Лавери волшебным не назвал бы даже заядлый романтик.
Да, средние века.
Освещение свечное, отопление печное, грязи по колено, антисоциальных элементов по самое это самое!
А ведь придется там жить какое-то время, и фиг ты куда денешься.
Ничего, переживем. Хотя хорошо бы жить под столицей, а не в столице. Но… пока до центра доберешься – не озвереешь? Эх, почему она не помнит, как делаются рессоры?
Были, были в Лилином образовании значительные пробелы.
Например, все, что касается техники. Математики, экономики, философии, литературы, истории… своего рода компенсация за кучу посещаемых кружков. Руками-то ее делать многое научили, а вот основы политологии и в институте не читали. А ведь придется окунуться в такой гадюшник, что только держись…
Эх, жизнь – боль.
– Ваше сиятельство?
Лиля меланхолично посмотрела на Лонса.
– Я?
– Наверное, надо послать гонцов к вашему отцу…
– И к свекрови.
– Вы полагаете?
– А что – у нас есть выбор? В отличие от моего отца, Алисия Иртон – самый дворцовый житель. Кого еще и расспрашивать, как не ее?
– Ее тоже. Но сначала…
Лиля вздохнула. И понимая, что Лонс прав, послала письмо Августу. Хотя в животе что-то сжималось и от одной мысли очень хотелось в туалет.
Это – не слуги. Это твой отец.
Ладно, отец Лилиан Брокленд.
Одна ошибка…
Живот опять противно сжался.
* * *
– Ваше сиятельство, чиновники с проверкой!
– Чиновники? – искренне удивилась Лиля.
– Ну надо ж убедиться, что мы ничего незаконного в столицу не ввозим. Да и корабли записать. Это портовое ведомство занимается, – пояснил Лейф.
– И лучше бы с ними поговорить мне?
– Ваше сиятельство, как всегда прозорливо – ухмыльнулся вирманин.
– А мы им что-то должны?
– Въездную пошлину. По золотому с корабля, по пять медяшек с человека.
– А еще?
– А мы торговать собираемся?
Лиля задумалась. Платить не хотелось. Тем более налог с ее вещей…
На фиг!
– Нет у нас товаров. А есть личные вещи графини Иртон.
Лейф коварно улыбнулся.
– На всех кораблях?
– Если ханганы не отобьются, значит в мире что-то не так, – привычно огрызнулась Лиля, – а у меня – да. Ты что думаешь, вирманин неотесанный, что высокородной графине одного корабля для вещей хватит? Минимум пять штук! Не говоря уж про Миранду! Ей тоже хотя бы один кораблик под шмотки нужен, а мы тремя на двоих обходимся. Отвратительное притеснение.
Лейф фыркнул.
– Ваше сиятельство, не будь у меня Ингрид…
– Иди-иди, встречай чиновников, льстец. И не забудь топор покрупнее взять, кольчугу надеть… ну ты понял…
– Чтобы они еще до встречи с вами обо…
– Обрадовались, – поправила женщина. – Шагом марш!
* * *
Портовый чиновник.
Две штуки.
Один невысок, подлысоват и довольно плотен. То есть Лиля на его фоне теряется со своими габаритами.
Второй повыше, с густой кудрявой шевелюрой – и тоже объемный. Понятно. Явно место хлебное.
Почему этих гадов не было в Альтвере?
Ну, на кораблях Лиля туда приходила один раз. И то – чтобы кто-то из чиновников осмелился лезть к знакомой градоправителя?
Не по Сеньке шапка. За такое Торий голову бы снял. Вот и держались на расстоянии. А тут… кораблей много, столица одна… да и…
Есть, есть у столичных жителей определенный снобизм, никуда от этого не деться. Не у всех. Но встречаются такие типы, которые твердо уверены – жизнь в столице дает им приоритет перед всеми остальными.
Судя по взглядам этих двоих – это они и есть.
Снобы. И жлобы. И плевать, что они таких слов не знают. Конечно, поклоны. Конечно, внешне все очень вежливо. Но есть в глазах что-то такое… гниловатое.
– Ваше сиятельство… – начал кудрявый.
Судя по тону – графинь тут прибывало по десятку в день. И они уже успели приесться.
Лиля сидела за столом, не делая даже попытки встать, смотрела на «таможенников» недобрыми глазами и ухмылялась. Лейф чуть в стороне поигрывал топором.
– Мое. Сколько с меня пошлина?
– Ваше сиятельство, так считать надо…
– Вы, любезнейшие, для того сюда и пожаловали, – Лиля играла перьевой ручкой. Крутила ее между пальцами.
– Значит… три корабля… с грузом товаров, – начал подсчитывать кудрявый.
– Ошибка, любезнейший, – Лиля была сама доброта. – Три корабля лично графини Иртон.
– И…
– А насчет груза товаров – неправда. Графини не торгуют.
– А… – попытался встрять второй.
– Если у вас есть сомнения – обратитесь лично к Его Величеству.
– Ваше сиятельство, так ведь трюм же весь в сундуках.
– Это – личные вещи. Мои, моей падчерицы, моих людей, – обрезала Лиля. – Вы что – полагаете, графиня Иртон обязана путешествовать, как простолюдинка? Фи, любезнейший.
– Ваше сиятельство…
– За три корабля – три золотых. За людей… Лейф?
Лейф громыхнул по полу каюты так, что Лиля даже испугалась. Проломит еще…
– Сколько у нас людей на кораблях?
– Сто восемь человек, Ваше сиятельство.
– Итого – пятьсот сорок медяшек. Для ровного счета – пятьсот пятьдесят. Одиннадцать серебряных монет.
Лиля отсчитала требуемое и выложила на стол.
«Таможенники» сглотнули – и принялись выписывать нужные документы.
Ее сиятельство графиня Иртон.
Три корабля.
Груз – личные вещи.
Никаких проблем.
Ханганы даже и не заплатили. Ибо Рашад устроил такой стон и плач: «Унижают, оскорбляют, с наследника престола деньги драть пытаются, да что ж это делается-то люууууди добрыыыыые?!», – что таможня сама бы ему приплатила, лишь бы отвязался.
Но это было только первым актом.
Вторым – пришлось отойти от берега и встать на якорь посредине бухты. И выставить часовых – по восемь на корабль.
Зачем?
Воруют.
Все, что гвоздями не приколочено. Могут подплыть на шлюпке, забраться на корабль… ну и немножко отнять и поделить.
Лиле это было сто лет не надо, так что она отписала записку отцу – и попросила Лейфа отправить.
А пока побудем на корабле.
Где останавливаться Лиля еще не решила.
С одной стороны – графиня должна жить с мужем.
Ага. В доме, которому до Иртона, как до луны пешком. Судя по рассказам Мири – домик был так себе. Человек двадцать поместятся. Но больше – вряд ли. А охрана?
А вирмане?
А ханганы?
Нет, у тех тоже есть посольство, но…
Амир – ее пациент – это первое.
Мальчишке не хочется в посольство – второе.
Они там просто не разместятся – третье и главное.
