— Я пришел, мама, — произнес Грэм внезапно пересохшим ртом. — Я — Грэм, твой сын.
— Я знаю, — отвечала Южана.
Мгновение она ласково и отчего-то печально вглядывалась в сына — и наконец обняла его.
— Пойдем, здесь есть другой выход, — сказала Южана, отстранившись от сына.
Они сначала спустились, а затем поднялись по другой лестнице на несколько пролетов и очутились у обычной железной двери. Она была закрыта с внешней стороны. Но им не пришлось гадать, как отпереть эту дверь. С наружной стороны послышались громкие голоса — говорящие не таились.
— Ты уверен, Роксбрик, что это та самая башня?
— Да, Южана здесь. Так сказал Уорф.
Вот оно что! — подумалось Грэму. Сэпировский офицер не солгал — все знали, что Южана спрятана где-то в лабиринте, но никто не думал, что он выводит к обычной башне на виду у всех.
— Кто бы мог подумать! — повторил и собеседник Роксбрика мысль Грэма. — Я-то думал, что это одна из башен Сэпира. Тысячу раз проходил мимо и…
— И что, Ханга? — грубо вставил Роксбрик. — Не догадался зайти скоротать ночку?
— Слушайте, а может, её лучше не трогать? — заговорил кто-то третий. — Она же колдунья, и кто знает…
— Помолчи, Нордквист! — хором воскликнули остальные двое. — Это наш шанс. Предложим её Бойтуру — в обмен на свои шеи.
— Роксбрик, да что ты возишься? Ну-ка, я попробую…
Пыхтя и ругаясь, они наконец совладали с замками и распахнули дверь. За ней стоял юноша с мечом в каждой руке и с повязкой на глазах.
— А ну, шакалы, — назад! — велел он.
— Чего! — взревел Роксбрик и, вытащив клинок, кинулся вперед.
Он тут же получил крепкий удар рукояткой в челюсть и отлетел назад, повалив в падении лорда Нордквиста. Вслед за тем этот странный воин, который как-то видел с завязанными глазами, сам атаковал их и тотчас оттеснил от двери на висячий мостик, проброшенный к башне с небольшого двора. Он выбил меч у Ханги и переполосовал ему лицо, а затем ранил Нордквиста. Напуганный лорд поспешил прочь, вопя во все горло:
— На помощь! Все сюда!..
Ханга стоял, прислонясь спиной к перилам, протирая залитые кровью глаза. Сражался уже только Роксбрик, но из углов двора к нему на выручку уже вылазили солдаты. Не обращая на них внимания, Грэм вложил оба меча в ножны и проговорил:
— Ты — сущий шакал, Роксбрик. Ты хотел прикрыться женщиной, женой своего короля, чтобы спасти свою грязную шкуру. Ты недостоин боя на мечах.
Он закатил Роксбрику пощечину. Обозленный и испуганный Роксбрик кинулся на него, но Грэм уклонился и вновь хлестнул негодяя по лицу. Так повторялось несколько раз, — разъяренный лорд пытался поразить Грэма клинком, а тот отвечал пощечинами, все более увесистыми, и наконец, Роксбрик свалился с ног на мостик, а Грэм хорошим пинком проводил его в ров. Он снова вынул оба меча и подвинулся к толпе солдат, нерешительно подступающих к мостику.
— Ну? Кто ещё хочет войти к королеве Южане?
— Вперед! — вопил Нордквист, укрывшись за спинами солдат. — Вперед, ублюдки!
— Но это Трор, — угрюмо отвечал кто-то из толпы.
— Нет, — возразил этот рыцарь с повязкой. — Я — Грэм Сколт, сын Бойтура и Южаны. Придите, возьмите меня.
— О-эй, Грэм! — послышалось с высоты. — Я здесь, держись!
