Кеши и все остальные смотрели на него, не понимая.
— Тогда что ты собираешься с ней сделать? — спросил Ри. — Она мятежница. Предательница. Убийца. Ты не можешь отпустить ее на свободу.
— Я могу отдать ее в ваши руки, — сказал Ян громким голосом, чтобы его услышали и Шрамоносцы из армии Тысячи Народов. — Являясь членами Семей и находясь в своем городе, вы властны над ней.
Кейт подняла руку:
— Она совершила свое преступление на море. В качестве последнего янара и представителя Семейства Галвеев я не могу осудить ее за действия на борту корабля. Если здесь не найдется человека, имеющего право власти над Ррру-иф, я буду вынуждена освободить ее по причине неправомочности суда.
В рядах Шрамоносцев из армии Тысячи Народов послышались шепотки. Затем голоса совещающихся сделались громче и резче. Внезапно три лучника вскочили на ноги и неуловимыми для глаза движениями пустили свои стрелы в Ррру-иф. Все три вонзились в ее грудь. Ррру-иф охнула и мгновение спустя упала. Ян вскрикнул, опустился возле нее на одно колено и положил руку на ее плечо. Кейт увидела слезы, побежавшие по его щекам, и Ян отвернулся к стене, пряча лицо.
Один из лучников, стройный Шрамоносец, грудь которого покрывал серебристый панцирь, шагнул вперед и спокойно посмотрел на Яна, Кейт и всех остальных, стоявших возле тела Ррру-иф. Переводчик, рассказывающий Увечным обо всем происходящем здесь, начал говорить вслед за ним:
— Мы властны над ней, ибо она такая же Шрамоносная, как и мы сами. Она жила среди людей, и люди приняли ее как свою. Они обращались с ней как с равной. Они дружили с ней. Она посрамила себя и посрамила нас — всех тех, кто не является истинным человеком. И поэтому суд над ней свершил ее род, род проклятый и забытый, но даже у проклятых и забытых есть своя честь. И мы не позволим таким, как она, пятнать ее. Таков наш ответ вам… Мы обещаем, что, если вы примете нас, мы будем жить на землях людей и среди людей по вашим людским законам. А те из нас, кто не будет жить честно, умрут.
Кейт повернулась ко всем присутствующим — людям, Шрамоносцам-Кеши, Увечным из армии Тысячи Народов, и сперва на иберанском, а потом на общем торговом языке произнесла:
— Сегодня перед нами предстает новый мир, новая Калимекка. Мир наш изменился, победившие Шрамоносцы вправе жить в Калимекке, но и люди, сражавшиеся за свой город, также претендуют на место в нем. Если не исчезнет старая ненависть, если каждый будет точить злобу на другого, спокойствия и процветания в мире не будет. Если будет править старая ненависть, все мы потеряем то, за что боролись, — нашу Калимекку.
Она глубоко вздохнула.
— Армия Тысячи Народов теперь станет армией Калимекки… Так рассудила судьба, и решение ее скреплено гибелью Дани в поединке…
— Вы, — она указала на роту Шрамоносцев, — теперь являетесь одними из нас. В качестве последнего янара Семейства Галвеев я провозглашаю вас людьми и заявляю, что отныне вы можете жить свободно и без страха гонений в границах Иберы и в самой Калимекке. Я отменяю суд парниссерий и объявляю новый закон: каждое существо, способное доказать свою разумную сущность словом, мыслью, жестом или деянием, должно считаться человеком. Я скрепляю этот закон кровью.
Кейт взяла свой кинжал, полоснула им по ладони и подняла вверх окровавленную руку.
— Пусть боги и люди внемлют моим словам. Она повернулась к Кеши и сказала:
— Похороните Ррру-иф должным образом. Смерть — это трагедия, и я никому не позволю смеяться над ней. Во всяком случае теперь.
Опустившись на колено возле Яна, она прикоснулась к его плечу:
— Ян, они сделали то, что следовало сделать. Ты простишь их? Ян поднял голову и медленно кивнул:
— Оставшись в живых, она сделалась бы отравой для всего народа. Но я не мог забыть ту былую девушку, которая рисковала своей жизнью, чтобы спасти несчастных детей, не мог приговорить ее к смерти.
— Я тоже не могла этого сделать. — Кейт закрыла на миг глаза. — Но она действительно стала бы ядом для всех на своем пути.
Ян поднялся на ноги:
— Смерть ее — благодеяние для нас.
— Если ты понимаешь это, прошу тебя об одолжении. Не мог бы ты отправиться вместе с этой конной ротой в лагерь их войска? Расскажи им о том, какое решение мы приняли. Введи их в город. Размести в освободившихся домах. В стенах Калимекки места хватит для всех.
— Те, кто ждет сейчас возвращения этих всадников за городскими воротами, убивали людей, — напомнил ей Ри.
— А те, кто находится по эту сторону стен, убивали Шрамоносцев и радовались их смерти. Всем нам предстоит нелегкое дело… трудно возрождать город, который станет домом для тысячи и одного народа. Но Ян дал нам шанс на удачу… и этот шанс принадлежит всем нам.
Ян взглянул на Ри и улыбнулся:
— Я всегда надеялся, что доживу до того дня, когда на моем корабле будут плавать лишь люди, живущие в моем родном городе. Я все объясню им.
Оседлав коня и кликнув нескольких своих людей, он отправился в путь, и рота Шрамоносцев последовала за ним по улице Триумфа. Путь их лежал к новому миру… миру, который Кейт не могла себе даже представить.
— Калимекканцы возненавидят тебя за это, — шепнул ей на ухо Ри. — Они никогда не узнают, на что мы пошли, чтобы спасти их, и тем более не узнают, что ждало бы их, если бы мы не победили. Но они запомнят, что именно ты разрешила Шрамоносным остаться, и сделают все возможное, чтобы уничтожить тебя.
— Может быть, и так. Но Дом Галвеев крепок. И у нас есть Соколы и Алви, которая слышит голос дороги. А еще у меня есть ты, а у тебя есть я. И мы любим друг друга, а такому ничтожному и низменному чувству, как ненависть, не выстоять против любви.
— Так, значит, ты хочешь остаться в Калимекке?
— А как иначе? Миллиарды душ заточены в Кругах Чародеев. Их нужно освободить. Ибера не стала спокойнее и безопаснее, чем была прежде, а Калимекка ослабела. Мы — ты, я… Соколы — можем многое предложить людям. Внизу, в городе, нас ждет новый мир, и если мы с тобой останемся здесь и будем сражаться за то, что мы считаем правильным и честным, в этом мире найдется место и для нас с тобой.
Холли Лайл (родилась в 1960 году) профессионально занимается созданием фантазийных и научно-фантастических романов с 1992 года. До этого она работала рекламным агентом, художником, преподавателем игры на гитаре, пела в ресторане, десять лет была медсестрой в учреждении скорой помощи и интенсивной терапии. Родом из Салема, штат Огайо, она жила также на Аляске, в Коста-Рике, Гватемале, Северной Каролине, Джорджии, Флориде. Вместе с мужем Мэттом Холли она воспитывает троих детей и содержит нескольких кошек.
