ли оснований для выдвижения версии о самоубийстве или иных версий?» — осведомились мы у сержанта и получили однозначный ответ:
«Никаких иных версий просто не могло возникнуть. Типичный несчастный случай, произошедший из-за притупленного чувства опасности, что так характерно для нынешнего молодого поколения. Хотелось бы предостеречь молодежь от подобных прогулок, а старшее поколение призвать к чуткому надзору за досугом своих детей. Даже в окрестностях нашего славного тихого Эдервиля найдется немало мест, пребывание в которых связано с некоторым риском. Будьте внимательны и осторожны! Надо полагать, друзья погибшего уже никогда не захотят взобраться на Изумрудный холм. Дети очень подавлены, очевидно, что внезапная смерть друга стала для них настоящим потрясением».
Диана перечитывает этот абзац. «Дети очень подавлены». Хороши деточки, почти взрослые молодые мужчины и вполне созревшая для половой жизни девица. Нет сомнений, что Майкла и Кэтрин связывали отнюдь не платонические вздохи.
Дальнейшая беседа добросовестнейшего Филкокса и главного редактора (похоже, давних знакомых) о воспитании подрастающего поколения, средствах, выделяемых на благоустройство и о провинциальной жизни в целом, уже не содержит ценной информации. Хотя повод для беседы экстраординарный, речь полицейского льется плавно, размеренно и величаво. Наверняка редактор изрядно потрудился, сочиняя ответы своего собеседника. Еще один сотрудник «Листка» в следующем номере разразился длинной скорбной статьей о покойном школьнике и надеждах, которые педагоги питали относительного его будущего. Между прочим, написано здесь и следующее:
«Компания старшеклассников, членом которой был несчастный Джон Лайтберн, довольно многим в городе известна под названием «Созвездие». В самом деле, редко звезды сходятся таким образом, чтобы в скромной провинции появилось в один момент сразу несколько исключительно талантливых молодых людей, которые в ближайшие годы, безусловно, прославят наш дорогой Эдервиль. Сейчас они словно осиротели, лишившись своего замечательного друга».
Остальные номера больше ничем не порадовали. Но кое-что Диана все же узнала. Прежде чем вернуть газеты, она просит мисс Гейз найти какой-нибудь материал о достопримечательностях Эдервиля и его окрестностей.
— Интересуетесь нашим городом?
— Да, такой чудесный у вас край…
Перед Дианой оказывается стопочка буклетов и альбомов. В первом же буклете обнаруживается не слишком впечатляющая фотография с достаточно подробным описанием:
«Изумрудный холм по праву считается одной из самых романтических и таинственных местных достопримечательностей. Относительно пологий с одной стороны и весьма крутой с другой стороны, он вносит разнообразие в пейзаж своим оригинальным силуэтом. С этим холмом связано множество загадочных историй, его вершина словно овеяна старинными легендами, где перемешались истории о добрых и злых духах…»
***
Когда Диана возвращается в «Каменное сердце», то едва не сталкивается с Роджером, который успел отойти от двери номера всего на несколько шагов. Смотрит на Диану не особенно приветливо, с явной насмешкой, хотя никакого повода она, вроде бы, не давала.
— Майкл неважно себя чувствовал, я его проводил до номера. Ты уж позаботься о своем муже, пожалуйста. До скорой встречи.
В гостиной на диване валяется пиджак. Майкл, сидя в кресле, лениво развязывает галстук.
— Роджер сказал, тебе опять не по себе…
— Роджер любит преувеличивать.
Галстук плоской темной змеей летит на диван и сворачивается там кольцом.
— Майкл, почему бы нам не посмотреть на Изумрудный холм?
— Откуда ты о нем узнала?
— Вчера в какой-то сувенирной лавке попался буклет для туристов.
— Если хочешь, можем туда наведаться.
— Прямо сегодня?
— Да.
Диана даже не рассчитывала, что Майкл так легко и быстро проглотит наживку. Странно… Она за последнее время уже привыкла, что почти все ее предложения, связанные с Эдервилем, принимаются в штыки, а тут вдруг никакого сопротивления.
***
Такси довозит практически до места. Майкл прерывает поток информации, которая нескончаемым потоком льется из уст уже знакомого жизнерадостного шофера, и просит остановить машину.
— Уже совсем близко. Мы пройдемся пешком.
— Обратно за вами заехать?
— Не стоит, пожалуй. До гостиницы сами доберемся.
— Ну да, — откликается шофер, — до города ведь рукой подать. Помню, когда был моложе, мы с приятелями часто выбирались на Изумрудный холм. Отличное местечко для пикника.
Фотография в библиотечном буклете была так себе, зато описание недалеко ушло от реальности. Местная достопримечательность смотрится эффектно. Собственно, это настоящая гора, массивная и довольно высокая. Да и силуэт точно оригинальный, с этим не поспоришь. Сплошная изумрудная зелень на относительно пологом склоне, а на той стороне, что круто уходит вверх — зелень вперемешку с темным камнем. Вершину можно рассмотреть, только задрав голову. Со всех сторон Изумрудный холм окружен кустарником выше человеческого роста. Особенно густые заросли близ пологого склона. Ощетинились колючками, расправили ветки с ярко-зеленой листвой… Пробиться сквозь них можно, лишь вооружившись топором дровосека. А как же пикники, о которых недавно вспоминал таксист? Или с тех времен холм основательно зарос?
Майкл берет Диану за руку и ведет именно туда, где подъем кажется абсолютно невозможным. Колючие заросли внезапно расступаются. Между ними узкий коридор, в каменистой почве — неглубокая траншея. По ее дну, примерно полметра глубиной, и проходит путь. Почти совсем темно, воздух слегка затхлый, пахнет гниющей листвой, с обеих сторон свисают колючие ветки.
— Несколько тысячелетий назад на вершину холма заполз огромный огненный змей, — совершено серьезно говорит Майкл. — Этот след остался после него.
Пока Майкл ведет Диану по живому коридору, она очень надеется, что этот участок пути скоро закончится. Так и есть, уровень траншеи постепенно поднимается. По каменным ступеням они забираются выше, тени отступают, наверху маячит просвет. Вот уже выбрались на свежий воздух, и можно сверху полюбоваться зеленой крышей из упругих колючих ветвей, охраняющих подступы к холму. Дальше подъем не такой уж сложный…
Они останавливаются на самом верху. Словно кто-то всемогущий отхватил у холма внушительный клин, чтобы сотворить ровную площадку, просторную комнату под открытым небом с одной-единственной каменной стеной. В этой стене виднеется узкое отверстие, в которое вполне может протиснуться человек. Под ногами мягкая трава и целые островки из мелких желтых цветочков… Хватает и других полевых цветов — белых, фиолетовых, розовых, однако желтых гораздо больше. Майкл сказал, что в здешних краях их называют «золотыми кружевами», а цветут они с весны до поздней осени. Диана и раньше замечала их ажурный узор в приствольных кругах городских деревьев, на лужайках в скверах и возле домов. Медовый запах, который витает по всему Эдервилю, здесь чувствуется сильнее. И никакого ощущения приближающейся осени, будто сейчас разгар лета, с лучистым солнцем и порхающими над цветами бабочками.
Майкл стоит на самом краю, смотрит на безоблачную синюю высь, легкий ветерок играет его темными волосами. А Диана обращает взгляд вниз… С этой стороны кусты
