Просить он не стал, положился на маму, если она сказала, что принесёт зеркало, то обязательно принесёт!
Когда он ушёл, в квартиру без труда пробрался Анатолий. Он, конечно, не собирался ничего красть, всё, что ему надо было — это спрятать где — нибудь небольшое зеркальце. Даже, если Ярик найдёт его, то подумает, что это оставила мать. И тут же произошла странная вещь — из зеркального стекла вытянулась чёрная лапа, потом появилась морда волка и вот уже весь Упуат оказался перед своим хозяином во всей красе. Упуат отряхнулся и зевнул, давая понять, что подобные трюки ему не в новинку.
— Куда бы спрятать зеркало, а? — Спросил Анатолий. — Надо, чтобы он не заметил, но и нам необходимо достаточное поле для обзора. Что скажешь? Волк осмотрелся по сторонам. Волк заметил, где в комнате больше всего пыли, а это значит — именно тута хозяин квартиры заглядывает крайне редко. Это была старая этажерка с разным хламом, которая осталась от прежнего хозяина. Упуат подошёл к ней и совсем не по-волчьи тявкнул.
— Всё верно, друг мой. Сюда мы его и положим. Но, Уп, кто мне объяснит, что твориться со мной? Понимаешь, мне совсем не хочется их убивать! И вообще, я выскажу тебе сейчас крамольную мысль, но ты, я надеюсь, меня не предашь. Уп, мне кажется, что мы делаем что — то не то. Мне кажется, что мы вымираем именно поэтому! Народ, у которого совершенно отсутствуют родительские инстинкты, не имеет права на существование! Как — будто бы мы всё делаем правильно, но нет, всё неверно! Но я знаю, что меня никто не поддержит.
Упуат вновь тявкнул и грустно вздохнул.
Где — то на Земле бродят его потомки — умные чёрные волчата с человеческими глазами. Но волчатам ничто не грозит. Его волчата вне опасности. Опасность грозит только людям, потому, что люди намного агрессивнее волков, и опаснее! Они сами себя приговорили — нельзя им позволить стать ещё сильнее и ещё агрессивнее! И здесь Уп был не согласен со своим хозяином, он знал, что они поступают правильно.
Хозяин сел в кресло. Он устал, очень устал за все эти годы. Раньше он не замечал этой усталости, но сейчас она, наконец — то, дала о себе знать. Усталость была тяжёлой, как плиты Стоунхенджа и горячей, как пески Сахары. Она не имела границ и не могла быть ничем измерена.
— Я знаю только то, что все мы не правы! — Сказал он. — Я это чувствую!
Из старинных, рассохшихся часов вывалилась облезлая кукушка и хрипло прокуковала двенадцать часов.
— Полдень. Нам пора. Неизвестно, когда он вернётся.
И тут за его спиной кто — то хрипло рассмеялся. От неожиданности Анатолий вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Он узнал этот смех.
— Опять ты! Что ты здесь делаешь? — Спросил он недовольно.
Степан, а это был именно он, ответил весело.
— Не поверишь, то же, что и ты. Хочу я понаблюдать за этим парнем. Мне тоже стало интересно, кто же он такой.
Анатолий от досады сплюнул на пол. Ну, никуда от него не деться! 'Впечатление такое, что цель жизни у него — отравлять мне жизнь! — подумал он.
— Да не злись ты! — Степан попытался его успокоить. — Ну, поверь, это действительно просто праздный интерес — не более того. Кстати, ты видел его мать?
Улыбка, которая в этот момент скользнула у него по лицу, Анатолию очень не понравилась. Он слишком хорошо знал этого типа, чтобы не понять, что значит эта улыбка.
— Слушай, Сет, у тебя, что, своих дел нет? Ты, почему постоянно лезешь в мои дела? Что это за опека?
Лицо Степана внезапно изменилось. В какой — то момент оно стало похоже на звериную морду. Глаза и волосы полыхнули огнём, но всё это продолжалось какие — то доли секунды и трудно точно сказать, а было ли это превращение.
— Зря ты назвал это имя! — Угрожающе сказал он. — Ты же знаешь, что делать этого нельзя.
— Всё равно никто не слышит. — Отмахнулся от него Анатолий. — Да и вообще, всё это — предрассудки, мой заклятый друг. И всё же, ты не мог бы мне объяснить, почему ты постоянно за мной следишь?
Степан подошел к старой этажерке и дотронулся рукой до маленького зеркальца. И тут произошла странная вещь — зеркало втянуло его в себя, как вытяжка втягивает в себя дым и гарь. Анатолий последовал его примеру и уже через мгновенье они оба вышли из огромного старинного зеркала, стоящего у стены в квартире Анатолия Анатольевича.
— Сет, ты не ответил на мой вопрос!
Сет улыбнулся и тихо сказал:
— А ведь когда — то мы были друзьями. Только это было очень давно, тогда мы работали каждый на своей территории и не мешали друг другу. Помнишь? Что же случилось? Почему всё так изменилось и когда?
Анатолий и сам не помнил, когда это случилось, наверное, тогда, когда все они утратили свои территории и объединились, чтобы выжить. Или раньше? Когда-то им было хорошо вдвоём. Они доверяли друг другу, и никто никого не раздражал. Но всё меняется, изменились и они. Теперь всё по-другому.
— Ты не ответил на мой вопрос! — Напомнил он Сету.
— Ах, да! Поверь, я не по своей воле слежу за тобой. Хотя, ты давно уже мне не веришь. И всё же это правда. Меня попросил об этом твой брат. Ты не забыл, что у тебя есть брат-близнец? Ты очень изменился — это заметил даже он и его это тревожит, как и меня.
Анатолий недоверчиво хмыкнул. Брата своего он не видел уже давно, и ему в голову не могло прийти, что тот всё ещё его помнит и даже беспокоится о нём. Брат стал таким же далёким и чужим, как все остальные. Теперь ему стало немного стыдно.
— Парикмахер, ты совсем свихнулся! — Крикнул Сет зло. — Ты сам не замечаешь, что ты уже не тот, кем был вчера, и скоро это заметят все! Выбрось из головы эту свою дурную философию! Нам не в чем себя упрекнуть, мы честно выполняем свою работу.
Да, всё верно, но вот беда — именно эта работа…
— Прекрати!
Сет погладил Упуата, и тот лизнул ему руку. Когда — то именно Сет подарил чёрного волчонка Анатолию и волк его вспомнил, а, может быть, никогда и не забывал.
— Я сам не знаю, что со мной происходит. — Признался Анатолий. — Это случилось уже давно. Что-то меняется. Я меняюсь.
Ему захотелось рассказать обо всём своему бывшему другу, но он так и не смог решиться на это — друг, как — никак, бывший. Но дело даже не в этом, просто он знал наверняка, что Сет его никогда не поймёт. Никто его не поймёт!
— Не надо за мной следить, — уже гораздо мягче сказал он. — Брату передай, что со мной всё в порядке. Не беспокойтесь за меня.
Сет не поверил, но ничего не сказал — какой в этом смысл? Для серьёзного разговора, возможно, ещё не пришло время. Он собрался уже ухолить, но вдруг что — то вспомнил, остановился у двери и спросил:
— Да, а ты так и не выяснил, чья это линия? Я имею в виду парня? Хотя, если честно, то меня больше интересует его мать.
