В тон профессору Штройбаху продолжала на уроках по заколдовыванию немагов и профессор Сазонова:
— В прошлом семестре мы вас обманывали и говорили вам неправду. Мы заставляли вас вести себя вежливо, начисляли штрафные баллы за выражение досады в боях в лабиринте, говорили о том, что надо снимать страхи, но никто из вас так и не смог научиться вести себя смиренно и беззлобно. Но этого у вас и не могло получится! Мы намеренно не говорили вам об этом, чтобы вы столкнулись с этим фактом на собственном опыте.
— Вы будете продолжать служить своей животной части, ваша животная часть будет управлять вами до тех пор, пока вы не откажетесь от главного страха, которым она вас принуждает к действиям — от страха за животную жизнь. До тех пор, пока вы будете бояться смерти, вы будете игрушкой животных стремлений. А это значит, что в критических ситуациях принимать решения будете не вы, а ваша животная часть, и действовать она будет так, как ранее в подобных условиях действовал тот, кто победил — победил с её, животной точки зрения. Иными словами, если в возрасте семи лет ваш кумир детства ругался матом и плевал на пол, то вы в критической ситуации будете повторять его повадки. Учитывая то, что практически все важные решения принимаются в стрессовой обстановке, вывод из этого прост: пока что в вашем лице живёте на вы, а ваша животная система выживания, автомат, Франкенштейн непричёсанный. Волшебником высокого уровня такой человек — животное становиться не должен. В ближайшее время мы будем осваивать такие заклинания, которые, будучи произнесенными в уме, способны разрушить пол-планеты. Неужели их стоит доверять таким людям, которые способны прошептать их бесконтрольно, просто с досады от упавшей чашки? Вам необходимо так или иначе разрешить эту проблему.
— В прошлом семестре мы рассказали вам довольно много о разных религиях. Но это была поверхностная информация о чём-то, не передающая понимания сути. Теперь вы немного повзрослели, поднабрались опыта, и мы можем начать говорить на достаточно серьёзном уровне, достойном взрослых людей. Сейчас мы разобьём учебные группы в зависимости от ваших склонности к той или иной религии, и начнём работать так, как с вами разговаривали бы наставники в соответствующей школе. Суть сказанного будет примерно одинакова во всех школах — и касается она, в основном, умения справляться со страхами животной натуры и умения достигать совершенства разумного существа.
— Начнём с того, что все вы когда-нибудь умрёте. Решайте проблему страха смерти как хотите. Хотите — через христианский миф, представляйте, что вы придёте к доброму и понимающему Богу, который вас пожалеет и утрёт каждую слезу. Хотите — через буддийскую теорию просветления через множество перевоплощений, надейтесь, что вы будете жить много жизней и достигнете в итоге идеального состояния. Если хотите, можете выходить через коммунистический способ — в духе "мы творим дела любви и созидания, посмертие нас не заботит". Речь идёт о том, что необходимо глубокое и серьёзное самоизменение, в результате которого вы должны будете стать готовыми к смерти в любую секунду. Одного желания быть вежливыми и делать добро недостаточно. Остальное вам расскажут в практических группах.
— А как вы определите, кто решил или не решил эту проблему? — Юрген Трескофф был в ударе.
— О, это очень просто. Такой человек задаёт другие вопросы и даже по-другому двигается, — легко ответила профессор Сазонова, — По вам, например, видно, что вы её уже решили.
Весь поток удивлённо посмотрел на Трескоффа, а Александр Веселов не отрываясь смотрел на профессора Сазонову. Если в начале прошлого года она выглядела, как ровесница Ваулиной, то теперь она выглядела как женщина сорока пяти лет. У глаз появились морщины, на щеках стала заметна дряблость.
— Они обрабатывают нас, как материалы, сначала снимают слой с одной стороны, а потом с другой, — жаловался Майоров, выходя с лекции.
— Ага! Точно! Принимают дубов, а выпускают липу, — не удержался Шигарев от старой шутки.
— Не путай, так говорят про школу, — поправил его Майоров.
— Завтра будут лекции по сопротивлению материалов, — сказал Александр Веселов, — наверное, там будут учить тому, как сопротивляться обработке.
— Всё-то вам не так, небось в детстве "Как закалялась сталь" с восторгом читали, а как с самих стружку сняли, так сразу давай смолу выпускать, — пошутил Максим Прохоров. Все удивлённо уставились на Максима — последний раз он шутил полгода назад. Максим удивился:
— Я что, что-то не то сказал? Шутка.
Но профессор Сазонова была не последней, кто заявил, что всё, сказанное студентам ранее, было неправдой. "На сладкое" добавил сомнений в своих лекциях профессор Стоянов:
— Мы говорили вам, что человек должен стараться вырасти от животного уровня до состояния совершенного разумного существа. Мы говорили вам, что вы должны будете в дальнейшей своей деятельности улучшать общественные системы немагов. Это не совсем правда, а некотором смысле это совсем неправда. Важен не только смысл изменения, но и количественные соотношения! Никто из вас не спросил, какой процент общества на сколько ушел от животного уровня. А ведь это принципиальный вопрос! Если процент тех, кто способен вести осознанное поведение, слишком мал, то любое построение сколько-нибудь эффективного государства приведёт только к тому, что весь народ окажется во власти тех, кто не способен противостоять желаниям грабежа, роскоши и растления — и без возможности выхода из данной ситуации. Очевидно, что возникновение таких деспотических систем надо предотвращать любой ценой, появление слишком эффективного государства в мире, где все люди остаются на животном уровне сознания, будет смертельно опасным. Потому, слушая о построении систем, вы должны были спросить: "А есть ли у нас люди, способные руководить этими системами?" Никто из вас этого не спросил, а это значит, что суть происходящего вы пока видеть не умеете.
— Около шестидесяти процентов населения ни для какой работы, требующей умения видеть подробности дела или точности в работе, не пригодны. Их животная часть неспособна смириться с тем, что они ограничены какими-то там правилами или требованиями точности, они начинают злиться и гнать брак, а то и совсем не могут запомнить подробностей дела. Они хотят всё сразу, они хотят сильных ощущений, а потому неспособны выполнять повторяющуюся работу.
— Около двадцати процентов способны выполнять точную работу, помнить правила и даже находить в этом особое удовольствие, но стоит им оказаться в начальниках, как они теряются и разваливают дело. Они либо пытаются подменить исполнителей, либо увлекаются второстепенным делом, либо начинают болеть — животная часть не даёт правильно планировать дела, так как не может смириться с тем, что она чем-то ограничена. Около десяти процентов способны видеть тонкости процесса и планировать дела, но из-за буйной фантазии и неумения ограничивать желания увлекается слишком честолюбивыми проектами и гибнет из-за соответствующих последствий. И только последние десять процентов населения могут устойчиво вести реальное дело — подчёркиваю, не большое дело, для этого необходимо образование, а хотя бы маленькое — фермерское хозяйство, например. Из этих десяти процентов около трети приходится на магов и волшебников, которые из общественной жизни человечества исключены. Иными словами, абсолютное большинство человечества ни к какому делу, кроме собирания бананов, приставить нельзя, и только семи процентам можно что-то доверить.
