— Совершенно верно.
— Женщины работают также, как мужчины? И получают зарплату?
— Не совсем так, но об этом мы поговорим чуть позже обязательно. Главное, знай, что ты всегда будешь полностью обеспечена, в чем бы не нуждалась. Мы позаботимся об этом, — улыбается Закир, очаровывая голливудской улыбкой и хитрыми зелеными глазами.
— Даже, если я не захочу быть спутницей жизни?
— И в этом случае тоже, но давай не будем так категоричны, Алёна.
Киваю головой, но, если быть честной самой с собой, даже не пытаюсь хоть одного из них рассматривать, как своего партнера.
Я и дракон?
Ага!
Бред!
Я и психбольница — и то реальнее.
Интересно, у них тут такие есть?
Хотя, нет, лучше не надо.
— Почему вы уверены, что вернуться нельзя? Уже пытались другие?
— И не единожды. Но все девушки остались в Миршане. Те, кто отправляет вас сюда, не существа нашего мира. Мы думаем, что это демиурги или боги.
— Почему?
Вот только вездесущих, могущественных идолов и богинь с богами, которые любят все делать руками других, не хватает. Особенно руками попаданок.
— Тот диск, что перенес тебя. У нас нет таких технологий и возможностей. Мы обладаем магией, но другого уровня. Между мирами не перемещаемся, хотя и знаем, что они существуют.
— Зачем же им это нужно?
— Демиурги помогают Миршану. В этом мы уверены. Вот и подумай сама: если они знают, что ты полезна и нужна тут, разве они тебя отпустят?
— Вряд ли.
— Вот и ответ.
— А с ними можно связаться?
— Были случаи, когда они отвечали на зов той, кого привели. Исключительные случаи, как написано в летописях.
— То есть, это было давно?
— Восемьсот лет назад — самое ближайшее время.
— М-да, с моей продолжительностью жизни мне это не грозит, — откидываю голову назад, прикрывая глаза.
Чё-ё-ёрт, неужели я тут насовсем?
Ладно, всю жизнь сама по себе, одна, без родни. Но теперь даже единственной подруги лишили, ироды.
Бедная Манюня. Представляю, как она там переживает. Втянула меня в историю и потеряла. И не знает, что я сама виновата. Вот же урок на всю жизнь — не брать у незнакомых ничего из рук.
Хотя… Если отталкиваться от логики драконов, все равно бы меня заловили и сюда запихнули. Раз уж я здесь нужна, значит, не всё потеряно, жить буду, и мы еще повоюем!
Глава 12
— Говорить о продолжительности твоей жизни еще рано, — подает голос Ранур.
— Почему? — задаю закономерный вопрос.
Неужели они могут её контролировать? Очень интересно.
— Все зависит от того, кто станет твоим спутником жизни.
Ну и что это значит?
Вот же вредный брюнет. Так и хочется его растормошить или стукнуть, чтобы изъяснялся понятнее. Нет бы разжевал, как делается в учебнике: чтобы понять этот пункт, читай правило тут, а вот этот момент расшифровывается следующим образом.
А он, вроде бы и ответил, но толку столько же, как если бы промолчал.
— Алёна, всё просто, — рыжик решает сжалиться. — Люди живут в среднем триста лет. То есть, оставшись сама по себе, одна, ты проживешь свои годы. Человеческий король — маг, продолжительность его жизни — пятьсот лет. Соответственно, с ним в союзе твоя жизнь станет на двести лет длиннее. С другими расами аналогично. Понимаешь?
— Теперь, да, — киваю Закиру, даря признательную улыбку.
Хоть он видит мои трудности и старается помочь. Умничка зеленоглазая.
— А эльфы сколько живут?
— Пятьсот — восемьсот лет, — прилетает ответ от него же.
— Ого! — не сдерживаю эмоций.
— Демоны?
— Восемьсот и до тысячи, — улыбается Садж.
Божечки, ничего себе долгожители. Десять человеческих жизней. Десять.
Я в шоке.
— А вы? Драконы.
— Почти до двух тысяч, — играет бровями рыжик.
Две… ТЫСЯЧИ… лет.
С ума сойти.
— Да ну? — выдаю на выдохе.
Перевожу взгляд с одного на другого. А вдруг разыгрывают?
Но нет.
