— Почему?
— Потому что он, — Вирго замялся, — слишком близко. Она не видит его точно также, как мы не видим своих ушей или лба. Они гораздо ближе к глазам, но нам проще увидеть звёзды. А лоб можно увидеть только в зеркале.
— Хорошо, — кивнула Зои. — Возможно, ты прав. По крайней мере у нас будет хотя бы какое-то время.
— Надо дойти до железной дороги, — сказал Вирго. — Мост… он там.
— Хорошо.
Вдвоём дрэи прошли насквозь мавкин лес, в котором даже днём царил мрачный полумрак. У самых рельсов Кратц остановился и долго тёр лоб здоровой рукой.
— Это они, — сказал он, немного погодя.
— Что? — не поняла Зои.
— Арли-цеи. Они уже сплетены, осталось только найти нужный камень… и открыть их все. Один камень даёт толчок всем остальным, и они падают, цепляясь друг за друга.
— Как домино, — пробормотала Зои.
— Что?
— Ничего. Забудь. Как мы найдем этот камень?
— Градэ говорил, что камень… сам найдет нас. Как-то так.
— Хорошо.
— Ты посиди тут, а я постараюсь его найти. Это как найти застёжку молнии. Достаточно одного рывка, и…
— Я поняла. Я посижу.
Зои уселась у корней многовекового дуба, согнувшись так, что голова оказалась ниже коленей. Руками дрэйка обхватила себя за плечи и постаралась отрешиться от всего происходящего. Ей нужен был покой, хотя бы немного отдыха, но спать на опушке мавкиного леса было ой как трудно. Несмотря на то, что мистер Джонс (они оба) был мёртв, его голос продолжал существовать глубоко под землей. Он давал наставления, к которым мир оставался безучастным, наставлял и обучал тех, кого уже давно не было. Зои подумала, что пройдет ещё немало лет, прежде чем голос Отца заглохнет. Она вспомнила про свет мёртвых звёзд и грустно усмехнулась. Интересно, представлял ли мистер Джонс, насколько он прав? Думал ли он о такой кончине? Желал ли, чтобы его голос жил дольше его самого?
Постепенно Зои стала погружаться в нездоровую дремоту. Её лоб покрылся неприятной липкой испариной, ладони стали ледяными, мелкая дрожь сотрясала тело. Перед тем, как окончательно уснуть, Зои успела подумать, что, похоже, впервые в жизни заболевает. Потом она увидела прекрасную белокурую женщину, завернутую в радужное покрывало, вздохнула глубоко и сладко, и провалилась в сон без сновидений.
Вирго разбудил её через пару часов, и в первый момент Зои не сразу поняла, где оказалась. Сон немного освежил дрэйку, и сейчас она пребывала в том состоянии, когда обостряются все чувства, а в голове шумит от недосыпа. Цвета казались Зои гораздо ярче, чем на самом деле, ухо слышало мельчайший шум, запах моря безмерно раздражал собственной полнотой. Зои окинула Кратца мрачным взглядом и спросила:
— Нашел?
— Нашел! — возбужденно воскликнул Вирго. Он схватил Зои за руку, попытался поставить на ноги, но ему не хватило сил. Зои усмехнулась и встала сама.
— Пойдем.
Кратц повёл Зои вдоль полосы, сложенной из триеллинов. Несколько раз он останавливался и с испугом оглядывался, потом указал пальцем на камень, ничем не отличающийся от остальных.
— Вот он.
Зои нагнулась над камнями и близоруко прищурилась. Посмотрела на камень, на Вирго, потом снова на камень. Выпрямилась и пожала плечами.
— И с чего ты взял, что это именно он?
— С чего я взял? — Кратц опешил, сделал шаг назад, всплеснул руками. — С чего я… Ну, конечно.
Он крепко взялся здоровой рукой за левую руку Зои, поднёс её к самому лицу, немного сжал.
— Ты не умеешь видеть так, как мы. Стараешься, но… выходит пока как-то не очень. Но это ничего. Ты просто закрой глаза и попытайся расслабиться. Забудь всё, чему тебя учили. Забудь прошлое, настоящее. Просто захоти увидеть вещи такими, какими они есть. Ты не человек, чтобы видеть всё плоским и почти бесцветным. Не беги от себя. Смотри и видь!
Зои недоверчиво покачала головой, но всё же последовала совету Кратца. Закрыла глаза, расслабилась. Открыла. Убедилась, что ничего не изменилось. Снова закрыла. И ещё.
Открыв глаза в очередной раз она увидела, что один из камней на полосе горит бледно-розовым светом. Этот свет оживил в памяти Зои воспоминание из детства, её собственный палец, тогда ещё состоящий из плоти и крови, над жарким пламенем свечи. Свет освещал палец изнутри, так, что видна была каждая жилка, а сам палец был розовым и прозрачным.
— Живой камень, — пробормотала Зои, глядя на сияющий камень. Сразу после этого у неё появилась резкая боль в глазах и сильно заболела голова. Зои зажмурилась, открыла глаза, встряхнулась. Розовое сияние исчезло, мир опять стал "плоским".
— Ты готова? — спросил Кратц, глядя на Зои с беспокойством. Та спросила с недоумением:
— Готова к чему?
— К… — начал было Вирго, потом махнул рукой: — А, что говорить. Ну в общем… В общем…
Он наклонился над триеллинами, быстро выбрал нужный камень и осторожно коснулся его двумя пальцами. Погладил гладкую, чуть закопченную поверхность и легонько сжал. Сразу вслед за этим раздался треск, из камня вылупился наружу золотистый росток, а потом и остальные камни начали стремительно лопаться. Тысячи и десятки тысяч золотых крыльев вырвались на свободу, поднялись вверх и зависли на высоте полутора метров от земли. Каждое из них было надежно сцеплено с двумя другими. Полосы, образованные из золотых крыльев сплетались между собой, образуя своеобразный геометрический узор, в котором просматривались пятиугольные звёзды и ромбы.
— Золотой мост, — в восхищении прошептал Кратц.
— Фарго, — сказала Зои, вспомнив слова Алексея про чудный древний мост. А мост медленно поднимался всё выше и выше, пока, наконец, не оказался далеко над головами дрэев. Только одна золотая полоса спускалась почти до самой земли. За неё и ухватился Вирго, и тут же множество арли-цеев глубоко впилось ему под кожу. Зои поморщилась, вспомнив как в детстве золотые крылья едва не лишили её руки.
— Мы дотащим его до Фриззе как воздушного змея, — сказал Кратц.
Зои молча кивнула и отважно схватилась двумя руками за золотую полосу. К её удивлению, боли почти не было, крылышко свободно вошло в металлические сухожилия. Тянуть мост над лесом можно было практически без усилий, верхушки особенно высоких деревьев золотые полосы срезали как бритвой. Ассоциация с бритвой первой пришла в голову Зои и она поделилась ею с Вирго. Кратц мрачно на неё посмотрел и покачал головой. Он нисколько не стеснялся своего прошлого, просто ему было неприятно об этом вспоминать.
Когда дрэи добрались до берега Фриззе, на землю уже спустились сумерки. Давно уже взошла серебристая луна, которую Вирго видел как сразу восемь лун, а Зои как тоненький месячный серп.
