— Пахнет полевыми цветами и лесными травами, — сказала Стужа, принюхиваясь.
— Целебными травами, — ответил он и поднялся. — А теперь отдыхай, и пусть они сделают свое дело. Тебе нужно поспать, а я посторожу.
Стужа откинулась, прислонившись спиной к дереву. Странный запах обволакивал ее. Глаза закрылись, голова упала на грудь, и она погрузилась в спокойный сон без сновидений.
Когда она проснулась, солнце уже почти село. Первая бледная звезда мигала в небе. Стужа вскочила. Старик позволил ей проспать слишком долго. Она с досадой выругалась и вдруг поняла, что не чувствует боли. Она согнула руку. Ничего особенного. Пальцы тоже сгибались нормально. Она стала отскребать засохшую корку и увидела багровый шрам. Рана затянулась.
Стужа стала оглядываться, ища глазами своего спутника. Он сидел спиной к ней у ручья, девушка направилась к нему.
Книга. Она чуть не забыла о ней. Стужа обернулась, чтобы поднять ее, и похолодела. Книги не было. Она снова посмотрела в сторону ручья, ее охватила дикая злоба. С тихим шорохом из ножен выскользнул меч.
Когда она подошла, старик поднялся и повернулся к ней лицом. В руке он держал Книгу Последней Битвы. Он молчал. Глаза их встретились.
Острие меча уперлось ему в грудь.
— Отдай, — только и сказала она.
Он не пошевелился.
— Ты знаешь, что это такое?
— Отдай, — повторила она дрожащим голосом. — Я не хочу делать тебе ничего плохого, но…
— Ты понимаешь, чем владеешь? — Его голос изменился почти до неузнаваемости, теперь он был сильным и властным.
— Понимаю, — ответила она взволнованно.
— Что ты понимаешь? — вскричал он. — Говори, женщина! Я должен знать, что именно тебе известно.
Она колебалась, не желая произносить это вслух.
— Это Книга Последней Битвы.
Он расслабился.
— Боги, — пробормотал он. — О боги! Неужели я вот так просто наткнулся на нее?
Он больше не был стариком, сгибающимся под бременем лет. Его спина выпрямилась. С благоговейным страхом он завороженно смотрел на Книгу, сжимая ее в руке. Наконец глаза его закрылись, будто он молился, а потом он открыл их и протянул ей Книгу.
— Забирай эту проклятую книгу, — прозвучало как приказ. — И убери свой дурацкий меч.
Она схватила Книгу и снова вложила меч в ножны.
— А что знаешь о ней ты? — спросила она.
Книга вновь исчезла в складках туники.
Хмурясь, он беспокойно расхаживал вдоль ручья.
— Я узнал, что она снова появилась в этом мире. Мой друг попросил меня помочь ему разыскать ее, но мы служим разным богам, и я отказался. Я знал, что он продолжит поиски в одиночку. С помощью волшебной чаши я несколько дней следил за ним, но, когда он пересек границу Шардаха, вода в чаше почернела. Я понял, что он в опасности, и ничем не мог ему помочь. Две ночи вода оставалась темной, а на третью появилось странное видение. Какая-то женщина, лица которой нельзя было разглядеть. Она ехала со стороны Эсгарии на свирепом звере из давно забытых времен. В руках она несла мир, на ее плечах были золотые весы, они склонялись то в одну, то в другую сторону. Ведьма и воительница, ее руки были запятнаны кровью, но в ней не было зла. Кем бы она ни была, я знал, что наши судьбы связаны, иначе она не могла бы появиться в моей чаше. В последнее полнолуние я отправился в Шазад, мне открылось, что она появится там. — Он прекратил ходить и встал, глядя ей прямо в лицо. Его глаза, как угли, жгли ее. — Ты и есть та женщина, Стужа. Я не знал, когда ты появишься. Я был готов ждать много месяцев. У меня появилась надежда на то, что наша встреча неслучайна, как только я услышал твой акцент и увидел, как ты владеешь мечом. Я окончательно убедился в этом, когда к таверне прискакал единорог.
Стужа моргнула:
— Что ты сказал?
— Ну да, — он усмехнулся, — я прекрасно знал, что Ашур вовсе не конь. У меня на родине многие обладают истинным зрением. И я тоже вижу то, что есть на самом деле, а не то, что кажется.
Не мешало бы расспросить его обо всем поподробнее, но Стужа решила пока повременить с этим.
— Зачем ты взял Книгу?
— Когда ты уснула, я увидел краешек Книги, и сразу понял, что это такое.
— Значит, ты можешь прочитать руны, написанные на ней?
— Я узнал их, вот и все, — ответил он. — Ни один человек не решится произнести это. Но скажи, как она попала к тебе?
Присев на траву, Стужа поведала ему о своей встрече с Незнакомцем, о том, как тот украл Книгу у Зарад-Крула, и о его гибели.
— Бабочки, — прошептала она. От этого воспоминания ее до сих пор бросало в дрожь.
Он печально склонил голову:
— Люди думают, что зло уродливо и отвратительно. Таким оно и является тем, кто обладает истинным зрением, а обычным людям зло видится прекрасным, что сбивает их с толку. Мой друг погиб благородной смертью.
— Благородная смерть — это уже не смерть.
— Не будем больше об этом, — сказал он задумчиво. — Но скажи мне, кого ты хочешь найти в Шондо. Мало кто осмеливается переступать границу этой страшной страны.
— Человека из Братства Черной Стрелы, — ответила она. — Человека по имени Креган.
Он вдруг затрясся от смеха.
— О боги! — вскричал он. — Надо же такому случиться! Я мог бы догадаться!
Он смеялся все громче и наконец скинул с себя свои лохмотья.
— Я слишком долго носил этот ненавистный наряд!
Его смех был совершенно неуместен. Стужа молча смотрела на него, решив, что ее новый знакомый оказался сумасшедшим.
— Посмейся и ты вместе со мной, Стужа. Боюсь, скоро нам будет не до смеха.
Но она не приняла приглашения.
— С чего бы это мне смеяться?
Его глаза странно блеснули. Он наклонился к ее лицу и, передразнивая ее суровый тон, произнес:
— Креган — это я.
Швырнув свои лохмотья в кусты, Креган закинул руки за голову и потянулся. Его обнаженное загорелое тело блестело в лучах заходящего солнца, он выглядел очень сильным и был совсем не стар.
Стуже не часто приходилось находиться столь близко к обнаженному мужчине. Она бесстыдно пялилась на него.
— Зачем тебе понадобилось менять внешность?
Креган вошел в ручей и стал купаться.
— Шондосийцев не очень жалуют в этих краях. Гораздо проще путешествовать, переодевшись в лохмотья. Большинство людей не видят в старике-оборванце никакой угрозы, и к тому же он слишком беден, чтобы привлечь внимание.
Закончив купаться, он достал из седельной сумки чистую одежду: узкие черные брюки и черные сапоги из мягкой кожи, тунику без рукавов, из тонкого черного шелка, с горлом, пояс в виде золотой цепи с мастерски сделанной застежкой — стрелой, знаком Братства, и, наконец, широкий плащ, украшенный каймой из вышитых золотом рун. Теперь было видно, что этот человек обладает властью и привык повелевать.
