— Король Пеллегун прав, — продолжала Ллиэн, — Соберем отряд и выступим завтра. Впрочем, если Гаэль в Каб-Баге, наша поездка будет простой формальностью. Я поеду, если мой король меня отпускает.
Ллэндон прикрыл глаза в знак согласия.
— Двое эльфов отправятся вместе с королевой, — произнес он.
Болдуин издал сдавленный смешок.
— Один, — поправил он.
— Королеву Высоких эльфов нельзя считать за воина!
Болдуин снова улыбнулся возмущению Ллэндона.
— Повелитель Ллэндон думает, что народам, живущим под горами, неизвестно о том… что творится на равнинах или в лесах?
— У нас, — произнес Цимми голосом необычно мягким для гнома, — детям рассказывают страшные истории о королеве Ллиэн и о ее кинжале, смертельном для всякого гоблина.
Последние слова он произнес с легкой улыбкой, и Ллиэн покраснела (хотя применительно к эльфам это означало, что ее щеки стали темно-голубого цвета).
— Я тоже слышал такие истории, — перебил его Горлуа. — И все время спрашивал себя, легенда это или правда… Менестрели поют песню о королеве эльфов, на которую напал Прожорливый Гоблин в Элиандском лесу. Лесорубы нашли его, пригвожденного к дереву длинным кинжалом. Дерево засохло и почернело… Правда, я не знаю, идет ли речь о вас, госпожа.
— В основе легенд всегда лежит истина, — тихо произнесла Ллиэн, в то время как ее пальцы под столом погладили рукоятку Оркомиэлы и скользнули вдоль серебряного клинка. — Хорошо, пусть меня сопровождает только один эльф.
Королева снова села рядом со своим нахмурившимся супругом. Тем временем гномы вполголоса обсуждали что-то между собой.
— Мы завтра скажем, кто из нас отправится на поиски эльфа, — отрезал Болдуин, положив конец спору.
Пеллегун кивнул, положил обе ладони на стол и поднялся.
— Что ж, я думаю, мы можем считать Совет за конченным. Предлагаю вам пойти со мной к мессе, а после разделить со мной ужин, поскольку мы пришли к согласию.
— Ты оказываешь нам большую честь, король Пеллегун, — ответил Ллэндон. — Но мне нужно подго товить королеву к путешествию, а также выбрать ей провожатого.
Эльфы поднялись, склонились перед Пеллегуном и сенешалем Горлуа в низком поклоне и вышли бесшумными шагами, даже не взглянув на Болдуина и его спутников.
— Прошу прощения, — произнес король гномов, — но я устал. Я уже не в том возрасте, чтобы засиживаться заполночь. Что касается мессы… позволь мне ее пропустить.
Гномы разом поднялись, отвесили королю поклоны и вышли с тем же топотом, с которым вошли.
Пеллегун остался сидеть. Глядя на тяжелую дубовую дверь, только что закрывшуюся за двенадцатью Рыцарями, он еще долгое время хранил молчание.
— Ну, Горлуа, что скажешь? Все прошло не так уж плохо, верно?
Сенешаль кивнул и налил королю и себе густого, почти черного вина, которое Пеллегун больше всего любил.
— Лучшего нельзя было и желать, государь… Но вы видели — они готовы были сцепиться прямо здесь!
— Да…
Пеллегун вздохнул и отпил вина.
— Все разрешилось даже слишком легко.
Эльфы покинули Лот в ту же ночь. Королевская чета и свита вернулись в свои покои и быстро собрали свой небольшой багаж. Тилль-следопыт был отправлен вперед, чтобы найти Лама и других свободно пасшихся лошадей и попросить их всех принять участие в совете, который собирался созвать король Ллэндон, — поскольку им тоже предстояло отправиться в экспедицию.
Существа с серо-голубоватой кожей прошли по улочкам спящего города, бесшумно ступая по влажным камням. Ни одна собака не проснулась в изножии кровати своих хозяев, в теплых, наглухо запертых людских домах.
Когда они достигли городских ворот, Тилль, Лам и лошади уже ждали их там. Не говоря ни слова, эльфы вскочили на лошадей и растворились в сумерках. К полуночи они прибыли в свой* лагерь на другой стороне озера.
Во время пути они не обменялись друг с другом ни единым словом, и скрипка менестреля Амлина оставалась немой. Лам несколько раз принимался тихо ржать, словно спрашивая о чем-то, но Ллэндон не отвечал, погруженный в свои мысли, темные и мрачные. Белый жеребец беспокойно встряхивал головой, отчего его длинная грива колыхалась. Казалось, он понимает, что происходит что-то серьезное.
Ллэндон не оставил своим спутникам времени на то, чтобы зайти к семьям. Спешившись возле своего шалаша из веток и листьев, он что-то прошептал на ухо Ламу и жестом пригласил знатных эльфов следовать за собой.
Шалаш был низким и сырым от дождя, лишенным каких-либо признаков роскоши. Он ничуть не походил на жилища, которые сооружали для себя знатные люди и гномы.
Эльфы были равнодушны к погоде и комфорту — за исключением, может быть, эльфов дюн, так любивших солнце. Даже Высокие эльфы — древняя раса, чьей прародительницей была богиня Мориган, — несмотря на свое божественное происхождение, пили дождевую воду и спали на ложах из мха.
В Элиандском лесу эльфы жили на широких деревянных платформах, укрепленных в кронах мощных деревьев, и переходили с одной на другую по веревочным канатам, таким тонким, что их было не заметно снизу, и те редкие дровосеки, которые иногда отваживались забредать вглубь леса, думали, что эльфы летают по воздуху.
Каждый визит в город сильно угнетал Ллэндона — настолько город был противоположен всему тому, что любили эльфы. Существа с голубоватой кожей не любили ни камней, ни огня, ни золота, ни металла, ни богатых тканей — ничего из того, что было мерилом счастья в глазах горожан. В этом смысле людям были ближе гномы, чем непритязательный лесной народ эльфов, хотя гномы не могли жить нигде, кроме своих мрачных подземелий, так пугавших людей.
Ллэндон повел головой и посмотрел на своих подданных, сидевших скрестив ноги вокруг него. Усталый и печальный, он поискал глазами Ллиэн и почувствовал, как рука жены легла ему на плечо. Она опустилась на колени позади него, спокойная и улыбающаяся, как если бы ничего не происходило и ей не надо было завтра уезжать. Ллэндон слегка расслабился, поддаваясь тому меланхолическому настроению, которое было одной из черт, присущих эльфам. Ллиэн покинет его, и он останется один — рядом с городом людей и так далеко от Элиандского леса…
Он сделал над собой усилие, чтобы приободриться, потом заговорил:
— Гномы обвиняют одного из наших собратьев в убийстве Тройна, короля гномов Черной Горы. Совет решил отправить королеву на его поиски, во главе экспедиции, состоящей из представителей разных рас.
Они должны найти его и привести в Лот, чтобы он предстал перед судом.
— Кто он? — спросил Амлин.
Ллэндон помедлил, встретившись взглядом с Рассулем, сидевшим в другом конце шалаша.
