Потом глаза ее закрылись, голова поникла. Руки, сжимавшие Око, побелели от напряжения. Всхлипнув, она замотала головой,
– Нет!.. – простонала она. Тасу показалось, что она отчаянно пыталась оторвать ладони от шара. Но Око держало крепко.
Тас заметался, не зная, что делать. Больше всего ему хотелось схватить ее и попробовать оттащить. И почему он не шарахнул поганую стекляшку сразу, как только нашел?.. Впрочем, теперь жалеть было поздно. Он мог только стоять рядом, беспомощно наблюдая…
Тело Лораны скрутила жестокая судорога. Она упала на колени, по-прежнему сжимая Око ладонями… И на смену отчаянию пришла ярость. Она попыталась подняться, бормоча что-то по-эльфийски и используя Око как опору. Пот струился по ее лицу. Было видно, что все ее силы были напряжены до предела. И она поднялась – мучительно, медленно, но все-таки поднялась.
Око вновь вспыхнуло, породив целый вихрь цветов – все и ни одного. Потом из него заструилось чистое, белое сияние. Прямая и гордая, стояла перед Оком Лорана. Напряжение пропало с ее лица. Вот она улыбнулась…
…и без сознания рухнула на пол.
Драконы разрушали Башню Верховного Жреца, дробя в пыль камень за камнем Армия придвигалась все ближе; первыми шли дракониды, готовые ворваться сквозь проломы в стенах и истребить все живое внутри. Повелитель Драконов кружился высоко над пылью и хаосом, наблюдая за разрушением Башни; разорванную ноздрю синего вожака покрывала черная корка спекшейся крови.
Все шло хорошо… И вдруг ясный день прорезали яркие лучи белого света, вырвавшиеся из зияющих входов в главную башню.
Драконьи всадники мимолетно удивились этим лучам: к чему бы, мол? Драконы отреагировали совершенно иначе. Они вскинули головы, глаза их остекленели. Они услышали зов.
Сущность, запечатанная в хрусталь магами древности и покоренная эльфийкой, выполнила приказ. Она позвала. И у драконов не осталось выбора, кроме как подчиниться этому зову.
Тщетно силились перепуганные седоки повернуть своих летунов. Драконы больше не слышали их голосов – только Голос, исходивший из Ока. Два дракона помчались к поднятым в ожидании решеткам. Два всадника надрывали горло, неистово колотя пятками вышедших из повиновения зверей.
Белое сияние распространилось за пределы Башни, коснувшись передних рядов подходившего войска. И люди-полководцы схватились за головы: армия внезапно сошла с ума.
Драконы расслышали зов Ока ясно и четко. Для драконидов же небо перемешалось с землей: у них гремел в ушах оглушительный голос, отдававший немыслимые приказы, которые каждый к тому же понимал на свой лад.
Иные монстры падали на колени, болезненно зажимая лапами уши. Другие бросались наутек, напуганные неведомым ужасом, таившимся в Башне. Третьи бросали оружие и как безумные бежали… вперед. Словом, несколько секунд – и четко организованная атака сменилась всеобщим помешательством и неразберихой. Тысячи драконидов с воплями разбегались кто куда. Видя это, гоблины кинулись спасать свои шкуры. Люди остались растерянно стоять посреди хаоса, ожидая приказов, которые некому было отдавать.
Синий вожак не последовал за собратьями: могучая воля Повелителя удержала его, хотя и с величайшим трудом. Но ни двух других драконов, ни обезумевшую армию спасти было уже невозможно. Повелителю оставалось только исходить бессильной яростью, пытаясь угадать, что же это за белое сияние, откуда оно исходит и можно ли его как-нибудь погасить.
…Синяя драконица достигла первой решетки и ринулась внутрь: всадник едва успел пригнуться, не то каменная притолока снесла бы ему голову. Повинуясь могущественному зову Ока, синяя мчалась сквозь просторные залы, едва касаясь концами крыльев каменных стен.
Вот осталась позади вторая решетка, и драконица ворвалась в зал, уставленный острыми, иззубренными колониями. Здесь она учуяла сталь и человеческую плоть, но голос Ока неудержимо влек ее вперед – драконица ни на что не обращала внимания. Этот зал был не так просторен, как первый; синяя прижала крылья к бокам, продолжая лететь вперед но инерции…
Флинт внимательно следил за подлетавшей драконицей. Прожив чуть не сто пятьдесят лет, он ни разу еще не видел подобного зрелища… и очень надеялся, что не увидит. Магический ужас парализовал затаившихся людей. Юные рыцари прижимались к стенам, трясущимися руками сжимая древки Копий. Они прятали глаза, не в силах смотреть на чешуйчатую тушу, с ревом и грохотом несшуюся мимо них.
Гном тоже отшатнулся к стене, но все-таки не снял ослабевшей руки с механизма, который должен был уронить опускную решетку. Никогда еще ему не бывало так страшно. Лучше уж смерть, если только она прекратит этот ужас… Но драконица знай спешила вперед, стремясь к одной цели – к Оку. Ее голова сунулась мимо той последней, странной решетки…
Инстинктивным движением, зная только одно – ни в косм случае нельзя дать ей добраться до Ока, – Флинт привел механизм в действие. Половинки решетки сошлись на шее драконицы, пригвоздив ее к месту. Голова чудовища застряла в маленькой комнате, а тело с прижатыми крыльями забилось в узком зале, где за колоннами стояли рыцари с Копьями наготове.
Слишком поздно поняла драконица, что угодила в ловушку. И завыла так, что начали трескаться камни. Громадная пасть раскрылась, чтобы выдохнуть молнию и уничтожить Око. Тассельхоф, суетливо пытавшийся привести в чувство Лорану, вдруг увидел совсем рядом с собой жуткую морду и два огненных глаза. Он увидел, как драконица разинула страшную пасть, услышал шум воздуха, вбираемого чудовищной глоткой…
Молния ударила из горла драконицы. Кендера сбило с ног. Полетели камни. Око покачнулось на подставке. Тас лежал на полу, оглушенный взрывом. Он не мог сдвинуться с места, да, в общем, и не пытался – просто лежал и ждал следующей вспышки, которая прикончит и его, и Лорану… если только эльфийка была еще жива.
Но вспышки так и не последовало.
Запоздало сработал еще один механизм, и стальная дверь с лязгом захлопнулась перед самым носом драконицы, запечатав ее голову в маленькой комнате, как в кувшине.
Сперва сделалось тихо… Зато потом центральный зал потряс невообразимо жуткий вопль. Пронзительный, душераздирающий вой, захлебывающийся мукой и яростью. Это рыцари выскочили из тайников за колоннами-зубами и вогнали серебряные Копья в корчащееся тело пойманной драконицы.
Тас заткнул пальцами уши, пытаясь заглушить этот кошмарный крик. И принялся снова и снова вызывать в памяти безжалостно разрушенные города… изувеченные тела невинно погибших… Он твердил себе, что эта синяя драконица тоже их убивала. Она и его прихлопнула бы в один миг, если бы сама не попалась. Может, она и Стурма убила…
