- Понятия не имею, – хранитель печати развёл руками. – Как была тёмной лошадкой, так и осталась. Ни привязанностей, ни предпочтений, ни друзей. Что передать управляющему?
- Завтрак-обед-ужин сюда на четверых, уборка только в нашем присутствии. Заодно предупредите, что в наше отсутствие двери ломать бесполезно, сюда никто не войдёт.
Старик снова с почтением поклонился. В том, что он передаст их пожелания в точности, сомневаться не приходилось – лорд-хранитель всегда был верен императору. Императору, но не нынешней императрице и её сыну. И, к сожалению, оказался в меньшинстве.
Совету было выгодно посадить на трон принца Кранстера, что бы лично править страной, а не только выполнять распоряжения монарха. Они временно потворствовали её величеству, одновременно стараясь не допустить к престолу наследников второй ветви, которые бы не потерпели вмешательства в их дела и отодвинули придворных на приличествующее им место.
Лорд Аквирр вышел за дверь и дрожащими пальцами сотворил знак благословения. Если бы была возможность,то тотчас бросился в храм, чтобы вознести хвалу богине-Матери за помощь и обретение новой надежды. Его дальний родственник сейчас находился в поездке, разыскивая новых слуг. Не простых, с даром, таких, которые могли бы помочь в силу своего таланта восторжествовать давней справедливости.
События, произошедшие четверть века назад, пронеслись перед глазами…
Одутловатое лицо молодой черноволосой женщины и её натужный хрип были не так страшны, как тело семилетнего ребёнка, трясущегося от непрекращающейся лихорадки. Болезнь словно выбирала себе жертв, за несколько дней выкосив всех, кто имел чёрные с лиловыми искорками глаза и тёмные волосы.
- Проклятье, – сорокалетний мужчина торопливо читал почту, ломая печати. - Не может быть!
Его хворь обошла стороной – рыжеволосые и сероглазые её не прельщали. Руки затряслись настолько сильно, что он выронил тонкий бумажный листок. Справился с собой, подобрал и тут же поднёс к пляшущему язычку пламени, подобные письма оставлять было рискованно. Ещё подумал и решительно раздавил сферу тайного вызова, не замечая, как осколки впиваются в ладонь, а кровь пятнает каменный подоконник. В сейфе хранилась крохотная алая жемчужина – лекарство, которое могло замедлить развитие любой болезни или любого проклятья, любого яда. Но только одна и ему нужно было выбрать – кого спасать.
Он тогда бежал во дворец, даже не дождавшись, пока приготовят карету или верховую лошадь. Влетел, задыхаясь в парадные двери и, схватившись рукой за бок, зачастил ногами по лестнице.
- Сына спасай, – Эрчина глазами указала на мечущегося в горячке ребёнка. – Плевать на мою жизнь. За ним будущее.
Аквирр не пoсмел ослушаться приказа императрицы. Да, собственно, больше спрашивать было и некого. Его величество в это время находился с дипломатическим визитом в одном из дальних королевств и, даже получив известие о болезни, не мог прервать своё путешествие и немедленно появиться во дворце. Да и толку–то было от его появления.
Жемчужина растворилась мгновенно, окрасив воду в деревянной ложке в алый цвет. Несколько капель снадобья удалось влить в рот малолетнему принцу. Он захрипел и стал вытягиваться от сильнейшей судороги, ломающей тело. Буквально мгновение и ребёнок окоченел.
Императрица тускнеющими глазами следила за манипуляциями хранителя печати. Ей, принимающей с самого рождения крошечные дозы ядов и различных эликсиров, удалось дотянуть до того момента, когда открылась дверь и в спальню буквально ворвались маги Ордена, маги её отца. Окоченевшее тело ребёнка тут же унесли тайными ходами, а вместо него положили другое, мёртвое. И тогда она с облегчением выдохнула, закрывая глаза.
Совет был недоволен визитом магов Ордена, но открыто возражать не посмел. Императрица скончалась, маленький принц тоже, их обоих похоронили в семейном склепе. А прибывшие магистры занялись поисками лекарства от болезни, кoторая продолжала убивать горожан и селян, распространяясь по империи со скоростью лесного пожара.
