А б-бесы!.. Ну и где моя реальность? Тьфу!..
— Ну что, подруга, как — понравился?
— Верона, я же его первый раз вижу, как здесь вообще можно что-то сказать? — ага, ага…
— Ага, — эхом на мою мысль отозвалась Вер, многозначительно поглядывая на меня с соседнего сиденья. — И поэтому у тебя неземной взгляд и блаженное выражение лица парящего в небесных кущах создания? Или это квартальный отчет вверг тебя в такую эйфорию?
— Верона! Ну что ты в самом деле! — пробормотала я себе под нос (больше для проформы) и с ужасом поняла, что начинаю краснеть. Все, это конец. Теперь Верона вцепится в меня почище живоглота.
— Видели — слышали — знаем — надоело. Хватит уже строить из себя подростка. Скажи еще спасибо, что я великодушно не завела за столом разговор о твоих ночных приключениях.
— Спасибо.
— Э-э, нет. Либо ты признаешь мою правоту и рассказываешь массу вкусных подробностей этой ночи, либо я совершенно определенно заявлю Алану, что ты втрескалась в него по уши.
— Алану? — я пропустила мимо ушей шантажистскую выходку, ухватившись за это дикое сокращение. — Это что за странная форма?
— Это не форма, это его так бабушка называет. Она у него, — Вери покрутила пальцами у головы, — откуда-то издалека. Не ременка. А за ней все близкие подхватили. Зверски липучее имечко. Но, конечно, для всех остальных — Л, аланан, как положено. Но ты-то от темы меня не уводи. Так что, мне сочинять пламенную речь?
— Не надо, — я отвернулась и уставилась в окно. — Ну понравился он мне. Довольна?
Верона активно закивала, заставляя меня улыбнуться. Минут через пятнадцать, так и не добившись более развернутого повествования, она принялась вытряхивать из меня подробности ночных событий. Кое-что я ей действительно рассказала, в основном — то, что она и так наверняка уже знала, разве что повязав на сухие столбики фактов узорчатые ленточки колорита.
Как ни странно, этим Верона и удовлетворилась, что навело меня на вполне определенную мысль, что несчастный «Алан», слишком хорошо воспитанный, чтобы противостоять натиску моей подруги, вскорости подвергнется массированной атаке.
Появившаяся за окном Академия избавила меня от дальнейших расспросов. А через два часа на редкость утомительной бюрократической волокиты мой счет наконец был пополнен, и кредитка вновь обрела дееспособность. Не отказав себе в удовольствии прокатиться с ветерком, я поймала такси, и в который уже раз за этот день бездумно уставилась в окно. Хотя… Нет, не бездумно. Память раз за разом прокручивала разговор за обедом. Вспоминались отдельные фразы, слова, жесты, взгляды. Когда я поймала себя на том, что улыбаюсь вместе с «Аланом» из моих воспоминаний, то поняла, что, возможно, Вери не так уж и не права.
А потом я сообразила, как назвала про себя лорда Ад, ера и испугалась. Алан… Детское имя… Для самых близких…
Я нервно дернулась к автопилоту и дала команду остановиться у обочины. Мне необходимо было охладиться и подумать. А конструктивно думать я смогу, только как следует нагрузив ноги.
Вот так, ножками, да побыстрее.
К счастью, этот порыв настиг меня на границе с Внешним Кольцом, поэтому я действительно имела шанс добраться пешком домой до темноты. Конечно, если учесть, что этот дом находится во внутреннем, наименее престижном и дорогом, круге.
Да, девочка моя, не туда тебя несет, совсем не туда… И, что самое скверное, совершенно не хочется перемены курса. И это — мне?… Невероятно! И все же… Никогда еще не встречала такого мужчины…такого искреннего, с таким светлым и открытым взглядом. Такой взгляд бывает у ангелов. Может, именно в этом дело?…
Я блаженно улыбнулась и неопределенно долгое время витала в облаках, пока громкий и откровенно восхищенный свист не вырвал меня из небесных кущ. Я оглянулась и вскинула руку в неприличном жесте, адресованном пассажиру гравилета, снизившегося почти до земли. Пассажир подавился свистом и оскорблено велел автопилоту подниматься.
Сей инцидент напомнил мне, в каком я сейчас, с позволения сказать, наряде. Поежившись, я в который уже раз подтянула декольте повыше и попыталась поймать такси. К сожалению, Внешний Круг не страдает обилием оживленных трасс, а эта и вовсе трассой называлась исключительно по привычке. Посему путь пришлось продолжить пешком.
Впрочем, уже начинали опускаться сумерки, и, даже если мимо и пролетал редкий гравилет, деталей моего наряда из него видно не было. Единственным неприятным обстоятельством в моей прогулке стал холодный ветер, поднявшийся с наступлением вечера. Но с этим уже ничего поделать было нельзя, — пришлось ускорить шаг, чтобы согреться.
Час проходил за часом, редкие островки низких кустарников сменились полноценными деревьями, а те — миниатюрными парками, роскошью, которую мог себе позволить только Внутренний круг. До дома оставалось совсем немного, но я все прибавляла и прибавляла шаг. И дело было не в том, что становилось все холоднее — я поняла, что переоценила свою скорость, и «знакомый из Корпуса» милейшего полковника, быть может, уже сидит под дверью. Не то чтобы меня огорчал этот факт, но появляться перед агентом Корпуса в таком экстравагантном виде в мои планы не входило.
Все, никаких больше прогулок без такси. Окончательно сгустившаяся темнота и попадающиеся время от времени деревья создавали жутковатый эффект: время от времени из темноты мне чудились внимательные взгляды, чья легкость и неуловимость в точности повторяли движения создающих это ощущение листьев, мельтешащих на ветру.
Наконец я добралась до своего квартала, и вскорости стояла перед родимой входной дверью. Слава богам, никакого агента на пороге не наблюдалось.
Я шмыгнула внутрь и побежала в ванную — греться. Попарившись почти что в кипятке, я в одном полотенце босиком прошлепала в спальню и выудила из гардеробной в меру официальный и безусловно теплый костюм.
Совершаемый ежевечерне ритуал прослушивания сообщений домашнего видеофона пришлось отложить — у этого шедевра местной промышленности опять приключилось что-то с автоматикой. Без особого результата покопавшись в потрохах у механизма, я решила пообщаться на предмет задержанного с полковником завтра, тем более, что «его» агент еще не прибыл.
Поужинав внизу и так и не дождавшись визита агента, я решила, что он либо ушел, не дождавшись меня, либо что-то не заладилось в интриге полковника. Однако через несколько минут по всей гостиной разнеся довольно-таки противный голос домашней «мамы», сообщающей, что под дверью стоит посетитель.
Я уныло обозрела на мониторе системы безопасности высокую фигуру с опущенной головой, и, разглядев наконец на рукаве темно-синюю повязку с нарисованным желтыми штрихами горизонтальным ромбом, разделенным желтой же полосой вертикально пополам, велела системе разблокировать замок.
