...Атер принимал непосредственное участие в воспитании полукровок. Давно прошли те дни юности Мира, когда королевич сам был молод и совершал необдуманные поступки — теперь он не торопился действовать, ибо что́ такое пара лишних веков тому, кто ждал своего часа десятки тысячелетий? Трижды альбские женщины брали себе новых людских мужей прежде чем Атер счёл, что его первый отряд готов выступить в Мир.
Но вот задуманное начало претворяться, и на местах перехода в Мире выросли святилища, где людские жрецы исполняли требы полуальбам, выдавшим себя за древних богов и пообещавшим почитателям различные блага, а непокорным — всевозможные кары. Доказывая свою сверхъестественную силу эмиссары королевича в ответ на молитвы и жертвы вершили с помощью волшебных самоцветов малые чудеса вроде исцелений — но не чаще, чем нужно, чтобы укрепить веру просителей во всесильное могущество чудотворцев, — и постепенно люди сделались полностью зависимыми от гнева и милости новообретённых господ.
Добившись от людей послушания полукровки принялись обучать их доступным знаниям и искусствам альбов. Под руководством лукавого Атера каждый наставник на свой лад кривил исконную науку, тем самым вплетая в её ткань ядовитую нить, и вскоре у каждого племени появились верования, обычаи и песни, непривычные остальным. Даже людское наречие, допрежде единое, исподволь разветвилось на многие говоры, отчего племена вовсе перестали понимать друг друга. Так королевич ослабил человечество, разделив своего врага изнутри и воздвигнув меж частями бывшего целого труднопреодолимые препоны, ибо терпеть чужие воззрения на Мир людям оказалось сложнее, чем не замечать иной цвет кожи, а вновь придти к согласию им отныне мешало отсутствие общего языка.
Разобщённые люди быстро сделались недоверчивыми и опасливыми. «Кто может знать, — тревожно размышляли одни, — не готовятся ли соседи пойти на нас войной, чтобы отнять у нас наши угодья и наши стада?» — «Ведь от племени, чьи женщины не заплетают кос, а мужчины не носят бород, и все говорят бессмысленными словами, следует ждать любой каверзы!» — полагали другие. «Лучше нам напасть на их страну первыми, защитив тем самым наших жён и детей!» — решали третьи, и алая роса опять, как когда-то, стала обильно проливаться на поля сражений.
Но не всё шло именно так, как хотел Атер. Сначала Эрея наотрез отказалась давать ему волшебные камни, ненароком узнав, для какого коварства они нужны, отчего число чудес пришлось сократить, дабы не тратить попусту имеющиеся самоцветы, а это поселило среди людей сомнения в силе самозваных богов. Затем самому королевичу стало известно, что человеческая половина крови заставила многих полуальбов сочувствовать людям и даже породниться с ними — о детях, рождённых в таких союзах и выраставших в великих правителей и героев, простые смертные складывали сказания, которые и через границу достигли чутких ушей Атера. Тем не менее семена раздора, посеянные им среди племён, дали крепкие всходы, и хитрый стратег уже готовился к сбору урожая в виде опустошительной войны всех против всех, когда ещё одна непредугаданная помеха нарушила его планы.
В одной из стран объявился проповедник, чьи тихие слова сумели найти путь к человеческому сердцу и напомнить услышавшим, что все они суть братья и сёстры вне зависимости от языка и окраса. То был сам Создатель, втайне приглядывающий за Миром и полюбивший людей той же любовью, которой те любят внуков. Он узрел злоумышления Атера и счёл несправедливым столь жестокое отношение творца к творениям, однако не стал являться к бесчестному королевичу с речами о милосердии и сострадании, зная, что тот всё равно не захочет слушать их. Но и сойти к людям Предвечный не мог, ибо среди существ Мира Он был бы подобен солнцу рядом с тлеющими углями и всё живое в страхе бежало бы от Него. Поэтому Он влил Свой дух в чрево избранной Им человеческой женщины, словно драгоценное вино в скудельный сосуд, и в должное время ступил на землю неузнанным, воплотившись в собственном сыне.
Атер даже в гневе умел сохранять ясность мысли. Действуя через посредство преданных ему полукровок руками обманутых ими людей, он устроил для проповедника позорную гибель, надеясь унизить и его учение вместе с ним, но добился лишь обратного: грозное орудие казни — крест, на котором был распят вочеловечившийся Создатель — сделалось впоследствии благим символом новой победительной веры. Сам же проповедник на третий день восстал из мёртвых, явив тем самым свою истинную сущность — и лишь тогда Многослов осознал, кто́ осмелился помешать ему. Но и это не заставило его отказаться от борьбы.
«Всемогущий позабыл о Своих детях и теперь нянчится с нашими недоделками, — язвительно доложил королевич отцу. — Кажется, Он отказался от обещания вернуть нам Мир, если люди уйдут из него, ведь чтобы не допустить этого Он сам стал человеком и даже принял смертные муки. Но люди испорчены от сотворения да к тому же навеки отравлены моим ядом недоверия, и я снова сумею извратить в их умах ту простую истину, которую Создатель заново открыл им».
К его несказанному удивлению Перант Первозданный расхохотался так, как не хохотал миллионы лет. «Мой глупый, самодовольный сын! — проговорил он сквозь смех. — Неужели ты до сих пор не понял, что тебе никогда не перемудрить Мудрейшего, и что все твои чёрные дела в конечном счёте послужат лишь вящей славе Его?»
Побледнев от ярости Атер покинул тронный зал. Его дочь, пришедшая с ним, двинулась было следом, но Перант остановил её.
«Полагаю, я разгадал замысел Творца, — объяснил король своё веселье. — Пожалев наших ущербных созданий, Он не стал их переделывать, ибо это было бы насилием над ними и насмешкой над нами, но устроил так, чтобы мы сами постепенно исправили свои ошибки. Он придумал разбавить кровь людей кровью альбов и тем самым улучшить дурную человеческую породу!»
«А чтобы мой отец не смог погубить людей и тем самым отнять у них возможность стать лучше, им было дано то, что оградит их от его лжи!» — радостно подхватила Альбата. Она хорошо знала людей и тоже жалела их.
«Только не говори ему об этом, — попросил Перант, — и продолжай делать то, что он велит тебе делать — но отныне не ради него, а ради всех нас. Ибо я надеюсь и верю, что однажды в Мире найдётся место для обоих народов...»
Филипп тоже надеялся на это. Он знал от Альбаты, что полукровки давным-давно покинули храмы и теперь скрытно живут среди людей, и не все они прислушиваются к человеческой половине своей натуры — есть и те, что внимают только голосу Атера. Филипп отлично видел, что́ всё-таки сумели сделать прихвостни вредоносного королевича с учением Создателя, и теперь каждый раз, слушая новости по телевизору, мрачно удивлялся тому, что человечество до сих пор не только не вымерло, но даже продолжает увеличивать свою численность...
