— Я хочу лишь показать, что мы с тобой не такие уж разные. Мы очень похожи.
Теперь уже мне хочется рассмеяться. Но удерживаюсь, а то и правда стану похожим на этого чокнутого хохотуна.
— Ты прав, — отвечаю. — Ты — сумасшедший маньяк в синей короне. А я — школота с Громовыми когтями. Просто два брата-акробата.
Владимир предостерегающе смотрит на меня. «Не провоцируй Гошу» — говорит его взгляд. Аяно молча ждет развязки, не вмешиваясь. Только плечом потирается об меня, да бедрами едва заметно подрагивает.
— Смеешься, значит, хи-хи, — кто смеется так это сам Гоша, но ему невдомек. — Я говорил о том, что нами движет. Когда ты подверг меня безумию, то обвинял в корысти.
— Это когда ты чуть не положил всю армию, чтобы угодить папочке? — смутно припоминаю.
— Хи-хи, да-да, именно тогда, — Гоша просветлел лицом. — А сам-то лучше? Что предпочтешь: спасти будущего государя, — кивает он на Владимира. — Или одну из своих сладеньких нимфеток, хи-хи? Долг родине или корысть, Перун? Какой выбор сделаешь? Ради того, чтобы тебе помочь, я даже связался со стариком из Мальтийского ордена. Провезли контрабандой пару клеток со зверюшками. Было несложно, ведь птички Максимки обнаружились даже в таможенной службе.
— Что ты учудил, чучело? — рычу, стиснув телефон.
— Сейчас и увидишь, Перун, хи-хи.
Словно по его заказу, мне приходит звонок из Службы безопасности Дома Бесоновых.
— Ответь, — улыбается Гоша.
Тебя забыл спросить, ушлепок.
— Перун, это Бежен. На усадьбу Настьевых напали демоны, а также, собственные дружинники. Половина охраны перебита, остальная держится. Подкрепление отправлено, но на подступах к поместью попало в засаду. Второе подкрепление, боюсь, не успеет вовремя… Перун, ты успеешь по небу?
— Успею, — сбрасываю вызов. Как будто у меня есть выбор.
— Мононоке? — поворачиваюсь к Аяно.
— Я готова, порежем гадов, — кивает японка и переводит взгляд на оживших «терминаторов». Они встали в шеренгу, перегородив выход. Сами не нападают, но явно и не пропустят меня, раз Гоша затеял такую игру…
Входящий звонок. Снова психопат.
— Хи-хи, забыл сказать, Перун. Я же не хочу, чтобы твоя вишневая карамелька погибла, поэтому серые птички тебя не задержат. Азиатку твою тоже. Вы свободны, но вот братика моего придется оставить. У птичек задача заклевать его, как дождливого червяка. Хи-хи. Удачки!
Владимир резко бледнеет.
— Надеюсь, вы вдвоем не удумали оставить меня, — рычащим тоном возмущается.
— Не удумали, — говорит Аяно и крепко сжимает мое плечо. — Перун, иди спасай Аллу. Я сама справлюсь с этими термосами.
— В этом нет стопроцентной уверенности, полковник Кимура, — голос у Владимира ледяной как стужа. — Это отборные солдаты из различных военных подразделений. За счет секретных медитаций из государственного тайного архива они развились до Рыкарей. Вдобавок, сейчас вооружены мильфиновой полисплавной броней. Гоша не соврал, когда поставил перед вами выбор. Либо вы спасаете наследника престола, либо свою школьницу. Так что выбирайте и действуйте, господа офицеры.
Мы с Аяно переглядываемся.
— Перун, я думаю… — осторожно начинает японка.
— Некогда думать, Ая. Еще я под дудку психопата не плясал, — раздраженно бросаю.
Когда не можешь сделать всё сам, полагайся на друзей и верных женщин. Этому я научился, сражаясь с демонами здесь, в боярской России. Потому что близкие люди — это не просто твоя слабость. Это еще дополнительные мускулы, руки, ноги, головы. И Когти. Близкие люди — твоя армия чрезвычайных мер.
Я собираю Эмулятор.
* * *
Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
После визита демоника Перуна в Ад, весь Легион Суккуб ушел в декретный отпуск, а Перуну присвоили почетное звание — "Адский папа". (Автор Иван Иванов)
Глава 6. Перуницы
Роскошный чёрный лимузин мчится по шоссе со скоростью сто сорок километров в час. Миновав пятиуровневые развязки на окраине города и проскочив туннель под рекой и каналами, «Чайка» сворачивает на частную дорогу в усадьбу Бородовых.