Дуанти спрыгнул прямо на мостик и встал рядом с Грэмом. Он не успел обзавестись новым мечом, и Грэм вернул ему свой. Дракон меж тем кое-как взгромоздился на соседнюю башню, гневно сверкая глазами и размахивая крыльями. Он испускал грозный могучий рев вперемежку с пламенем, но не мог из-за тесноты двора спуститься и помочь своим друзьям.
Но и солдаты не спешили нападать, несмотря на все понукания. Наконец, к ним подоспела кучка рыцарей в тяжелой броне. Они несли с собой длинные пики.
— Справимся? — спросил Грэм.
— Справимся, — спокойно отвечал Дуанти.
Вслед за тем произошло и вовсе неожиданное. В дальнем конце двора вдруг зашевелилась земля, и оттуда выбрался Дэм Гра. Он заревел едва ли не громче дракона:
— А ну, сэпировские свиньи, сдавайтесь!
К нему уже присоединялись один за другим Трор и Сиэль, и Хорс, и Данар, и Вианор, и прочие витязи и маги.
— Я сдаюсь! — истошно вопил Нордквист. — Вот мой меч! Мы только хотели вернуть леди Южану королю Бойтуру!
Хорс, проходя мимо, плюнул ему в глаза.
Глава 16. День седьмой, последнее испытание
— Я одного не понимаю, Дуанти, — говорил Грэм своему другу.
Стоял утро нового дня — седьмого с начала битвы под Атланом. Позади уже были все обретения и потери дня вчерашнего — и гибель отца, и крушение Сэпира, и встреча с матерью, и радость, и боль, и все, что принес день шестой. Они сидели прямо в траве перед палаткой Грэма и Дуанти, все вместе, заканчивая завтрак. Энита, макая палец в сметану, кормила Шнурка — кот аккуратно слизывал лакомство и мурлыкал, прося еще.
— Да уж, про этого кота никто не скажет, что он мышей не ловит, — заметила Маринна, погладив полосатую шерстку.
— Ага, — отвечал Дуанти. — Слушай, Грэм, а ты не заметил — он сожрал Уорфа или так придавил?
— А что?
— Да как бы не отравился, — серьезно произнес Дуанти. — Вдруг потом в кишках застрянет.
— Фу, Дуанти! — наморщилась Энита. — Ешь, ешь, Шнурок, это не тебе.
— Я одного не понимаю, — сказал Грэм. — Зачем ты в Запретной башне со стражей схватился? Мы ведь собирались сначала так проскочить, без боя.
— А разве я ещё не говорил? Да ведь все из-за Стагги! Это же не я, это он собственной персоной заявился туда со своим предсказанием. Ну, а когда его схватили, мне и пришлось вступиться.
— Да ты что? Выходит, Сэпиру, и правда, Стагга напророчил про срок в шесть дней?
— Он! — подтвердила Энита. — Вианор сам говорил, я слышала.
— Энита, — фыркнул Дуанти, — тогда и Стаггу надо накормить сметаной.
— Его Розалинда В. накормит, — отвечала ему Маринна. — Давай-ка я тебе сменю повязку, — она взялась за бинты Грэма. — А что это у тебя на шее?
— Это… Поразительно, как я забыл! — воскликнул Грэм. — Ведь это тебе — подарок от госпожи Трора.
— Мне?
— Ну да. Она сказала… Погоди-ка… Да, так: «передай Маринне от меня для тебя» — ну, то есть меня. Почему я забыл?
Энита фыркнула и переглянулась с Дуанти: забывчивость Грэма была на совести Маринны, но ему не стали говорить об этом.
— Грэм, — меж тем сообщила Маринна, рассмотрев содержимое ладанки, — а это действительно для тебя. Тут написано, как вылечить твои глаза.
— Глаза?!. И я это носил все время с собой! Вот кретин.
Маринна достала подарок феи — крохотный флакон и клочок ткани. Смочив ткань жидкостью из флакона, она протерла Грэму глаза.
