Цифры, буквы, знаки, квадратные корни вылетали из-под ручки Ивана. Он не раз нелестно высказался о фрактальном пространстве, но все равно продолжал решать нелегкую громоздкую задачку.
— Есть! — наконец, объявил программист и, сдвинув меня, уселся за панель с кнопками.
Синенькая, красненькая, фиолетовая, зелененькая, три раза на беленькую, рычажок… Он перебирал настройки.
— Эй, Вань, складывать не умеешь, — дернул его за рукав я, показывая на знаменатель одной из дробей.
— Я не ошибаюсь, — оттолкнул меня самоуверенный программист.
Но все равно книжку взял и проверил, а потом долго ругался по поводу своей невнимательности. Пришлось перенастраивать половину кнопок.
— Ну все, — обрадовано сказал Иван, сверив на три раза установки с расчетами.
— А это ты как проинтегрировал? — не унимался я, тыча в последнюю формулу, которая начиналась с символа, похожего на трубочку для выдувания мозгов из бальзамируемого.
— Научили, блин, тебя на свою голову матану, — фыркнул Иван, но готов был благодарить меня за еще одну замеченную ошибку.
Горыныч издал победный клич и кинулся в открывшуюся в небе дыру, прижимая уши на всех трех головах.
Тьма вакуума проглотила Лесоморский 'лайнер', но не прошло и минуты, как яркий свет ударил в шесть пар глаз Горыныча и он, войдя в неглубокую яму, выровнял высоту полета. Теперь лес и серая дорога казались не нарисованной картинкой, коей были до введения требуемой комбинации. Мы летели в Москву. Домой!
Иван, улыбаясь, писал что-то в своей коробке с гласом Бога. Милли, высунувшись из окна, собирала картинки, а я, расслабившись, отдыхал в кресле водителя. Руль, педали и рычаг были без надобности, Горыныч сам корректировал курс. Поэтому я мог спокойно сидеть и думать о будущем. О том, что мы скажем Марго, когда предстанем пред ней в ее кабинете, отчитаемся перед Шаулиным, и каким образом нам придется спасать собственные жизни.
— Иришка и весь отдел нас встретят, — улыбнувшись, заявил Дураков.
Значит, отчитываться придется очень скоро. Может, и к лучшему, подумал я, доставая письмо Юли Шаулиной. Марго, отправляя нас на смерть, не ожидала не только нашего возвращения, но и этого послания. Мы молоды и полны сил! Жизнь только начинается, и мы проживем ее достойно! А амбициозные интриганы в скором времени уйдут с нашего пути.
Дубовый ящик, хранящийся под панелью управления, истошно запищал, что мы подскочили на месте. Когда Иван вытащил это достижение лесоморской науки и техники, все не спящие пассажиры чуть не рассмеялись.
— Пилот рейса 'Горыныч-эйрлайнз', ответьте, пожалуйста, — металлическим голосом говорила коробка, — ответьте, пожалуйста.
— Вас слышу, пилот Дураков на связи, — отрапортовал программист, когда я шепотом спросил, что ж делать.
— Диспетчер Дедалов, аэропорт Домодедово, Москва. Разрешаем посадку.
Змей изрыгнул в небо три огненных шара и, заревев, пошел на снижение. Боги вели наш так называемый рейс, значит, посадка обещает быть мягкой и безопасной.
Иван высунулся в окно и направил Змея в сторону неумолимо приближавшейся взлетно-посадочной полосы аэропорта. Горыныч резко сбавлял высоту, а когда его тушка оказалась аккурат над широкой асфальтовой полосой, выпустил лапы вниз и приземлился, в очередной раз заметив, что он не хуже какого-то Боинга.
— Вау! Круто! — орала Милли, аплодируя и разглядывая проносящиеся мимо самолеты разноцветных раскрасок: японский, венгерские, швейцарские, радужные скай-экспресс. ру и похожие по цвету на автобус Горыныча лайнеры S7.
А Змей коньковым ходом уверенно ехал, куда указывал ему Иван Дураков по инструкциям диспетчера.
— Интересно, — я откинулся на спинку, когда успокоился после мягкой посадки, — а что про нас обыватели скажут.
— Отдел странных явлений выпендривается, — хихикнул друг, — а если честно, не знаю, и мне все равно, лишь бы нас у трапа не встретил отряд оборотней с автоматами и Марго с приказом уничтожить немедленно.
После того, как трехглавый змей сложил крылья и сел на раскаленный асфальт летного поля, можно было заметить, как люди, отправляющиеся во все концы России и ее окрестностей, со страхом оборачивались, разглядывая подозрительное летное средство. Только стюардессы торопили их в салон.
Работники аэропорта оперативно предоставили трап для лайнера 'Горыныча', и вскоре пилот Дураков, я, его напарник, и белокурая девочка в лесоморском сарафане вышли наружу. Дверь салона мы предусмотрительно открывать не стали, хотя невесты Ивана отчаянно кричали, целовали стекло и просились наружу.
Внизу лестницы нас, к счастью, не ждал отряд оборотней с огнестрелами. Это радует, значит, Марго собирается убрать нас тихо и незаметно. Там стоял черный 'Лексус' с эмблемой ОСЯ — вурдалаком в перечеркнутом красном круге. Как и следовало предполагать: Шаулин и его свита.
Иван спустился по трапу и пожал руку начальнику:
— Задание выполнено, Антон Викторович! Семь девушек-студенток возвращены на родину! Инцидент с Кощеем и его женой исчерпан. Подписан мирный договор о поставке донорской крови для вампира. Готов вернуться в детский лагерь, чтобы доработать до конца смены и не…
— Это излишне, Дураков, — кашлянула Маргарита Иванова, пряча взгляд. — С момента вашего исчезновения прошло две недели, смена закончилась. Но я рада, что жертвы инцидентов живы и здоровы.
В ее красивой улыбке читались нотки лукавства. Игра началась. И из нее, готов поклясться, мы с Иваном выйдем победителями.
Шаулин, расставив руки в сторону, вдруг отстранил Марго и вышел вперед, пристально разглядывая меня, словно узнавал во мне артиста, сыгравшего роль Юли месяц назад.
— Так, где моя дочь? — грузным голосом поинтересовался начальник, не спуская с меня глаз.
Он все понял. И объяснения показались бы теперь детскими оправданиями. Ничего не говоря, я спокойно достал из-за пазухи сложенный в три раза древний папирус.
Антон Викторович, шмыгнув носом, резко вырвал его из моей руки и развернул. Я прекрасно знал, что написала отцу Юля. Я перечитывал это послание довольно часто, думая, как же Шаулин отнесется к сказанному дочерью. И все же она — рассудительная женщина. В письме она не сказала ни слова лжи и поставила всех перед фактом собственного выбора. Она стала женой не очень далекого вояки, помогла ему взойти на престол и вырастила из своих детей мудрых правителей. Шаулина многого б добилась тут, в Москве. Если бы судьба не отправила ее в дремучую древность. Она была рождена не для этой эпохи, как и мне изначально предначертали родиться тут, в двадцать первом веке другой эры.
