На картинке символ, которую академик выудил из ящика стола, пылал огнём. От него исходил жар. Я вытерла рукой пот со лба.
— Что это за символ? Почему я, а не Варун? У него получается лучше, — спросила я.
— Это символ Поиска предмета. И ты с этим справишься лучше, — заверил академик.
Я не стала спорить. Друзья ждали меня за дверью. Мы отправились к повару Афиногену. Занятий сегодня не было, но мы всё же решили заглянуть. Для Чуни пришлось приготовить тройной подарок.
Не успели мы войти, как Чуни бросился к нам. Афиноген тут же ласточкой нырнул под стол, дабы (как он выразился «чудовище!») его не достало.
— А что случилось? — спросил Свят, осматривая аудиторию.
Вышеупомянутое помещение превратилось в свалку. Сам Афиноген не спешил покидать убежище. Пёсик спокойно дожёвывал свой ужин. Чуни пододвинул лапой берцовую кость к себе, и моментально перекусил пополам.
— Пришли первокурсники. Табличку, что весит у входа, я сделал ярче! — чтобы КАЖДЫЙ видел! Нет! Этим троим острых ощущений захотелось! Они вошли, осмотрелись, и стали что-то искать. Чуни тут же их учуял, и кинулся к ним. Те начали голосить, как пятеро потерпевших, и носились по аудитории. Они так и смотались, но Чуни же помнил, что их было трое! Он отыскал меня, и принялся крушить всё вокруг. Увидав этот бардак, я только и успевал прятаться! Предложить чего-нибудь вкусненького я ему не мог! Некогда было!
Чуни улёгся спать. Его огромная туша грузно упала на пол, и весь мусор с обломками подпрыгнул на месте… и мы вместе со всем этим…
— Я рад, что вы ко мне заглянули и спасли меня.
Повар Афиноген кряхтя, вылез из-под стола. Он отряхнулся, и хлопнул в ладоши. Весь мусор, обломки начали склеиваться, вися в воздухе. Афиноген только указывал направление мебели. Ещё немного, и аудитория была чистой, будто здесь ничего и не происходило.
— Афиноген, мы хотели бы кое-что спросить, — замялся вдруг Милан.
— Да Милан? Я тебя слушаю.
Повар пытался что-то вытащить из-под Чуни, но работа оказалась непосильной.
— Тебе что-нибудь известно о диадеме четырёх стихий?
Афиноген что-то выронил. Судя по звуку — блюдце.
— А… э… с какой целью интересуетесь? — заикаясь, поинтересовался он.
— Я слышал, что она пропала из мира анимашей. В чём её ценность?
— Подслушивал разговор преподавателей? — прищурился повар. — Что ж, думаю, вреда не будет. Только обещайте, что не будете искать её!
Переглянувшись друг с другом — мы кивнули. Афиноген заставил нас поклясться вслух.
— Диадема четырёх стихий — один из сильных артефактов. Вам уже приходилось слышать о лесах Потерянного берега? Так вот! Эта диадема из этих лесов! Её название говорит за себя. Чётыре стихии: огонь, земля, воздух и вода. Все они заключены в этой диадеме! — Афиноген вытащил из-под морды Чуни чей-то ботинок. — Диадема обладает чудовищной силой и горе всем, кто встанет у неё на пути!
— Я помню! Не надо повторять Афиноген! — умоляюще попросил Аристарзис.
Я завела руку за спину, дабы тёмный маг успокоился, но он и не думал.
— Хорошо, что напомнил о себе Аристарзис! — повернулся ко мне повар. — И ведь потянуло тебя за Той-которую-страшатся!
— И оставить диадему? Ага, мечтай! Я честно отобрал её у Лауры!
Мебель, стены пошатнулись. Имя тёмной волшебницы старались не произносить вслух.
— Подумаешь, небольшой пожар устроил! А вот, если бы эта диадема так и осталась у Лауры…
— Ладно! Не начинай, я понял! — перебил его повар Афиноген. — Диадему отправили в мир анимашей. Говорят, что в том месте, где сейчас диадема, полно сокровищ. Знаю одно: если диадема действительно пропала…
Афиноген не закончил свою мысль. Итак было понятно, что будет.
— Она пропала из мира анимашей, — отозвался Милан. — Более скажу: колодец засыпали, будто взрыв был. Да-да! Я подслушивал, и чуть было не поплатился за это!
Милан сознался, что подслушивал. Три пары глаз удивлённо смотрели на него. Не, я, конечно, видела тот заваленный колодец, но сама я не уверена…
— Но ведь диадему не нашли, не так ли? — спросил Свят.
— Нет. Если бы нашли… было бы грустно. Я предполагаю, что кто-то спустился туда раньше и забрал диадему, но кто он? Единственное, что радует — так это то, что ею не воспользовались! Я думаю, нашедший даже не предполагает, что ему досталось!
Я задумалась. Когда я взяла диадему, она сияла всеми цветами радуги. Особенно выделялись: синий, жёлтый, красный и зелёный. Диадема тут же испарилась…
— … там и остались!
Афиноген вытолкал нас из аудитории, заявив, что у него нет сейчас времени, и вообще! — сейчас третий курс придёт.
— Ух! Если честно, то я думал, что Афиноген ничего не скажет! — выдохнул Милан.
Мы со Святославом переглянулись, улыбнулись друг другу, и, взяв нашего Миланчика под руки — повели под лестницу. Именно там мы любили заседать, дабы никто нас не подслушивал… да и не видел…
— Эй, вы чего? — возмутился играющий комментатор.
— Давай, кались! Он, видите ли, подслушивал везде, где можно! А нам ни слова не говорит! — заявила я.
— Да я и сам ничего толком понять не могу! Вчера Аксен сказал, что диадема в Академии. Говорит, что её не было в Амарансесе, а тут — на тебе! Будто кто-то из учеников привёз.
— Думаю, и мне нужно кое-что вам рассказать… — сказала я.
Я рассказала.
— И давно?
— Месяца полтора назад я туда спускалась. Времени не было сообщить вам. Думаете, я притащила диадему?
— Не исключено, — заверил Свят. — Пронести мимо преподавателей ты не могла. Они бы заметили.
— Она исчезла с моих рук, — пожала я плечами. — И в вещах я её не находила.
* * *
Вечерело. Я заглянула в библиотеку. Гоблин Нараши в очередной раз на кого-то кричал. Виновником его гнева стал студент четвёртого курса. Парень не принёс вовремя книгу по сглазам, и была вероятность схлопотать его от Нараши. Но видимо библиотекарь был сегодня в хорошем настроении, а потому паренька он отпустил.
— Чего нужно?! — гневно спросил Нараши, поворачиваясь ко мне.
— Книга по начертанию второго и третьего уровня, — выпалила я. После года обучения у доцента Алфёровой, я научилась моментально отвечать на вопросы, ибо Евгения Андреевна считала, что мы тратим её время впустую.
— Второго и третьего уровня? — повторил гоблин. Он был горбатенький, кожа тёмно-зелёная, а на носу бородавка. — Эти уровни доступны только с третьего курса! А, насколько мне известно, ты — второй курс!
— Бегу впереди планеты всей, — ляпнула я. Понимаю, впереди планеты всей бежит Варун и мне до него, как до Луны пешком!..
