– Ты все так красиво мне объяснил, Уильям, – расхохотался барон. – Но позволь спросить тебя об одном: с чего это ты решил, что можешь распоряжаться у меня в замке? Уж не считаешь ли ты меня настолько глупым, чтобы отдать его Королевскому Болвану Сноббери?
– Стража! – закричал граф, правой рукой нащупывая кинжал на поясе; единственное оружие, которое сейчас было при нем, выглядело не более чем бесполезной лучиной против костра заклинаний Танкреда. – Мои воины! Все ко мне! На помощь!
– Ну-ну, вижу, ты совсем меня ни во что не ставишь, дорогой родственничек. Можешь не сомневаться, вся твоя стража давно мертва. – Танкред продолжал ухмыляться. – Кстати, позволю себе поинтересоваться, к кому должен перейти по наследству Реггер после твоей… кхм… трагической смерти? Детей у тебя, хвала богам, вроде нет, а вот племянник… Ах да, ведь и его тоже уже нет… Но ничего, есть ведь же еще девчонка…
В этот самый миг дверь в кабинет распахнулась, и туда влетел оруженосец Вике. Граф было обрадовался, решив, что это прибыла помощь, но следом за испуганным мальчишкой шагали вовсе не реггерские солдаты – из коридора появились высокие фигуры незнакомых воинов в вороненых кольчугах с изогнутыми мечами в руках. Чужаков было более десятка, они стремительно ворвались в кабинет, грубо оттолкнув в сторону мальчишку. Вике же, сделав еще один, последний в своей жизни шаг, повалился на пол. Прежде чем замереть без движения, он повернул голову в сторону графа и прохрипел: «Тревога… Тревога… Спасайтесь… Ваша светлость…» Только теперь сэр Уильям увидел, что из спины оруженосца торчит тонкая серебристая стрела, а рубашка сзади вся красная от крови.
Сноббери в ярости замахнулся кинжалом на первого из вошедших незнакомцев, но тот ловким ударом меча выбил оружие из руки графа. Вторым росчерком клинок очутился уже у горла сэра Уильяма. Тому оставалось лишь яростно рычать от бессилия и злобы.
– А, вот и мои дорогие союзники пожаловали. – Танкред отвесил церемонный поклон в сторону незнакомцев. Те явно не ожидали подобного и несколько растерялись. – Будьте любезны, передайте благородному алу Неллике, что я желаю говорить с ним. А этого болвана, – Огненный Змей показал на пунцового от ярости Сноббери, – заприте куда-нибудь. И, да, принесите ему пару бутылок вина из моего погреба. Пусть только кто-нибудь попробует сказать после, что я не соблюдаю законов гостеприимства…
…Огонь трещал, жадно облизывая поленья в камине. Языки пламени вспархивали и исчезали, словно непоседливая стая красноперых птиц, рвущихся в полет. Но черным насестам не суждено было подолгу оставаться пустыми – все новые и новые лепестки огня взбирались на место сорвавшихся, чтобы в свою очередь затрепетать, взмахнуть крыльями и исчезнуть. Раз за разом пламя пожирало свою добычу, и было в этом действе что-то от неумолимого рока, злой и беспринципной судьбы, от которой ни для кого нет избавления и которая непременно настигает каждого в условленный час.
– Огонь никогда не спрашивает и ничего не просит – он забирает все, к чему способен протянуть свою руку, – задумчиво проговорил сидящий напротив камина человек в алой мантии. Его плечи утопали в мягком бархате любимого кресла, а руки, увенчанные перстнями, неспешно поглаживали вычурные подлокотники в виде свернувшихся змеев. – И нужно быть глупцом, чтобы пытаться унять его голод. Если, конечно, в запасе у глупца не найдется пары ведер воды под рукой.
– Вы полагаете, что имеете дело с глупцом? – Стоящий позади кресла скривился от негодования.
Его огненно-рыжие волосы сходились в хвост, туго скрепленный на затылке, а изящные брови хмурились, выдавая нетерпение и злость. Он мог бы с легкостью скрыть все проявления эмоций, но сейчас этого не требовалось – собеседник сидел к нему спиной и не торопился оборачиваться. К тому же рыжеволосому попросту надоела эта чересчур затянувшаяся игра – он больше не видел в ней смысла. Пришла пора снимать маски учтивости и благодушия – не было нужды прятаться за мнимыми чувствами и расточаемыми по ветру словами любезностей. Сейчас говоривший напоминал хищную птицу, занесшую клюв над добычей и лишь выбирающую момент, чтобы клюнуть. Его решимость подкрепляли пятеро стражей, стоящие рядом с обнаженным оружием в руках. Двое из них натянули тетивы луков и направили наконечники стрел на сидящего в кресле человека, ожидая лишь слова своего господина, чтобы мгновенно разжать пальцы.
– Что вы, что вы? Я лишь пытаюсь совладать с пожаром, охватившим мой дом.
Барон удовлетворенно улыбнулся, продолжая любоваться пляской огня в камине. Казалось, его ничуть не волнует глядящая в спину оперенная смерть. Гораздо важнее было то, что оппонент совершил ошибку, неправильно поняв смысл произнесенной фразы, – значит, хваленая эльфийская невозмутимость дала наконец трещину, что не могло не радовать Огненного Змея. Сейчас он собирался сделать очередной ход в своей рискованной партии.
– Значит, вы уверены, что у вас есть, чем его потушить? – В голосе собеседника прозвучала ничем не прикрытая издевка.
– Возможно, – нарочно медленно произнес Змей. – Если вы…
– С моей стороны было бы безрассудством оставлять Теал вам, барон, – перебил эльф. Он больше не собирался щадить слух своего противника, смягчая формулировки.
– Вот оно, значит, как… – Танкред наконец-то соизволил встать с кресла и повернулся спиной к камину, чтобы иметь возможность взглянуть в глаза собеседнику. Сейчас, когда тень опустилась на его лицо, а отблески огня из очага начали вытекать из-за его спины, подобно пламенным крыльям, он стал походить на демона Бездны. – А как же наш уговор, позвольте полюбопытствовать?
– В вашу доверчивость я верю не больше, чем в вашу честность. – Неллике зло прищурился, как бы невзначай положив ладонь на рукоять меча в изукрашенных золотыми птицами ножнах.
Огненный Змей не мог даже надеяться успеть прошептать слова своих заклинаний – реакция эльфа последует быстрее. И это не считая натянутых луков и взятых на изготовку мечей остальных стражей.
– Ваше предательство не прошло для меня незамеченным, барон Танкред. Но могу вас успокоить: даже выполни вы в точности все предписанные нашим соглашением условия, ничто из этого не уберегло бы ни вас, ни ваш город.
– Какая исключительная откровенность из уст благородного ала, – язвительно произнес Танкред. – Наверное, я должен быть очень польщен… Вот только никак не возьму в толк: к чему вам мой Теал? Правление на землях людей вряд ли может входить в планы вашего Дома.
– Теал – ни к чему. – Неллике улыбнулся. – Люди сами уйдут отсюда, как только в вашем пруду совьет себе гнездо Черный Лебедь. А вот замок мне пригодится. И этот, и тот, другой.
