Ознакомительная версия.
А если и нет – что ж, ничего страшного. Я был совершенно уверен, что обитатели дома не раз обсуждали между собой его исчезновение. И уж друг другу они наверняка говорили куда больше, чем расскажут нам. Если вещи в их комнатах согласятся открыть мне семейные тайны Кутыков, считай, дело сделано.
Я не сомневался, что сумею правильно распорядиться полученным знанием. Собирался выдать его за очередное интуитивное озарение или сфабриковать цепочку сложных умозаключений, с помощью которых якобы пришел к определенным выводам. Я здорово надеялся, что Шурф меня не раскусит: в последнее время я все-таки научился врать. Даже Джуффина пару раз обвел вокруг пальца, а это дорогого стоит. Все прочие мои подвиги попросту меркнут по сравнению с этим достижением!
– Ладно, – неохотно сказал Шурф. – Поступай как считаешь нужным. Только побереги свою голову, сэр Макс. И головы моих свойственников, если это не будет противоречить моей первой просьбе.
– Все будет хорошо! – твердо пообещал я.
Двинулся к выходу и тут же наткнулся на первое препятствие. Дверь, ведущая в коридор, оказалась запертой. Я не сомневался, что об этом позаботилась рассерженная ведьмочка Ули. Что ж, оставалось надеяться, что прочие проблемы будут не сложнее этой!
– Можно применить магию или следует вышибать дверь ногой? – ехидно осведомился я. – Я готов играть по твоим правилам, сэр Шурф, но не хочется без особой надобности крушить чужую собственность.
Это чудо природы всерьез призадумалось. Я с любопытством ждал его решения.
– Думаю, в данном случае ты вполне можешь воспользоваться соответствующими магическими приемами, – наконец сказал он. – Не сомневаюсь, что в случае крайней нужды ты вполне способен взломать эту, да и любую другую дверь в доме, своими силами. Пожалуй, нам не следует быть столь щепетильными в мелочах.
– И на том спасибо, – улыбнулся я.
И с удовольствием применил на практике совсем недавно приобретенное полезное умение. Пару дюжин дней назад я как раз взял несколько уроков у Нумминориха: наш нюхач с детства был крупным специалистом по взлому дверных замков. Его, знаете ли, мама научила…
Оказавшись в коридоре, я немного растерялся. Что ни говори, а дом Кутыков был велик. Когда точно не знаешь, что именно собираешься найти, надо хотя бы решить, откуда начинать поиски. Да уж, пожалуй, задачка не совсем для моей головы!
Впрочем, что-то я все-таки соображал. По крайней мере, у меня хватило ума вспомнить: Ули говорила, что на этом этаже расположены не только ее покои, но и комнаты пропавшего Урмаго. Логика подсказывала, что начинать расследование нужно именно с них. И я решительно распахнул первую же дверь.
Часа через два я понял, что, если так пойдет дальше, я просто рехнусь от переутомления, причем практически без пользы для дела.
О чем только не поведали мне многочисленные предметы обстановки в комнатах второго этажа! Теперь у меня была куча совершенно бесполезных сведений о характере и привычках красотки Ули и ее брата Урмаго. Что ж, по крайней мере, переворошив воспоминания вещей, я выяснил, как выглядела наша пропажа.
Младший сын беспокойного призрака оказался самым симпатичным представителем семейства Кутыков: высокий и не то чтобы толстый, а просто очень большой, круглолицый улыбчивый парень с копной густых темно-каштановых волос. В целом Урмаго был похож на добродушного лохматого сенбернара, он даже изъяснялся громко и отрывисто, как лает большая собака. Прямолинейный, немного вспыльчивый, но вполне добродушный, в то же время совсем не дурак – это тоже сразу бросалось в глаза.
Одним словом, просто отличный парень. Луч света в темном царстве этих психованных драххов. Ум, честь и совесть семейства Кутыков. Будь моя воля, я бы ему не то что дом, но и все земли графства Хотта пожаловал. Славное вышло бы царствование, вполне в духе рыцарских романов о короле Артуре…
Даже во время шумных, но непродолжительных ссор со своей непокладистой сестренкой Урмаго оставался таким же симпатягой: его улыбчивая физиономия приобретала по-детски обиженное выражение, а светло-коричневые глаза становились большими и круглыми, как у буривуха. Ссорились они, надо сказать, из-за сущих пустяков, а потом с удовольствием мирились – по несколько раз на день.
Что касается леди Ули, теперь она казалась мне славной, но неуравновешенной, взбалмошной и капризной девицей, подверженной резким перепадам настроения – как, впрочем, многие талантливые люди. А Ули Кутык была, на мой взгляд, просто гениальной колдуньей. Ее успехи наглядно доказывали, что на угуландской Очевидной магии свет клином не сошелся.
Я уже не сомневался, что наваждения, развлекавшие нас с Шурфом по дороге, были делом ее рук. Урмаго, насколько я понял, был преданным учеником своей сестренки – не слишком способным, но старательным и азартным. С другими членами семьи ребята, мягко говоря, не были связаны узами глубокой любви. Впрочем, Урмаго симпатизировал старику Тухте, а Ули просто обожала свою бабушку Фуа, что, кстати, неоднократно становилось причиной бурных скандалов.
Все это было прекрасно, но после нескольких часов, проведенных в комнатах второго этажа, у меня так и не появилось ни единой зацепки. Я по-прежнему не знал, куда подевался Урмаго, и, что еще хуже, у меня не было никаких стоящих идей на сей счет. Единственное, что я мог теперь сказать наверняка: если парень и попал в беду, вряд ли это произошло по вине Ули. Как бы ребята ни поругались напоследок – а это вполне могло случиться где-нибудь в другом помещении, которое я еще не успел обследовать, – но не такие у них были отношения, чтобы из-за одной-единственной ссоры сживать друг друга со света.
* * *
Я решил, что следует осмотреть другие этажи дома.
Вниз спускаться, пожалуй, не стоило: там сейчас было полно народу. Кутыки, как и многие другие представители рода человеческого, искренне полагали, что таинству смерти можно противопоставить лишь мистерию большой жратвы. Судя по доносившимся снизу голосам и кухонным запахам, там готовились поминки.
Я послал зов Шурфу, дабы доложить, что по-прежнему нахожусь среди живых, и заодно убедиться, что у него самого все в порядке. А убедившись, отыскал лестницу и потопал наверх.
На третьем этаже я пробыл недолго, поскольку быстро понял, что попал в необитаемое помещение. Там находились комнаты покойного Хурумхи Кутыка, заставленные старинной мебелью, которая настойчиво порывалась поведать мне предания далекой старины. Я быстро заскучал и отправился дальше.
На четвертом этаже я обнаружил множество нежилых комнат, забитых причудливым драгоценным хламом, этакий музейный запасник. Зато в конце коридора располагалось гнездо старой гарпии, выжившей из ума отравительницы, любимой бабушки леди Ули.
Ознакомительная версия.