В салоне сидят в напряжении три прекрасные девушки в школьной форме. Крутобедрая и широкоплечая Вика, красные волосы пышной гривой стекают на крепкую шею и пышную грудь, обтянутую белой блузкой. Высокая княжна Света-Белоснежка с точеной фигурой античной богини. Блеск для губ, легкие румяна на скулах, ароматный шлейф цветочных духов — как всегда, сереброволосая модница ухожена, подобно домашней породистой кошечке. И Кали — спортивная, крепкая девушка с огромными карими глазами и растрепанной русой шевелюрой.
Девушки почти не разговаривают. Слышно лишь, как играет приглушенная музыка из радио.
Красавиц везут в дом Софии, где им обеспечат безопасность, спрячут подальше от творящегося вокруг безумия. Столица за ночь погрузилась в хаос. Газетные заголовки пестрят калейдоскопом шокирующих событий. Войны Домов, убийства чиновников, покушения на лиц царской крови. Не знаешь, откуда ждать удара. Поэтому лицей почти опустел, дворяне позабирали чад в родовые гнезда. Невесты Артема Бесонова не исключение.
Тяжелое колючее молчание висит в воздухе. Всех девушек тревожат мысли о Бесе и его скоротечной войне с Кругом. Вроде бы, Артем победил, дворяне признали поражение. Но разве так бывает? Сегодня воюют, а завтра мирно пьют чай? Нет, поэтому жди подставы.
— Рогатая, — вдруг обращается Света к Вике, чтобы как-то отвлечься. — Ты не думала сделать запрос на новую форму? В эту скоро не влезешь — нарастила банок.
Вика поворачивается к княжне, угрожающе подбоченившись. Крупная грудь сразу же выпячивается, блузка натягивается, пуговицы опасно напрягаются, готовые сбежать на свободу. Или выстрелить в лоб языкастой Свете.
— Лучше бы ты мармеладки жевала. Зубы целее будут.
— Я тебе по-сестрински советую, не бычься только, — княжна отодвигается чуть подальше. Рука у Вики тяжелая — Высшего Тавра, как-никак, замочила. Тощий гарпиус Светы в грубой силе уступает в разы. Зато она может летать без всяких Биохазардов, так что пускай Алка обзавидуется.
— Это не из-за бицепсов, — обижается Вика и обводит рукой свои пышности. — Не видишь, как грудь выросла?
— Сложно не увидеть, — Кали слегка завистливо смотрит на формы «сестры».
— Мне кажется, это из-за тавровского фрактала, — жалуется красноволосая барышня. — Еще в Афгане начали распухать, теперь вообще ни один старый лифчик не подходит, — она проводит рукой по своим объемистым шарам. — Не сиськи, а вымя.
— Мда, беда-а, — протягивает Кали, не отрывая взгляда от колоссальных сфер, обтянутых школьной формой.
— Да, шикарная грудь, — неожиданно вставляет обычно колючая, как шершень, Света. — Главное, упругая и сама стоит, а это, при таком размере, редкость. Ты только одежду по размеру носи, а то, не ровен час, блузка разорвется и голая останешься. Не позорь нас с Перуном, короче.
— Хорошо, спасибо, — сразу приободрилась Вика, даже щечки раскраснелись от смущения.
Кали подозрительно смотрит на княжну. Светка своей стервозностью добилась того, что ее редкие похвалы стали на вес золота, и девочки очень даже их ценят. Это наводит на сомнения в природной наглости пепельноволосой. Не специально ли Бородова так себя ведет, чтобы выдрессировать «сестер». В лицее ведь ее поведение не отличается, и, как результат, все ученики кличут княжну «ледяной королевой». Не обмороженной, а ледяной. И свиты подруг вокруг вьются. И парни в любви постоянно признаются. Только и успевает посылать их подальше.
— Со мной у тебя такой номер не пройдет, седая, — заявляет Кали.
Вика удивленно хлопает глазами:
— Кали, ты чего?
— Снеговик знает, — криво улыбается девушка.
Света пристально смотрит ей в глаза и молчит.
— Чего язык проглотила? — фыркает Кали.
Княжна поправляет выпавшие у виска серебристые пряди.
— Просто заметила, что когда ты злишься, взгляд твоих карих глаз отличается какой-то особенной прелестью.
