Уф! Предупреждать же надо!
Дубль-Рик оказался моим свекром. Викке эль Тоннирэ. Мама сказала. Они уже успели познакомиться — вчера, на ужине, на который я так и не попала. Это ж надо, как похож. Копия просто. Только с морщинками у глаз и с этаким выражением, "Вы-не-скажете-как-пройти-в-библиотеку?". Ботан. То есть ученый. Симпатичный. И смотрит, не как на девушку, а знаете, как смотрят на хорошеньких котяток.? С умилением…
Поладим. Если я доживу до семейной жизни после всех этих стрессов.
Может, свадебные ритуалы специально так путают? Чтоб жених и невеста замотались до отключения от реальности? Потому что я в упор не помню, что именно сказал мой свекор. Только помню, как он шепчет на ухо: "Счастья" и бросает мне под ноги зеленый платок.
— Счастья, — улыбается свекровь, и передо мной ложится следующий платок — еще один кусочек дорожки к семейному будущему.
— Счастья, — выдыхает Аррейна, и спорхнувший сверху платок-дорожка едва не накрывает всех "друзей жениха" скопом.
— Счастья… счастья… счастья…
Я иду по цветным платкам. Дальше… дальше… Туда, на площадь, где — я знаю! — мой отец и "друзья невесты" выстилают такую же дорожку к алтарю для жениха.
Межрасовая дружба крепла на глазах — люди и драконы спокойно поделили место вокруг храма. Чтоб никто ни на кого не наступал. А на спинах у Аррейны, например, и у Гарри сидели вперемешку и драконята, и вполне человеческие дети. И оба вида детенышей дружно швырялись цветами и старались переорать друг друга, выкрикивая пожелания жениху с невестой.
Я их еле слышу. Именно в этот момент справа показывается Рик, и я чуть не спотыкаюсь об очередную кучку тканей. Щедрые г-гости! Набросали от души. Еще немножко и я вообще не дойду до храма. Интересно, если невесту принесут к алтарю со сломанной ногой, свадьба состоится?
Рик находит меня глазами… и я перестаю замечать дорожку. И вообще площадь. Может, у меня прорезались крылья? Рик и алтарь точно сами перелетели по воздуху и оказались рядом. Хотя кто будет замечать алтарь, когда рядом такой… такой… раньше я б заорала: "Жените-нас-скорее-уведут-же!".
Ох, Рикке…
— Сограждане! Ныне пред светлым ликом богини любви предстала еще одна пара, готовая посвятить свои жизни друг другу. Рикке из рода Тоннирэ и Александра из рода Морозов, эддо Мейток сегодня обменяются свадебными браслетами в знак вступления в первый брак…
Он не говорит — "медный". Просто первый. Драконы настояли. У них разводов нет, так что систему "медный-золотой-алмазный" они не одобряют. Женишься — так навсегда.
— Рикке из рода Тоннирэ, готов ли ты любить свою жену?
У шамана очень горячие пальцы…
— Да.
— Александра из рода Морозов, готова ли ты принять в свое сердце любовь? — женщина, храмовница богини любви, смотрит внимательно-внимательно, так, что забываешь дышать. Под таким взглядом нельзя соврать.
— Да…
— Богиня любви слышит вашу клятву, — ее серьезность тает в ласковой улыбке. — Возьмите браслеты.
. А рядом с женщиной встает мужчина:
— Рикке из рода Тоннирэ, готов ли ты к ответственности за свою семью и супругу?
— Да.
— Александра из рода Морозов, готова ли ты к ответственности за свою семью и супруга?
— Да…
— Бог семейного счастья слышит вас. Обменяйтесь браслетами.
Уже сейчас? Браслет смыкается на моем запястье. Красивый… А у меня почему-то дрожат руки, и браслет Рика с первого раза не застегивается.
Мужчина и женщина синхронно поворачивают головы, в с высоты слышится третий голос, низкий и гулкий.
— Рикке, сын Викке рода Тоннирэ, перед лицом богов, перед Пламенем изначальным и перед всеми нами, скажи, чего ты хочешь и чего ждешь.
— Я хочу, чтобы мы с Александрой жили в любви и согласии.
И все? Я удивленно повернула голову: что, только этого ждет? Чтобы мы жили в любви… и согласии? А как же остальное?
— Александра, дочь Игоря рода Морозовых, перед лицом богов, перед Пламенем изначальным и перед всеми нами, скажи, чего ты хочешь и чего ждешь.
— Я… хочу, чтобы мы… — мой голос замирает. Я раньше не думала, что отвечу. Мне говорили, что перед лицом богини надо отвечать не думая, от сердца. Иначе не услышит. Но я… А чего я хочу? Что еще нужно, кроме любви и согласия? Дворец, славу и сто миллионов долларов? Это еще не счастье. А что? Дом? Без избушки шаман не останется. Без работы не останемся мы оба. И с детьми решим. И со всем. Главное, чтобы вместе.
— Я хочу семью. И… — взгляд на Рика, — любви и согласия…
Ну вот. Разве в храме полагается так орать? Студиозусы как с цепи сорвались. И Велиса надрывается. И дракончик, едва не наступивший на Ляпчика. И моя "сдержанная" мама вопит и виснет на шее у свекра. Что это они?
Ах вот что. Два огня, что пылают на алтаре, наши огни, мой и Рика — они сближаются.
— Александра и Рикке, вы готовы стать единым целым?
— Да…
— Соедините руки, и да пребудет на вас благословение богов. Скрепите ваши клятвы поцелуем.
Жар, и тепло, и нежность-нежность-нежность, от которой плавится сердце. Рик… ох, Рикке…
Я не сразу слышу, как затихают гости. Слишком хорошо нам сейчас, в этот миг. Может, у нас не будет "понимания", которым меняются драконы, но что-то точно есть. Я чувствую…
— Не может быть! — ахает кто-то. — В сторону! В стороны!
— Боги, да как же это?
— Уникально…
Эй, они о чем? Я поспешно открываю глаза… и сталкиваюсь с ошеломленным взглядом серых глаз. Перерезанных драконьими щелями.
Не может быть!!! Но рядом со мной- золотистая голова на длинной шее. И блистающее крыло. И… Рик — дракон?! Как?!
— Станьте единым целым… — выдыхает женщина-храмовник. — Вот и стали…
— Это невозможно!
— Им скажите про невозможность.
— Саша… — золотой дракон ошеломленно оглядывает крылья и спину с крепким гребнем. — Как это?
— Понятия не имею. Рик, я не хотела!
Понемногу отмирают гости.
— Саша, ты что? А платье? Мы столько старались! — это мама.
— Моя дочка! — одобрительно бормочет папа.
— Теперь точно внуки будут в скорлупе, — это свекровь. — Как чувствовала!
— Леди Александра. — голос деда Гаэли можно продавать как яд для крыс — вымрут стопроцентно. — У вас хоть что-нибудь бывает как у людей?