Самодовольная моська сидящего сбоку брюнета уверенно доказывает, что это правда.
— Ага, — лыбится блондин. — Так что… Приглядись к нам.
Ничего не отвечаю, просто киваю, показывая, что приняла информацию к сведению. А уж подумаю потом.
— А остальные семь девушек? Где они?
— Три у ушастых, — фыркает Закир.
— Эльфов?
— Да, — кривится еще больше.
А я вспоминаю его возмущения, что одна попаданка, за которой он ухаживал, переметнулась к ним.
— И все стали спутницами этой расы?
— Нет, только две, — поясняет Садж. — Которые попали к ним изначально.
— А та, что перешла от вас? — откидываюсь на спинку дивана, чтобы было удобнее видеть всех сразу.
— Нет, просто выбрала жизнь у них, — фыркает рыжик. — Там, видите ли, больше возможностей для её работы и опытов.
— Чем она занимается?
— Увлеклась изучением полезных свойств местной флоры. А была в вашем мире фармацевтом, — рассказывает Занур с плохо скрываемыми чувствами не то печали, не то горечи в голосе.
— Подожди. Ты вообще всё помнишь? То есть, моё внушение на тебя даже чуточку не подействовало? — задает вполне логичный вопрос блондин, прерывая нас с драконом-великаном.
Странно, что раньше не вспомнил. Я думала, что именного с него они и начнут допрос с пристрастием.
— Нет, — даже головой качаю, подтверждая свои слова.
— Ни на секунду? Ты же замерла на некоторое время.
— Ага. От удивления, — выдаю кривую улыбку. — Меня при знакомстве в лоб еще ни разу не целовали.
— Вот так прокол, Садж, — хлопает блондина Закир. — А говорил: натренировался.
— Так и было. Всегда, — поглаживает подбородок мой гипнотизер. — Алёна, ты не против, если я попробую еще раз. Допустим, завтра?
— Хорошо, согласна.
Мне и самой интересно, почему у дракона вышла промашка. Хотя то, что мной не могут управлять и внушать что-либо — приятная новость.
— Хорошо, про трех девушек вы мне поведали. А как с остальными? — возвращаю разговор в интересующее русло.
— Еще две у хвостатых, — снова начинает рыжик.
Вздергиваю бровь, прося мимикой пояснений, и получаю. Впервые, кажется, Ранур отвечает нормально. Без ехидства и надменности.
— Демонов.
— Ого! А как они выглядят?
Я столько книг прочитала про их рога и хвосты, что жутко интересно. Почему-то эти жутики всегда казались мне в книгах самыми загадочными и интригующими персонажами.
— Примерно, вот так.
Садж поворачивает кресло в сторону свободного пространства, выпрямляется, упираясь локтями в колени, и раскрывает руки так, будто собрался ловить большой мяч. Лицо становится очень сосредоточенным, напоминая маску.
Смотрю на него, не отрываясь, замечая ту же трансформацию глаз, какая была у брюнета. Голубая радужка обесцвечивается еще сильнее, а зрачок вытягивается в ниточку. С раскрытых ладоней срываются маленькие смерчи, что, извиваясь, устремляются к полу и постепенно, будто ткут полотно, создают ледяную скульптуру: ступни, ноги, туловище, голову и… рога.
— Вау! — вскакиваю с кресла, не имея сил усидеть на попе, когда рядом происходит такое великолепие.
— Демон? — выдыхаю, не замечая мужчин.
Обхожу произведение искусства по кругу, внимательно изучая все детали. Страшен и величественен одновременно. Витые рога украшают жуткую морду, все тело — сплошь мускулы, и хвостик…
А-а-а, прелесть! Даже кисточка есть, про которую в книгах пишут.
— Да, только уменьшенный раза в три, — прилетает ответ. Но от кого, даже не понимаю. — Это боевая форма.
— Можно потрогать? — оглядываюсь на блондина, готовая умолять, чтобы разрешил.
— Конечно, — смеется он, качая головой. — Обычно, реакция на эту расу совершенно противоположная.
— Ага, — киваю, не особо вникая в его речь.
Главное, мне дали добро, на касание. Ожидаю, что будет холодно. Лёд же. Но нет. Будто хрусталя касаешься, а детали так четко и ювелирно «прорисованы», даже ворсинки на хвосте можно разглядеть.
