— Три золотых, и получишь еду, — сказал человек в фартуке.
Девушка слегка вздрогнула, услышав столь недомерную:
— Три?
— Ты пришла сюда с караваном?
— Нет, одна.
— Три золотых, и получишь еду —угрюмо повторил мужчина.
— Я не настолько голодна.
— Три за закуски, три за еду, — произнес женский голос с другой стороны, и Кэтти-бри повернулась к говорившей, которая годами и манерами была под стать хозяину и являлась, вероятно, его женой.
— Есть свободные комнаты? — спросила путница.
— Все есть, если у тебя есть золото, — сказал другой мужчина. Он гнусно подмигнул девушке — Верно?
— Пять золотых за ночь, — ответил хозяин.
Гостья воздела руки, то ли сдаваясь, то ли не веря своим ушам.
— В Аукни не так уж много приезжих, — сообщил мужчина.
— Да уж, загадка, которую без мага не разгадаешь, — отозвалась Кэтти-бри с едким сарказмом. — Есть в этом городе другой постоялый двор?
— Думаешь, я бы тебе сказал, если бы и был? — поинтересовался владелец.
— Нет, — сказала его жена.
— Но комнаты есть, — добавил другой мужчина. — Только тебе придется разделить их кое с кем! — Он грязно хохотнул, и этот смех преследовал Кэтти-бри, пока она не выскочила обратно на улицу.
Она оглядела прохожих, ежащихся под толстыми плащами от ледяного ветра, дующего с воды. Это место было воплощением суровости, таким же холодным, как подступающая зима.
Кэтти-бри двинулась вдоль главной, судя по всему, улицы селения, широкого бульвара, огибающего открытый рынок. Она обошла это торговое место, рассматривая товары — в основном поздние фрукты и овощи, чередующиеся с возами рыбы. Девушка делала вид, будто интересуется ими, хотя, по правде говоря, могла воззвать к своим божественным способностям и магически создать еду получше той, что лежала перед ней. Она спросила об обеде на постоялом дворе лишь для того, чтобы завязать разговор, поскольку, хоть она и была в Аукни мимоходом, Это место давно интересовало ее.
Здесь бывал Вульфгар, и здесь он нашел настоящее приключение, в результате которого оказался с приемным ребенком на руках, хоть и ненадолго, пока не вернул девочку ее матери, Меральде, бывшей тогда хозяйкой Аукни.
— Не хватай руками, если не покупаешь, — огрызнулась на Кэтти-бри одна из торговок, когда девушка потянулась к яблоку.
— Как я тогда узнаю, насколько оно свежее? — спросила та.
— Узнаешь, когда попробуешь, а попробуешь, когда заплатишь за него.
Кэтти-бри пожала плечами и убрала руку.
— Скажите, пожалуйста, кто старейший житель в Аукни? — спросила она.
— А?
— Кто живет здесь дольше всех? Кто может знать давних временах?
— Ну, я постарше тебя, так что ты хочешь знать? — отозвалась торговка.
— Линия Аука, восходящая к Меральде...
Женщина рассмеялась.
— Ее дочь, Кэлси?
— Леди Кэлси, — поправила женщина. — Умерла, когда я была еще маленькой.
— Это ее ребенок сидит теперь на троне?
Торговка покачала головой:
— Оба ее ребенка умерли раньше ее, и линия оборвалась вместе с ними.
Кэтти-бри покусала губу, придумывая, куда дальше направить разговор.
— Вы помните леди Кэлси?
Женщина пожала плечами:
— Немного. Бедная девочка, родившаяся и результате изнасилования и вдобавок похищенная тем самым насильником.
Кэтти-бри xотелось опровергнуть эту неверную информацию, поскольку Вульфгар уж точно не насиловал Меральду. Ничего подобного. Он вмешался и похитил малютку Кэлси, чтобы спасти ее от мести лорда Аукни, поскольку, хотя Меральда и была его супругой, глупый лорд не был отцом ребенка. Как и Вульфгар. Меральда была влюблена в другого мужчину — Кэтти-бри не знала его имени, — когда лорд Аукни заставил ее стать его невестой, не зная, что она уже носит ребенка.
— Незаконнорожденная леди, — продолжала торговка, качая головой и вздыхая.
— А ее отец? — Кэтти-бри страшилась услышать ответ, но она должна была знать.
— Чудовище, варвар, будь проклято его имя, каким бы оно ни было. В Аукни его не произносят, имей в виду.
Кэтти-бри закрыла глаза и заставила себя успокоиться и подавить желание начать рассказывать, как было дело, прямо сейчас же. Она снова взглянула на женщину и кивнула, выдавив из себя улыбку, прежде чем уйти.
— Ты покупаешь это яблоко? — резко спросила та.
Девушка еще раз осмотрела фрукт, который, разумеется, был далеко не первой свежести. Но она взглянула на нахмуренную торговку и нехотя взяла его.
— Четыре серебряные монеты, — потребовала селянка, запросив в несколько раз дороже его стоимости.
Но Кэтти-бри не намерена была больше спорить, поэтому она отдала монеты и мрачно побрела по улице прочь из Аукни. По петляющей тропе она спустилась туда, где скала уходила в море, села на темный камень и уставилась на холодный прибой.
Пейзаж вполне соответствовал ее настроению, поскольку этот день оказался грустным напоминанием о ненадежности памяти и самого времени. Если говорить о событиях, имевших место в Аукни, то Вульфгар замечательно прожил свою жизнь. Он помог леди Меральде поступить правильно и растил Кэлси с любовью и соблюдением всех правил приличия, а затем возвратил ребенка законной матери, что далось ему ценой немалых душевных и эмоциональных потерь. И за все это его вовсе не поминали в Аукни добром. Похоже, совсем наоборот.
Кэтти-бри оглянулась на каменистые утесы, чтобы еще раз увидеть далекие крыши и извивающиеся дымы очагов, уходящие в холодное осеннее небо. Эти дымы казались ей холодным порождением холодного огня в холодном месте, и она сразу поняла, что не имеет ни малейшего желания идти туда и вообще когда-либо возвращаться в Аукни.
Она снова взглянула на темную воду, и на губах ее заиграла кривая улыбка.
Она сотворила заклинание, чтобы защитить себя от жестокости стихий. Ее правая рука мягко засияла, синеватые струйки магической энергии поползли из рукава. Она поддернула кверху свой черно-белый наряд, вошла в прибой и сотворила еще одно заклинание, и на этот раз туман тайной энергии поплыл от ее левой руки. Она вызывала себе морского коня.
Когда тот явился, она убрала свои кожаные башмаки в заплечный мешок и уселась на спину дельфина. То было не обычное животное, но магическое существо, всецело подвластное ей. Кэтти-бри ухватилась за спинной плавник и мысленно пришпорила своего коня.
Она держалась вблизи от берега, ее магический скакун петлял между камнями, и девушка быстро устала, удивляясь тому, насколько утомительной оказалась езда верхом. Однако Кэтти-бри никуда не спешила, если не считать желания убраться подальше от Аукни, так что она разбила лагерь под уступом скалы, расположилась возле магического костра, ела сотворенную ею пищу и повесила сушиться свое белое платье и черную шаль на ветвях ближайшего дерева.
