— Я так понимаю, что меня кто-то звал, — перекричал мальца я, проходя ближе.
Часть детского личика покрылась каменными наростами, из края глаза текла кровь. Он плакал, ухватившись за щеку. Ему было страшно и страх питал болезнь, заставляя её распространяться дальше и быстрее. Женщина пыталась его успокоить, но сама была в слезах. Она повернулась на голос.
— Ты господин великий архангел Беллатор? — упала она лицом в пол.
Полуэльф последовал её примеру. Я проигнорировал раздражение, приказал им подняться и влез в сознание ребёнка, заглушая на сколько мог страх, сковывавший второй узел — ребёнок затих, кривясь от боли.
Женщина встала и вытерла рукавом слёзы, глядя с опаской. Она была молода, но на лице уже появлялись первые морщины, а в каштановых волосах виднелась первая седина. Взгляд с опасающегося сменился удивлённым.
— Вы и есть Гарри, господин? — выдохнула она. — Прошу, умоляю, помогите нам. Наяша уже ушла в том году от каменной болезни, и если Ким… — она снова начала рыдать.
— Что нужно делать, дор Гарри? — обронил полуэльф.
Я же лишь вздохнул и повёл плечами, унимая мурашек по телу от высокопарных обращений.
— Тебе нужна будет горячая вода и бинты. Камень врезался в кость, останутся шрамы и часть придётся вам залечивать самим. Я расскажу как.
Я потёр руки и закрыл глаза. Ребёнок хныкал, но больше не кричал, сверля меня круглыми от удивления глазюками.
Закрыв глаза и водя руками над телом я «видел», как магическая болезнь раскручивает свои чары. Часть болезни вплелось уже в астральное тело, прорастая каменными шипами наружу в физический мир. Я начал встраиваться в структуру, блокируя образование новых магических связей.
Вместе с творимыми чарами и вдобавок к магическому блоку страха я шептал ребёнку, чтоб он не волновался. Процедура немного болезненна, как обычно, когда имеешь дело с воспалёнными тканями, будь то магическое или физическое воспаление.
А дальше всё по плану: каждый очаг я расплетал, вскрывал, лишал силы и оставлял на откуп внутренней силе растущего организма. В одном лишь месте я накосячил и повредил ауру, так что придётся предупредить, что ребёнок может стать на какое-то время более ранимым.
Родители сидели тихо в сторонке. Отец семейства принёс горячую воду и бинты. Шипы, что я извлекал из лица ребёнка, с лёгким стуком падали на пол. Рану я омывал водой, промакивал бинтами. Ребёнок больше не плакал, лишь шипел, когда я дотрагивался руками до открытой раны.
— С добрыми чувствами касайтесь его ран, — обратился я к родителям, — в течение пятерни и заваривайте листья иванчая, если есть, — они переглянулись и в глазах я смог прочитать панику. — Без иванчая он не умрёт, не переживайте.
Мне подставили стул, я присел. Мама уселась у изголовья успевшего задремать измученного ребёнка, обтирая его кровавое и всё ещё ужасное личико водой. Полуэльф стоял, словно лом проглотив.
— Говорите, не стесняйтесь, — подтолкнул я их и добавил. — Говорите так, как удобно. На ты, без чинов. Я просто Гарри и лишние слова мне не нужны.
— Я… мы… — всхлипнула женщина.
За неё ответил полуэльф.
— Мы вспомнили орков, которые говорили о могучем и справедливом воине. Мы не думали, что Вы… что, — он не мог себя пересилить назвать меня на ты, а я улыбнулся, — что Вы услышите и придёте, Вы ведь великий чародей. Какое великому чародею дело до простых людей?
— Ну я тоже простой, — пожал я плечами. — Вижу — делаю. Не болейте тут.
Я нырнул в астрал и обнаружил, что почти все мои скрепы всё ещё держатся, что было крайне необычно — вначале почти за даром сюда, теперь почти за даром обратно. Починив старые, я рванул назад в башню.
Словно ошпаренный, я быстрыми шагами бродил по коридорам замка, напугал до чёртиков Кирилла: весь замок слышал его визг. Постучавшись, но не дождавшись ответа, ввалился в тёплую и укрытую мехами комнату Леголаса, у которого в гостях завсегдатаем была Сеамни. Эльф поинтересовался, в чём дело, я помахал перед лицом руками, не сбиваясь с мысли, и принялся загребать все возможные книги из книжного шкафа в сумку-мир.