- Ваше величество, не стоит беспокоиться об этом визите, - старшая фрейлина старательно втирала в кисти леди Аденицы лечебную мазь. Последнее время начали побаливать запястья, хотя императрица скрывала своё недомогание. - Представители Ордена подождали, пока убрали в их комнате, никуда не выходили, только передали, что бы еду доставляли прямо в гостевую. И никого ни о чём не расспрашивали…
- Возможно, я и в самом деле зря так нервничаю, - леди Аденица кивнула камеристке. – Принеси мне чаю.
Лишние глаза и уши хотелось убрать, пусть и на короткое время. Не так много прислужниц были именно преданы, а не просто усердно демонстрировали свою верность, рассчитывая на вознаграждение.
- Я не присутствовала , когда супруг принимал правление, - хмуро призналась императрица, - и понятия не имею, как всё это выглядит. Позови Марасину, она стара и многое повидала.
- То, что ведомо старухе Марасине, знает каждая собака в империи, – леди Вириче, сидящая рядом с книгой, еле заметно пожала плечами. — На помост всегда выходит четыре претендента на корону из ближайших родственников. Каждый по очереди прикасается к камню династии, за его сиянием внимательно следит Верховный Совет. Сияние истинного наследника, более приближенного к трону, самое яркое. Это видят все собравшиеся в храме, свидетелей множество. Потом на голову новому правителю надевают венец, с огромными звездчатыми рубинами и официально объявляют о свершившейся коронации. Возложением венца ведает орден, который свидетельствует, что всё происходит по закону.
- Зачем? - императрица отдёрнула руки, знаком велев принести ей шаль. – Наследник и так всем хорошо известен, принц всегда на виду, часто появляется на столичных улицах вместе со свитой, посещает ресторации.
«А также кутит, щупает доступных девок в домах свиданий, сквернословит, - зло подумала статс-дама. - Не будущий монарх, а гуляка, каких ещё поискать нужно. Лучше бы науками занимался, как его двоюродные братья…»
Вслух она ничего не сказала, неопределённо покачав головой и растянув губы в лёгкой улыбке.
- Конечно, ваше величество, – доверенная фрейлина Мартика накинула шаль на плечи бывшей правительнице и устроилась у ног своей госпожи на низенькoй табуретке. - Все знают принца Кранстера, все видят его заботу о будущих подданных, все восхваляют вас. Право, не стоит беспокоиться.
Беспокоиться стоило,только обсуждать этот момент императрица со своей прислугой не собиралась.
- Хорошо, вы и впрямь успокоили меня, – леди Аденица откинулась на спинку кресла. - Теперь стоит подумать о другом. Его светлость лорд-канцлер задумал слишком много преобразований во дворце. Конечно, нужны свежие лица и молодые работники. Но будут ли они столь же преданы, как и старые слуги, которые пойдут за мной в огонь и воду, своими телами прикроют от неприятностей?
Переборщила с пафосом и поняла это сама по кислoму выражению лиц фрейлины и статс-дамы.
- А разве есть кто-то во дворце, кто не предан династии?
Вопрос леди Вириче звучал осторожно и уклончиво, вполне соответствуя принципам придворного этикета. Но императрица хотела другого – бурного заверения в преданности лично ей!
- Нужно что-то придумать, – её величество побарабанила пальцами по атласной подушке. - Необходимо, чтобы до коронации все новые слуги принесли мне клятву верности. Лучше на крови, что бы надёжнее.
- Боюсь, что это невозможно, сиятельная леди, – статс-дама деликатно кашлянула. – Клятва верности приносится только императору и то далеко не всеми. К сожалению, законы государства не предусматривают иного. Подобное требование может насторожить Совет.
Леди Вириче была ровесницей императрицы и всю свою жизнь прослужила во дворце. Одно понимала точно – её величество не зря опасается магов из Ордена,и с удовольствием поменяла бы законодательство, но в статусе «всего лишь вдовы и матери» это было невозможно.
