- Я виноват перед тобой, - заговорил дед, когда мы проходили мимо вытянувшегося в струнку караульного у выхода во двор.
- Не беспокойтесь, дедушка. Вы ни в чем не виноваты...
- Не перебивай, когда старшие говорят, - в голосе барона появилась строгость и твердость.
- Прошу прощения, - вынужденно пошел я на попятную, хотя особой вины за собой не чувствовал. Здесь другой мир со своими устоями и моралью и с этим, похоже, придется считаться.
- Мой срок подходит к концу. Чувствую, уже этой зимой тебе придется отдать последние почести и зажечь мой погребальный костер. Много совершил ошибок, о многом жалею, - барон тяжко вздохнул и поежился. Осень быстро вступала в права, и на улице даже днем было нежарко. - Тебе придется трудно, дитя. Кроме замка осталось всего пара сел и четыре хутора. Год выдался неурожайный. Вдобавок град побил часть посевов...
Этого я не знал. Да и какое мне дело было до каких-то посевов? Размечтался. Наследничек, блин. Вот тебе и бонус наоборот. "Придется закатывать губу обратно", - я стал слушать старика внимательнее.
- В добрые годы мы, Ласконы, всегда выделяли серебро и золото из казны на потребности крестьян, но в этот раз все гораздо хуже. Последние короны ушли на твое излечение. Ты пошел на поправку и мои старые глаза тешит твой здоровый вид.
Мы вышли на улицу и прошествовали в центр мощенного камнем двора. Барон резко остановился посредине, пристально вгляделся колючим взглядом, от которого по спине побежали мурашки, и на одном дыхании громко властным официальным тоном произнес:
- Я принял решение! Отныне ты, Грав Ласкон, берешь заботу о людях и землях рода нашего наравне со мной! Обязуешься ли ты радеть о наследии нашем, как о самом себе?!
Народ, шнырявший по двору, заслышав слова старого барона, останавливался в удивлении и подходил ближе. Не стоит сомневаться, через десять минут после устроенного дедом представления все население замка будет в курсе разыгравшейся сцены. Вон, стоят, ждут моего ответа.
- Я, Грав Ласкон обязуюсь беречь людей, заботиться о землях и наследии рода! - громко ответил я. Так, чтобы каждый любопытный услышал. А что мне оставалось делать? Сказать - нет?
Возможно слова немного не те, что ожидали от меня услышать, но деда они удовлетворили. Он поощрительно улыбнулся, хлопнул меня по плечу и как-то сразу ссутулился, будто воздух из тела выпустили.
Народ прибывал и прибывал. Не думал, что в замке обитает столько людей. Больше трех десятков одновременно никогда раньше не встречал. А их вон сколько уже - не меньше сотни. Двор стал теснее. Все начали громко выкрикивать здравицы в честь Ласконов, вот только особой радости в голосах не было слышно. Словно прочитав мои сомнения, барон поспешил успокоить. Он думал, что успокаивает, а на самом деле...
- Не переживай внук. Вспомни, чему учили тебя всю жизнь. Будь Ласконом и все получится. Пока я еще жив, можешь рассчитывать на совет и помощь в делах. Наступила пора приобрести немного самостоятельности и уверенности в собственных силах. Считай, что это твой последний экзамен перед вступлением в пору совершеннолетия.
Ну, дедуля... Удружил, так удружил. "Вспомни, чему тебя всю жизнь учили", - мысленно передразнил я барона.
Еще бы знать чему? Вот встрял. Как теперь управлять? Ведь ничегошеньки не знаю об окружающем мире. Плохо, когда не знал, да еще и забыл. А что будет через пять минут, когда снова не вспомню ни одной фразы? Опять словно макака перед слугами плясать? Дерьмо.
- Спасибо, - пылко сказал я, стараясь изо всех сил вложить в это слово чувство благодарности.
- Когда меня не станет. Единственными помощниками твоими будут капитан Лазго, во всех смыслах достойнейший рыцарь, и управляющий Корн Пэйри. Они верно служат роду многие годы. Будь хорошим сюзереном, мальчик мой. Но ты об этом итак знаешь, - барон улыбнулся мне и обратился ко всем присутствующим.
- Сегодня и завтра объявляю праздничными днями! Выпейте за здоровье вашего будущего барона! Корн! - позвал дед управляющего, стараясь перекричать радостные возгласы. Известие о халяве народ воспринял с большим воодушевлением, чем мое "назначение".
Толпа расступилась, пропуская управляющего. Про себя удовлетворенно отметил, что все-таки угадал должность этого строгого мужика.
- Открой винный погреб и кладовые. Пусть народ веселится и гуляет, и не забудь по паре бочонков отправить в села.
- Будет исполнено, Ваша Милость, - управляющий поклонился и отошел раздавать распоряжения.
- Веселись сегодня с людьми, - с теплотой сказал мне дед и направился обратно в замок. Я было дернулся помочь старику, подержать его на лестнице, но меня опередил один из слуг, вовремя предложивший хозяину плечо. Вот и хорошо. Теперь-то что делать? Никто не стремился подойти поближе, выказать свое восхищение, пожать руку. Ничего подобного. Эх. Быстро тут в права вступают. Даже нотариус не нужен? Вот так вот раз и уже владелец всего вокруг, пускай и под присмотром.
На глаза попался усатый стражник, несмотря на возраст, выглядел он по-боевому. Крепкий мужик, одним словом. И судя по гребню на шлеме и хорошим доспехам, один из командиров. Меня посетила одна мыслишка. Так как терять мне теперь есть что, а выхода из сложившейся ситуации не видно, то почему бы не воспользоваться возникшей только что идеей. Я же теперь по факту полновластный хозяин.
- Здравствуйте офицер, - поприветствовал его, подойдя ближе. В глазах стражника мелькнуло недоумение и пропало.
- Искренне поздравляю вас с оказанным доверием. Ваш дед всегда был справедлив и мудр, - офицер легонько стукнул себя кулаком по груди. - Но вы запамятовали. Не офицер я. Десятник Фиш к вашим услугам. Раньше вы всегда называли меня мастер. Припоминаете? В детстве учил вас держать в руках меч и щит, - Фиш с надеждой посмотрел в мои глаза.
- Конечно, помню! - Чтобы сгладить неловкость пришлось соврать. - Такое даже если забудешь, то все одно вспомнишь.
- Чем могу услужить?
"Вот с этого и надо было начинать", - подумалось мне.
- Недавно в тюрьму попал один паренек...
- Зурим, - подсказал десятник.
- Именно, - с важным видом утвердительно кивнул десятнику. Мол, ну естественно Зурим, кто ж еще-то! - Хочу переговорить с ним. Проводите?
- Как прикажете, - по лицу этого воина стало заметно, что он немного обрадовался проявленному интересу к заключенному. Странно, чему тут радоваться? Вскоре понял чему. Решил выгородить знакомого. Пока мы шли, Фиш пытался всячески нахваливать Зурима. Какой тот душевный и добрый парень и вообще самый, самый. А главное единственный механик во всем домене. Я слушал, не перебивал, впитывая информацию. Но длилась односторонняя "беседа" недолго. Мы пришли.