Было далеко за Звезду Лепрекона, когда я сдоволился и сел их читать.
Организм требовал сон и ответов в равной степени. Я подремал полчасти, пришёл в себя и продолжил изыскания, пропуская целые абзацы абстрактного или лирического чтива, ухватывая самую суть. И злился, потому что ничего найти не мог.
Перекапывая книгу за книгой я словил себя на мысли, что всё моё внимание поглощено этой задачей, и что я не в состоянии отвлечься. Я попытался посмотреть в окно, но через мгновение обнаружил себя просматривающим тексты. Я попытался сесть в медитацию, но книга будто сама материализовалась. Мне требовалось переключиться.
В заклинательном зале расчистили середину, отодвинули горшок с землёй, в котором Сеамни что-то растила. Я и Леголас взяли по черенку от лопат вместо оружия — довольно увесисто, можно и голову проломить, но лучше, чем размахивать острым стальным мечом. Мы определили правила — уверенное касание, вывод из равновесия или сильный удар считаются победой, дерёмся до трёх побед.
У меня не было сомнений, что я выйду из этой дуэли победителем. Ещё в первый раз, когда я дрался с Леголасом, мы сыграли в ничью: никто никого так и не успел ударить. С тех пор многое поменялось, я стал намного сильнее, вспомнил огромное количество приёмов, полагался на свою выносливость и ловкость — не тот слабенький чародеюшка, что был в Пандемониуме.
Я стал в стойку, Леголас напротив меня и весьма странно — ноги на ширине плеч, руки опущены. Не долго думая, я попробовал его достать выпадом в тело. Он взмахнул рукой и моя палка едва не вырвалась из рук, такой силы был удар. Второй я попытался нанести по инерции: крутанул руку, уводя отлетевшую палку влево, взмахнул ей над головой…
Леголас двигался настолько стремительно, что едва не расплылся в пространстве. Если бы не моя реакция, я бы его даже не заметил. Он двинулся боком, укрывая руку с оружием плащом и мне оставалось лишь угадывать. Я думал, что он сделал выпад мне в живот, и выгнулся, но выпад превратился в размашистый удар и я получил по рёбрам.
Я видел удар, но не смог сообразить, что это был за удар. Он прятал руку под плащом — хитро. Как от такого уйти? Его нужно блокировать. А я не мог, потому что размахивал палкой над головой.
Хватая ртом воздух я осел на пол, а Леголас стал в ту же странную стойку. Уверенности резко убавилось, возвращая меня с небес на землю — Леголас тоже не терял времени даром наверное даже лучше, чем я.
Немного придя в себя, я встал и принялся крутить палку перед собой, описывая дуги. Мы сделали несколько шагов вокруг воображаемого центра и шагнули навстречу. Он ударил в голову, я пригнулся и сделал выпад, он ушёл в сторону, оказавшись слишком близко к моему лицу. Он махнул локтем, но я успел пригнуться, ударяя его палкой по рёбрам. Одним слитным движением Леголас одновременно присел на одной ноге, выбросил палку по направлении к моей, сбивая её в сторону, и свободной ногой пнул меня в колено. Я упал, постанывая.
В третий раз я встал и решил пойти на хитрость. Я быстрым движением сделал вид, что наношу удар слева, а сам нанёс справа рубящий, но Леголас от него ушёл и сам пошёл в атаку. Он вынес руку в широком выпаде, я ушёл в сторону, делая вид, что потерял равновесие. Леголас повёлся, сделал подшаг навстречу и попытался подцепить мне ноги. Я же, сделав колесо на одной руке, хотел ещё в воздухе достать его выпадом, но почему-то мои движения мне самому казались медленнее обычных.
Палка прилетела по шее пока я был ещё вверх ногами.
Прошло больше половины дня, а этот синяк до сих пор болел.
Что произошло было сложно сказать, но мне кажется, что ушастый меня замедлял какими-то своими заклинаниями. Так как дерёмся мы соприкасаясь аурами, то выходит, что я не успеваю почувствовать творимых чар именно из-за того, что они творятся очень близко.
