Поднявшись на ноги, лекарь тяжело зашагал к лестнице, ведущей из кубрика на палубу. Нужно было предупредить капитана и помощника, а еще – быстро валить отсюда как можно быстрее. Во–первых, чтобы не заразить весь город, во–вторых, чтобы их не сожгли вместе с кораблем. Чума «лечилась» единственным способом – дома, где жили чумные, сжигали вместе с больными. Иногда – еще живыми. Впрочем – после того, как на них появлялись чумные нарывы, жить больному оставалось считанные часы, а иногда – минуты. Так что тех, кто еще шевелился и даже соображал, все можно было считать мертвецами.
Поднявшись на палубу, лекарь нашел взглядом помощника капитана, разговаривающего с каким‑то человеком – видимо хозяином горы тюков, сваленных перед широким трапом. Подошел, и тронув помощника за плечо, предложил:
— Давай отойдем на пару слов.
— Ты что не видишь, я с клиентом разговариваю?!
— возмутился мужчина – потом поговорим! Уйди, не мешай!
— Сейчас поговорим! – прогудел Жересар, глядя на мужчину сверху вниз темными, запавшими глазами – это не терпит отлагательства!
— Уважаемый, подождите – мы сейчас договорим – мягко сказал клиенту помощник капитана, и отойдя за Жересаром шагов на десять, яростно фыркнул – ты охренел?! Ты имеешь понятие о том, как вести себя на корабле? С начальством?! Подождать не мог, что ли?!
— Чума – коротко кинул лекарь, и лицо мужчины сделалось землисто–серым даже сквозь густой морской загар, делавший морехода похожим на чернокожего с южного континента.
— Ты уверен? Может — ты ошибаешься! Может какой‑то чирей принял за чумной нарыв! – спохватился он, недоверчиво мотая головой – откуда я знаю, может ты такой же лекарь, как я – глава города Шусард?!
— Тот матрос, которого я обследовал, уже мертв – мрачно сообщил Жересар – если хочешь, сходи в кубрик и посмотри на его нарывы. Если ты когда‑нибудь видел чуму, сразу ее узнаешь. Ошибиться невозможно.
— О боги, боги! – застонал помощник капитана – что же это будет‑то?! Если кто‑то узнает – нам конец! Что же делать, что же делать?!
— Где остальные матросы? В городе есть кто‑нибудь?
— Нет. Все на борту. Мы же под погрузкой. Пока не загрузимся – никаких отпусков – закон. Я даже дома еще не был. И капитан не был.
— Никакой загрузки. Уходить надо! – буркнул лекарь – вы все заражены. И я с вами тоже. И возможно – весь город. Матросы ходили в город?
— Нет. Я же сказал – пока с грузом не решили – в город не ногой. Да и плохо они себя чувствовали. Думал – перепили лишнего… у них попойка была по приходу в порт, заблевали все. И я их наказал, заставил палубу драить.
— Грузчики спускались в трюм… хозяин груза заходил на борт… все равно чума могла выйти. Ладно – уходить надо! Гони отсюда купца, и отчаливай!
— И таможенники заходили… ой–ей… если вспомнят, что они заболели после того, как поднялись на борт корабля – нам конец! Убьют!
— Ты вначале выживи – чтобы кто‑то тебя убил. Пошли к капитану.
— Ты чего раскомандовался?! – вспыхнул помощник, и тут же увял – да, пошли. Какая теперь разница, кто командует и по праву ли – все равно подыхать!
***— Шансы выжить есть? – капитан был спокоен и сосредоточен. На его лице, изборожденном шрамами, воцарилась мрачная покорность судьбе – моряки видали всякое, и нечего вопить и биться головой о стену, если корабль тонет – надо откачивать воду!
