для великой фамилии, и вообще с ним можно было отлично разговаривать ну хоть о чём. А как преподаватель он показался Клодетт превосходным – потому что какие-то сложные вещи объяснял так, что всё становилось понятно. Откуда в мире магия? Какие вообще существуют маги? Как в человеке проявляются магические способности? Как они сочетаются между собой, если разные? После каждой лекции он рекомендовал читать главы в учебнике и ещё по каждой теме называл книги, и Клодетт, конечно, успевала не всё, ой, не всё, но отмечала себе – прочитаю потом. На каникулах – будут же каникулы?
Из понятных в целом предметов была ещё анатомия. Уж конечно, невозможно вырасти в целительской семье и не знать анатомию если не отлично, то прилично. А госпожа Кариньян объясняет очень толково. Она на первом же занятии рассказала, что окончила медицинский факультет университета, специализировалась на патологической анатомии, и потом ещё работала по специальности. Помнится, они все тогда удивились – зачем ей ещё и в Академии учиться, потому что она так-то студентка выпускного курса. А она спокойно ответила – потому, что в университете не учат магии, а магу без этого никуда. И ещё она ждёт ребёнка, бабушка говорит – мальчика, он родится после Рождества. Как раз, говорит, Жийона – так зовут госпожу Кариньян – успеет принять у вас экзамен. А муж у неё – тоже некромант. Он красавчик и модель, то есть раньше был модель, а теперь тоже на выпускном курсе. Если не знать, что некромант – ни в жизни не поверишь.
Ещё был предмет «Магия в современном мире и магическая этика». Его преподавал профессор Рош, зимой ему нужно было сдавать экзамен, и про него рассказывали, что он всегда так наседает на студентов, что сдать ему предмет с первого раза удаётся очень мало кому. Вообще, конечно, правила взаимодействия магов и простецов – вещь важная, и все, кто вырос в нормальных магических семьях, это с детства знают. Ну хорошо, не всё знают, потому что со всем не сталкивались. Но все равно! Говорят, за ним нужно дословно записывать, и потом его же словами и отвечать. Парни из группы писали на диктофон, правда, говорили, что слушать его на второй раз вообще не хочется. Зато они же рассказывали, что на втором курсе будут основы магического права, и вот их-то будет вести молодая и красивая менталистка. Но до второго курса нужно дожить.
Ладно, это всё ерунда. Не ерундой неожиданно оказалась физкультура, которой в расписании было прямо через край. Каждое утро у студентов боевого факультета начиналось на спортивной площадке, а если дождь – то в спортзале. Вообще, конечно, комплекс был изрядный – спортзалы, три, что ли, потому что физкультура у всех, это у боевиков каждый день, а у всех прочих – два раза в неделю. Бассейны – обычные для всех и специальные для водников, у них там практика. Специализированные площадки для всяких секций.
Говорят, на прикладном есть хореографы – что-то там про магию и танец, так вот для них возле спортзала был балетный класс, и их тоже гоняли ничуть не меньше.
Первокурсники-хореографы занимались параллельно с боевиками, и после занятий вышедшие из зала парни всё время докапывались до девчонок из балетного класса – потому что девчонки там стройные, подтянутые и что уж говорить, красивые. Кажется, в итоге Флинну дали ногой в глаз – чтоб руки не распускал. Как только дотянулись – он же здоровенный. Но он потом бегал к целителям и упрашивал, чтоб спасли и фингал убрали – чтоб не позориться. Потому что госпожа декан ни слова бы не сказала, но непременно бы ехидно похмыкала.
В общем, на физкультуре Клодетт нехило упахивалась. Было тяжело, но, кажется, всем было тяжело. Саваж даже говорил с парнями, что уже готов и по воскресеньям бегать – чтобы не расслабляться. Парни договаривались, чтоб не в одиночку. Клодетт поняла, что пока не готова на такие жертвы.
А вот с практикой по специальности вышел затык, потому что это оказалось самое сложное. Самое-самое. Потому что у Клодетт не выходило ничего.
То есть как не выходило – выходило. Но когда тебе говорят держать пламя десять ударов сердца, а ты смогла только семь – это значит, не вышло, начинаем с начала. Когда нужно просто атаковать, хоть как-нибудь, а у тебя выходит через раз – тоже не фонтан. И ещё руки нужно держать особым образом, первокурсники уже неделю тренировали эти треклятые жесты, а они не получались.
В тот раз на занятии в специальном зале, защищённом от всех магических воздействий, с ними были и госпожа декан, и госпожа Монтенеро. И как раз начали с правильной постановки рук.
- Вы могли слышать, что главное – это устойчивая атакующая сила, а как именно вы её получили – не важно, – начала госпожа декан. – Так и считали достаточно долго, пока Оскар Валенцио в самом конце девятнадцатого века не установил зависимость между положением кистей рук, эффективностью магического воздействия и его результатом. И ещё правильные позиции рук уменьшают болевой синдром. Избежать его вовсе возможности нет – сами убедитесь. А уменьшить можно, и тут всё зависит от ваших стараний.
Уж конечно, Клодетт хотелось уменьшить. Потому что свет зажигать и просто пламя на руке держать – это ерунда, а вот когда нужно атаковать – то в ладонях сразу же отзывается. И тут только терпеть, иначе никак. Все говорят, даже старые и крутые. Вроде бы, когда натренируешься, то боль будет возникать не сразу, а всё позже и позже. Конечно, если ты будешь всё делать правильно.
Вот, оно самое, правильно. Практические занятия начались с техники безопасности – потому что правил сто штук, и все должны в тебя впечататься на уровне подкорки. Начиная с обычного – не ходи на тренировку голодным, не лезь под руки к работающему магу, не забывай про душ после тренировки – это вообще почти с любой магией работает, и до вот специального.
Был, конечно, ещё пункт специфический, парней не касающийся. Потому что про женскую репродуктивную систему. И говорила о нём врач из госпиталя, госпожа Арман, а рядом стояла госпожа Монтенеро и кивала. Что нужно строго следить за циклом, и в дни кровотечения на боевые тренировки не ходить, потому что кровотечение стопудово усилится, и можно очень нехорошо встрять. А когда Клодетт в недоумении уставилась на госпожу Монтенеро – как это сделать-то? Они ж каждый божий день
