— Ты часто приводишь сюда гостей? — спросил я, глядя на довольную физиономию бандита.
— Время от времени, — Малыш Гудан усмехнулся. — Тут нам никто не помешает выяснить отношения. Знаете, господин колдун, а ведь я на самом деле совсем не…
Мой кулак врезался верзиле в живот, сложив его пополам. Бандит отлетел назад, и ударился спиной о стену.
— Я тоже, совсем не… — сказал я. — Но если придется, сделаю это без особых сожалений.
Моя рука сомкнулась на волосатом предплечье, и кинжал со звоном покатился по брусчатке. Отпихнув клинок ногой, я отпустил бандита, позволив ему сползти по стене и хорошенько разглядеть багровые отметины, оставленные моими пальцами.
— Вы мне руку чуть не сломали! — Малыш Гудан скривился, баюкая посиневшую конечность.
— Прости, дружище, — я сочувственно улыбнулся. — Жаль, что разговора у нас так и не получилось.
Мастер Тонезап встретил нас на пороге лавки. Вид у него был точно как у побитой собаки, не хватало только хвоста зажатого между задних лап.
— Я сразу смекнул, что все пошло вкривь и вкось, — его левый глаз нервно задергался. — Точно в тот момент, когда вся манна на Маунтдане разом протухла…
— Мощи святого Афдана, — подсказал я.
Тонезап виновато заулыбался.
— А ведь не плохая была идея, верно? Кто же знал, что вы и в правду к нам пожалуете… — старик сделал приглашающий жест рукой. — Входите, господин колдун, чего уж там.
Сделав глубокий вдох, я переступил порог. Глаза тут же защипало от дыма ароматических свечей.
— Вы уж извините, но это просто вынужденная мера, — Тонезап махнул рукой в сторону бесчисленных чучел, стоящих на деревянных подставках, и пялящихся на нас стеклянными глазами. — Без благовоний тут вообще будет не продохнуть.
Мы прошли по узкому коридору меж высоких шкафов и зеркальных витрин до отказа забитых диковинками со всех концов Островного союза.
На стеклянных полках, освещенных крохотными световыми сферами, поблескивали ветки кораллов, разноцветные жемчужины и ракушки самых причудливых форм и расцветок. Длинные лотки были доверху наполнены засушенными крабами, морскими коньками и прочими диковинными тварями, пользовавшиеся неизменным спросом у алхимиков и аптекарей.
С медных крюков повсюду свисали гирлянды из разноцветных змей, в открытых ларцах поблескивали горсти самоцветов, и ювелирных изделий.
— Страшно подумать, что все эти сокровища в один прекрасный день перейдут к моему увальню, — Тонезап бросил взгляд на племянника — Ведь он совершенно не смыслит в торговле…
— Да ты, дядя, еще тысячу лет проживешь, — Малыш Гудан подобострастно заулыбался.
— Очень в этом сомневаюсь, — взгляд старика переместился на меня. — Что скажете молодой господин?
Посреди комнаты на прочном дубовом столе стоял открытый сундук, доверху наполненный золотом.
— Этого хватит, чтобы купить мою жизнь?
Я взял одну монетку, и поднес ее к свету. Яркие искорки побежали по корне короля Дотура седьмого.
— Миносское золото? — монетка покатилась по столу. — Сколько же вам тогда заплатили за жизнь Маркабрю?
Старик ловко подхватил монетку и бросил ее обратно в сундук.
— Сущие пустяки, по сравнению с этим!
Мои кулаки сжались сами собой.
— Вы думаете, что ваша жизнь стоит дороже?
Губы мастера Тонезапа дрогнули.
— Конечно же нет, господин. Для вас нет. Для меня же она стоит всего, — он кивнул на сундук. — Всего, и даже больше.
Внезапно поток манны закружил по лавке, точно порыв свежего ветра. По моей спине побежали мурашки, и мы с Тонезапом переглянулись, прислушиваясь, каждый к своим ощущениям.
— Что-то произошло… — Чародей нахмурился. — Что скажете, быть может все еще обойдется?
— Сомневаюсь, — хмыкнул я.
Возвращение манны было незапланированным и не предвещало ничего хорошего. Все мои чувства внезапно обострились до предела, и тут я услыхал музыку. Будто бы кто-то задумчиво перебирает струны арфы, извлекая из нее чистые звенящие звуки, сплетающиеся в воздушную чарующую мелодию.
— Вы это тоже слышите? — спросил я.
— Конечно, — мастер Тонезап кивнул. — Как же не слышать!
Слеза Сердца застучала как метроном. Мне показалось, что кто-то зовет меня. Зовет, словно из глубин промерзшего до дна океана. Зовет, сквозь пространство и время.
— Что это? — пробормотал я, массируя виски кончиками пальцев. — Мне кажется, что кто-то зовет меня!
Мастер Тонезап хмыкнул, и щелкнул пальцами.
— Малыш, принеси-ка сюда дорожный сундук. Тот самый, окованый тевалийской сталью.
Малыш Гудан с готовностью бросился выполнять приказ. Послышался грохот переворачиваемых коробок, и скрип отодвигаемой мебели.
— Мы припрятали его подальше, — пояснил старик. — Чтобы поменьше действовал мне на нервы.
Вернулся Малыш через несколько минут, лицо у него было красное, а вздувшиеся на шее жилы, казалось, готовы были лопнуть от напруги.
— Он очень тяжелый, хоть с виду и не скажешь, — мастер Тонезап кивнул на стол. — Поставь-ка его вон туда.
Ножки стола затрещали от удвоившегося веса.
— Музыка стала громче, — пробормотал я, надавливая пальцами на виски. — Вы знаете, что там внутри?
— Никто не знает, — старик покачал головой. — Сундук надежно запечатан каким-то могучим чародеем. Стоит себе в углу, да изводит меня с утра до ночи своими стенаниями…
Ударил порыв горячего ветра, и манна, точно роса под лучами солнца, мгновенно испарилась. Голова у меня пошла кругом, и я ухватился за край стола, жадно хватая воздух широко открытым ртом.
Тонезап жалобно взвыл, упал на колени и принялся раздирать себе щеки скрюченными пальцами.
— Проклятье! — захрипел он, зажимая рукой брызжущую из носа кровь. — Второй раз мне этого не вынести!
В таверне «Белый Октопус» опять что-то случилось. Кто-то вновь открыл шкатулку с пальцами пророка Белиада! Мне захотелось немедленно все бросить, и бежать обратно. Бежать через весь город сломя голову!
Послышался громкий щелчок, и замки из черной тевалийской стали откинулись. Музыка стихла, однако от этого сундук показался мне еще более жутким. Словно какая-то бездушная потусторонняя тварь, напружившаяся перед прыжком.
— Магии больше нет, господин, — пробормотал Тонезап, утирая рукавом капающую с подбородка кровь. — Рискнете теперь заглянуть вовнутрь?
Полосы из тевалийской стали покрылись блестящими разводами из белого инея, а из-под крышки закурились тоненькие струйки пара.
— Я бы на вашем месте этого не делал! — Малыш Гудан осторожно отступил на шаг от стола. — А вдруг в нем хранится что-то опасное!