— Процентов пять–десять выживает, не больше – хмуро бросил Жересар – то есть из двенадцати человек выживет человека два–три, в лучшем случае. Может – меньше. Двое уже с нарывами, пятеро плохо себя чувствуют, их лихорадит. Остальные пока вроде как в норме – но это ничего не значит. Они могут быть уже заражены, но пока этого не ощутят. Чума может выскочить в любой момент.
— Может, встанем на рейде? Поднимем чумной флаг? – предложил помощник – тогда тот, кто выживет, сможет потом вернуться на берег, и…
— Что «и»?! – перебил капитан – спалят корабль, и все. А выжившего убьют. Уходить надо – правильно он говорит. Иди на мостик – подымай ребят. Пусть ставят паруса. Пока могут…
— А куда пойдем? Где отстоимся?
— В Черный овраг пойдем. Встанем на рейде, в бухте. Вернее – не в Черный овраг, а… как они теперь называются? Черный город? Вот туда и пойдем.
— Уверен? Там же эти… дикари. А если что случится? Пираты же!
— Дурак! Нам теперь все равны – пираты, или еще кто. Все равно подыхать. Так может хоть пиратов с собой захватим – у меня к ним свои счеты. Они папашу моего убили. И я когда‑то чуть башку не сложил. Так что не жалко. А тут – город! Тут вся жизнь моя прошла, семья тут. И твоя семья тоже – кстати. Детей, внуков жалко. Уходим! Решено! В Черный город! «Не мир я вам несу, но чуму!» — кто так сказал? Да похрену – кто. Главное – теперь мы корабль Смерти.
***— Сколько?
— Двое.
— За борт отправили?
— Да. С камнем на ногах, чтобы не всплыли. Еще трое на подходе.
— Итого – уже шестеро! Кто на руле?
— Поставил Никра. Ирган за бортом, больше некому править.
— Он же только что ходил, Ирган, как здоровый ходил?!
— Два часа – и готов. Он тех двух, первых, выбрасывал. Вот и поплатился. Руками взялся – и готов.
— Этих кто хоронил?
— Лекарь. Кстати – дельный мужик. Основательный.
— Был основательный. А теперь – как мы. Покойник.
— Не сказал бы. Если кто и выживет – так это он. Свежий, как янгар, только что сорванный с дерева. Хорошо, что он у нас есть. Хоть похоронит…
— Похоронит! – перебил капитан – это не похороны! Я всегда хотел лежать на берегу, в своем саду! А не крабам на корм! Ну что теперь сделаешь… лишь бы чума в Шусард не ушла. Не узнал – откуда она взялась? Ну – откуда наши ее принесли?
— Ты чего? Откуда я знаю? Это же Винург! Туда стекаются люди со всех лесов! Золотоискатели, рудознатцы! Где они могли подцепить эту пакость?! Как ты узнаешь? Возможно, что этого Винурга вообще уже нет… вымер нахрен, пока мы шли к Шусарду.
— Как думаешь, сколько времени живет чума? Ну, вот к примеру – заболели на корабле, мы их выкинули, а сами взяли, и не заболели. И дальше что? Сколько времени надо сидеть тут, чтобы стало ясно – нам ничего не грозит? Или грозит…
— Я что – лекарь? Спроси у него… кстати – вот и он! Герсер, присаживайся. Капитан интересуется – если не заболеем – через сколько времени чума исчезнет?
Жересар уселся на табурет, привинченный к полу, положил на стол огромные руки, покрасневшие от мыла и горячей воды, в упор осмотрел капитана и его помощника. Помолчал, затем глухо выдавил:
— Никогда. Никогда она не исчезнет. Вы что думаете – так просто сжигают дома, в которых жили чумные? Ради веселого огонька? Поплясать вокруг костра? Я читал в медицинских трактатах, что можно избавиться от чумы, если прокипятить вещи в крутом кипятке, или замочить их в крепком вине, но… палубу в кипятке не сварить, и вином не пропитаешь. Корабль впитал заразу, и теперь она здесь навсегда. Мне жаль, парни…
