Дэйв Дункан - Меч демона

— Где кончается храбрость и начинается обыкновенная глупость?

Шагов тридцать тот молчал, не зная, что ответить.

— Ну ты и циник, Тоби.

— Правда?

— Помнится, и па говорил тебе то же самое.

— Перед тем, как высечь меня, кажется. Храбрость — это, конечно, хорошо, но ее можно одолеть. Если уж рисковать жизнью, то за что-то стоящее. Нет смысла просто так швыряться ею, чтобы показать, какой ты храбрый. — Возможно, сейчас он рушил веру мальчика во все, во что тот до сих пор верил.

— Но есть же у нас и другие достоинства! Мы честны, мы трудимся не покладая рук, и мы можем сами позаботиться о себе.

Тоби промолчал.

— Но никто не работает больше тебя, — заметил Хэмиш еще шагов через сто. — И сдается мне, ты не имеешь с этого ни любви, ни ласки, ведь верно?

Тоби почувствовал раскаяние:

— Мы, мулы, никогда не жалуемся.

— Ты думаешь, Страт-Филлан того не стоит?

— Я думаю, он стоит очень многого.

Хэмиш просветлел.

— Правда?

— Правда. — Конечно, стоит, в стратегическом отношении. К людям это не относится.

Дорога спускалась по северному склону, и теперь им все чаще стали попадаться маленькие, мутные ручейки. Еще пятнадцать минут — и дорога привела их к шумному ключу, вода которого стекала по камням в небольшие прудики. Тоби направился к одному, давно уже ему известному.

Оставив мешок на камнях, он сбросил плед и плюхнулся в воду, а за ним и Хэмиш. Вода была до боли холодна, но все равно доставляла наслаждение. Они подурачились немного, брызгаясь друг в друга. Хэмиш болтал не умолкая, как выводок голодных птенцов.

— Давно у тебя волосы на груди, Тоби?

— Который, этот или эти два?

Вопросы Хэмиша становились все более наглыми, и в конце концов он обозвал Тоби лонгдирком — длинным кортиком. Это было довольно распространенное прозвище растущих парней, и Тоби часто приходилось выслушивать его и в свой адрес, да и Хэмишу вскоре наверняка предстояло услышать его, и не раз. Однако обращенное ко взрослому, оно звучало довольно двусмысленно, особенно учитывая обстоятельства. Именно с учетом этих обстоятельств, а также потому, что Хэмиш сделал это нарочно, Тоби взревел и прыгнул на него. Хэмиш выбрался на берег и с воплями бросился прочь. Тоби поймал его, отволок обратно к пруду и окунал головой вниз до тех пор, пока тот не прекратил ржать как безумный и не взмолился о пощаде.

Восстановив таким образом попранное достоинство, они выбрались из воды.

— Будешь стирать плед? Ма говорит, единственный месяц, когда можно стирать пледы, — это август.

— Нет. Лучше вытряхнем их как следует.

Оба уже дрожали от холода. Вдвоем они встряхнули по очереди оба пледа и приготовились одеваться. Плед — отрез шерстяной ткани в черно-зеленую шашечку — длиной мог доходить до девяти футов. Плед Тоби был шириной в шесть с половиной футов. Он положил на землю пояс, потом расстелил поверх него плед. Уверенными движениями человека, проделывающего это каждый день, он сложил его посередине, оставив несвернутыми углы, потом лег на сложенное место так, чтобы нижний обрез приходился ему чуть ниже колен, перекинул правый угол на левое бедро, левый угол — поверх правого, чтобы спереди был двойной слой ткани. Он застегнул пояс, взялся за угол полы левой рукой и встал. Левый угол он перекинул через плечо, чтобы тот удерживался собственным весом, и скрепил его застежкой, закрыв, таким образом, почти всю спину и половину груди. Длинный правый угол он продел под пояс спереди, любовно разгладив складки. Шапочка, спорран на поясе — и он готов идти дальше.

Хэмиш тоже был готов. Тоби вскинул мешок на плечо, и они тронулись в путь.

— Ты любишь наш глен, правда, Тоби? Только честно?

Тоби вздохнул. В мире найдется много чего поинтереснее этого пустынного ущелья. Оно останется его домом, пока он нужен бабке Нен, но особой привязанности к нему он не испытывал.

— Откуда мне знать? Я ведь не видел еще ничего, кроме него.

— Так ты собираешься? — с завистью в голосе спросил Хэмиш. — Собираешься отправиться на поиски счастья?

Снова этот проклятый вопрос: «Чьим человеком он будет?»

— Возможно. От Эрика ничего не слышно?

— Только то, что ты и сам знаешь — он работает у печатника в Глазго.

Брат Хэмиша был ровесником Тоби и почти что другом. Как и его, Эрика по возрасту не взяли биться при Парлайне. Он ушел из глена в поисках работы несколько месяцев назад, так поступали в последнее время многие — лишенные собственности молодые хайлендеры, чей лэрд не мог предложить им земли и не нуждался в воинах. Эрику повезло, ибо большинство заканчивали шахтерами или солдатами-наемниками. Впрочем, ни у кого из них земли не было меньше, чем у Тоби, однако он не мог представить себя шахтером. Он просто не уместился бы в штреке. Да и в качестве солдата он представлял бы слишком соблазнительную мишень.

У него были совершенно другие замыслы. Солдаты говорили, что в Англии на ринге можно заработать очень неплохие деньги. Он надеялся найти состоятельного покровителя и стать боксером — но он не мог уйти, пока был нужен бабке Нен, и уж во всяком случае, не собирался говорить об этом Хэмишу.

— Тоби?

— Ну?

— Если ты будешь уходить… возьмешь меня с собой?

Этот вопрос застал Тоби врасплох. Он засмеялся:

— Зачем? Куда?

— Куда угодно. Я тоже хочу повидать мир. — Хэмиш нахмурился, и его худощавое лицо приобрело скорбное выражение. Его отец болел. Все знали, что Хэмиш будет следующим школьным учителем в глене. Воины не читают книжек, а он и так уже знал больше, чем нужно для того, чтобы учить.

Какой толк чемпиону от тощего книжного червя? Никакого. Но говорить это вслух — жестоко. Это самый тяжелый случай поклонения герою из всех известных ему до сих пор — возможно, усугубленный чтением романтических книжек.

— Ну конечно, ты можешь идти! Должен же быть под рукой надежный человек, ну, например, чтобы подержать лошадей за поводья, пока я буду совершать подвиги. Будем висеть вместе, на одном суку. — Что бы ни случилось с бабкой Нен, вряд ли он сможет уйти раньше весны, а к тому времени у паренька будет больше уверенности в своих силах. Тоби хлопнул его по плечу. — Обещаю.

Глаза Хэмиша расширились, и лишь потом до него дошло, что это просто шутка. Он выдавил улыбку:

— Договорились — до тех пор, пока я получаю половину добычи!

Они шли дальше.

Собственно говоря, Они уже спускались в Глен-Орки — по долине тут и там были разбросаны домики, а в двух милях впереди виднелось озеро Лох-Тулла. Основная часть Глен-Орки, правда, лежала на юго-востоке, между Бинн-Брек-Лиат и Бинн-Инвервей. Там никто не жил. В первую очередь из-за того, что та часть глена была слишком болотиста.