а казематы, где проходило перевоспитание плетью, были переполнены злопыхателями, оказавшимися по большей части, естественно, из аристократического сословия. Поскольку простым подданным не было дела до власти, у них были иные вопросы, в отличие от зажравшихся высших.
Мне было очень обидно за мужа. Особенно когда я видела, как часто опускаются его плечи при очередном сквернословии в его сторону и злобных шепотках. В такие моменты в любимых вишневых глазах таилась грусть и легкое к себе отвращение.
В тех ситуациях я старалась как можно больше уделять внимания мужу, даря тепло и поддержку, и уже сама подумывала взять несколько уроков обращения с кнутом. Но увы, меня в подземелья не допускали, ссылаясь на тот факт, что императрицам не гоже шататься по подземельям и махать направо-налево пыточным инвентарем.
С таким мнением я была в корне не согласна, однако покорно кивала и втайне от мужей искала те самые дворцовые казематы. По большей части не из-за стойкого желания помахать вышеупомянутом кнутом, а по той простой причине, что мне было очень любопытно: как вообще в принципе выглядят те самые пыточные, правда, и желание плюнуть в наглые морды мерзавцам, посмевшим обидеть моего любимого, отнюдь не исчезло. А очень даже зрело день ото дня.
Ко всему прочему, изображение кнута я нашла в магифоне, после не забыв подчистить ленты, а то мало ли, мужья случайно найдут то, чем увлекается их женушка, пока они блюдут честь нашей семьи.
Так вот, страшная вещь ― кнут, я вам скажу. Но крайне любопытная.
Но об этом пока хватит.
Мне как императрице следовало заниматься делами дворца, контролировать слуг, вести учет продуктов, следить за реконструкцией имперского крыла, с чем вполне прекрасно справлялся бывший император, и координировать работников в важных вопросах. Однако абсолютно со всеми этими делами вполне успешно управлялась Калира, оставляя мне лишь малое и принося учетные ведомости на согласование и подпись.
