Насосавшись, как паук, жиденького супчику, Санька отвалился от стола. По всему организму разлилась приятная слабость, даже потянуло в дремоту. Хотелось просто сидеть и сидеть, но, к сожалению, на улице смеркалось, и нужно было найти хоть какое-нибудь пристанище на ночь.
— Эй, уважаемый, — позвал он. — Давай рассчитаемся. А то идти пора.
«Уважаемый» нехотя отклеился от стула:
— Можно и рассчитаться. Значит, так. Сорок и сорок — рупь сорок. Спички брали; два сорок. Водочка опять же. Ах, не брали водочки? А жаль. Да, вот еще пирожок лежит надкусанный. Как раз три рублика и набегает. Так что в расчете мы с тобой. Иди, дружок, иди.
С минуту Санька вникал в сказанное. Он то смотрел на пустую тарелку, то переводил взгляд на откровенно бесстыжую рожу. Для чего-то дважды в уме повторил и пересчитал сказанное. Наконец до него дошло, что на стене этого заведения табличка «Предприятие высокой культуры обслуживания» никогда не висела и вешать ее никто не собирается, а над ним просто издеваются, и он сгреб нахала в охапку.
— Либо ты отдаешь деньги, либо я тебя тут сейчас по столу размажу. — Таких наглых выходок он и в прежней жизни не спускал и теперь не на шутку обозлился.
— Пусти. Договоримся, — сипел полузадушенный хозяин, но, почувствовав, что хватка слегка ослабла, вывернулся ужом и засвистел. В дверях показались упитанные фигуры двух стражников.
— В чем дело?
Трактирщик вихрем метнулся за спины прибывшего подкрепления и оттуда показал на единственного посетителя пальцем:
— Голодранец. На дармовщинку нажрался, а платить не хочет.
— Кто голодранец? Да он сам вор… — начал было Санька, но дальше эту тему развить не успел. Стражники дружно затопали в его сторону, и один из них, не говоря ни слова, так двинул ему рукояткой меча в зубы, что от такого дружеского приветствия тот, естественно, уехал под стол, сбив по пути пару лавок.
— Господи. Можно подумать, что я все последнее время роль Пьеро репетирую. Одни подзатыльники да тумаки, — начал заводиться парнишка, застряв под столом. — А эти-то, грызлы. Чисто ОМОН в ночном дозоре; ни здрасте тебе, ни до свидания. Руки за голову, носом в землю.
Но омоновцы были ребята повыше, покрепче, а эти дядьки, похоже, особой силой не отличались.
Еще продолжая кувыркаться, Санька, вспомнив прошлые тренировки, машинально сгруппировался и, когда второй стражник попытался ткнуть его тупым концом бердыша, уклонился в сторону, а в ответ заехал тому ногой в лицо. Затем, вскочив, схватил скамью. Скамейка была удобная. Увесистая. И двух молниеносных ударов хватило, чтобы нападавшие, словно мячики, разлетелись по разным сторонам.
— Один-один. Ничья, — подвел итог Санька. — Итак, может, сядем за стол переговоров?
Но, мириться эта тупоголовая парочка, по всей видимости, не собиралась. Напротив. До сих пор никто и никогда не оказывал им сопротивления. Это был первый случай, и он не лез ни в какие ворота. Стражники просто не поверили, что такое может быть. Они сосредоточенно сопели и готовились ринуться в новую атаку.
— И до чего настырный народ пошел. Готовы убиться, лишь бы по-ихнему было. А так совсем нельзя. Нет чтоб сначала поинтересоваться: что и почем, можно ли, неопасно ли. Здоровое любопытство облегчает взаимопонимание. Да и вообще, дяденьки, пора заканчивать. Приличные граждане давно спят, а не бегают друг за дружкой. И у меня есть забота поважнее, чем тут с вами кулаками махать. Эдак я никогда до дома не доберусь.
В это время первый стражник снова решил напасть и бросился вперед, выставив перед собой меч. Санька сделал шаг влево, пропустил меч мимо себя, правой рукой ухватил нападающего за рукав и, слегка изменив направление движения, придал ему дополнительное ускорение. Тот с размаху врезался лбом в столб, подпирающий потолок. Сверху посыпалась труха, а бедолага тихо, без звука, съехал на пол.
Трактирщик с чугунком в руках попытался исподтишка подкрасться сзади, но ему был отвешен такой удар ногой под зад, что он, скрестив руки за спиной, закудахтал как петух и запрыгал на одном месте.
— Ишь ты, попрыгунчик какой, — хмыкнул Санька и тут же, увернувшись от бердыша, ударом кулака, отправил второго вояку в глубокий нокаут.
— Гейм овер. Ввиду явного преимущества чемпионом города и окрестностей назначаюсь я. Все довольны, можно аплодировать.
Он поднял вверх руки со сжатыми кулаками, слегка поклонился воображаемым зрителям и оглядел поле боя. Эта быстротечная схватка разом сняла все напряжение, накопившееся внутри: и тут жить можно.
Настроение у него сразу улучшилось, и даже появилась шальная мысль, а не загнать ли обидчиков в печь, погреться.
Внезапно двери трактира широко распахнулись, и на пороге появился целый вооруженный отряд.
— Стоять! — зычным голосом гаркнул один из вошедших. Высокий, широкоплечий, с аккуратно расчесанными светлыми волосами и небольшой бородой, — судя по одежке, он был главным. — Что за погром?
«Кажется, вляпался, — уныло подумал Санька. — Сейчас трактирщик опять наврет в три короба, что во всем виноват я, и пожалте в кутузку. Вот это отныне и будет для меня дом родной. Но я на это не согласный». И он шагнул вперед.
— Жулики тут некоторые, обсчитывают. А вот эти, — он указал на помятых стражников, — вместо того, чтоб разобраться, сразу драться начали.
Командир повернулся назад, что-то сказал вполголоса, затем уселся на лавку и поманил парня к себе.
— Как кличут?
— Санька.
— Ты никак считать умеешь? Может, и грамоту знаешь?
— Есть немного.
— Это хорошо. Да и силушкой тебя, похоже, бог не обидел. Здорово ты их кувыркал.
Санька смущенно промолчал.
— А почему я тебя раньше не примечал? Ты что, не здешний? — продолжал расспрашивать старший, посматривая на перстень с ярко-голубым камнем.
— Да вот пришел счастья искать, — схитрил Санька. Не рассказывать же, что он собрался их всех спасать, хотя не знает, от чего и как. Примут за ненормального.
— Ладно. Этот шельма трактирщик у нас уже давно на примете, так что ему вперед будет наука. Теперь с этими двумя разберемся. Ого, Хряковы дворовые. Интересно, с каких это пор царский советник за порядком в городе следить начал? А ну брысь отсюда, пока не накостылял по шее. — Он снова повернулся к парнишке. — А вот ты, не хочешь ли у меня в дружине послужить? Я Липуня. Воевода. И ты царев человек будешь. Это тебе не пирожки с капустой. Кров. Стол. За хорошую службу и награды немалые. Ну как, согласен?
Санька от радости совершенно растерялся, не зная, что и сказать. Минувшие события вихрем промелькнули у него в голове. Ему дико повезло; сразу же попадал во дворец, а там и до царя рукой подать. Очень неплохое начало, и если так и дальше пойдет, то завтра разговор с Берендеем, а послезавтра — домой.
