Направив коня к домику, стоящему в отдалении, я соскочила с Мракобеса и накинула узду на специальную стойку. Поднялась на крыльцо, громко постучав в крепкую дубовую дверь.
— Кого леший принес? — весьма недружелюбно спросил мужской голос, и в следующую секунду дверь распахнулась прямо перед моим носом, бросив на крыльцо полоску яркого света, почти не выделяющуюся, впрочем, на фоне заката.
— Я тоже очень рада тебя видеть, — улыбнулась я высокому мужчине с красной повязкой на лбу.
— Каиса? Извини, тебе я рад, — тепло улыбнулся в ответ Элиас, делая приглашающий жест рукой. — Просто меня сегодня посетители уже достали. И ладно бы просто приходили каждые пятнадцать минут. Так нет, приходят за травами, ничего не понимая в этом, и начинают с умным видом критиковать — это я сделал не так, эту траву нужно рвать по-другому, на этом листике недостаточное количество прожилок, а этот цветок вообще подозрительно пахнет… между прочим, ничего смешного!
— Прости, — я перестала смеяться. — Кстати, я тоже за травами.
— Что нужно?
Я протянула ему весьма потрепанный список, который Элиас, привыкший ко всему, все равно взял двумя пальцами за верхний правый уголок. Знаю, над списком я поиздевалась, и после недельного пребывания в моей сумке он заляпался всем, чем можно. Одно зелье вообще проело на нем несколько мелких дырочек.
— Надеюсь, ты понимаешь, что мне нужны травы лучшего качества, иначе эликсиры не получатся такими действенными, какими хочу их сделать я.
— Понимаю, — Элиас был прекрасно осведомлен о том, что на Серебряных Детей слабые зелья не действуют вообще, так что понимал, что моя просьба насчет высшего качества продиктована не просто стремлением ко всему лучшему.
Я наконец прошла в избушку, пахнущую деревом и травами. Сразу же, как только я переступила порог, ко мне кинулся Элиасов полуволк Тхай, мигом облизав опущенную руку. Я потрепала его по загривку, ощутив под пальцами жесткую шерсть.
— Куда тебе вообще такой стог? — вопросил ведун, накидывая легкую полотняную куртку и подхватывая с печи холщовый мешочек.
— Я же не прошу каждой травы по охапке. Мне нужно много, да, но всего по чуть-чуть. Я не собираюсь тащить на себе огромные банки с эликсирами и зельями, которыми воспользуюсь всего по паре раз.
— Хорошо. Тогда пошли со мной, — стянув длинные волосы в хвост, Элиас заткнул за пояс короткий, но очень острый нож и вышел на улицу, поманив меня за собой. Тхай, обрадованный прогулке, побежал за нами, виляя ярко-черным хвостом.
Невольно я залюбовалась полуволком. Темно-серая жесткая шерсть с подпалинами по бокам, крепкое телосложение с мощными лапами и при этом — любопытные светло-зеленые глаза, лучащиеся добродушием. Правда, когда хозяину что-то угрожало, Тхай переставал быть «милой собачкой» и немедленно вспоминал о своих диких предках, вливших в его жилы вскипавшую в такие минуты первородную ярость. По-моему, Элиас подобрал этого лопоухого обаяшку еще маленьким щенком, брошенным хозяевами его матери на холодную зимнюю улицу. С тех пор Тхай готов был ради хозяина на все. Меня он тоже любил, хотя и облаивал, когда я приходила к Элиасу сразу после Вызывания. Не любил он призраков и духов, а тонкая собачья душа чувствовала любое, даже самое незначительное проявление Той Стороны.
На улице было хорошо, и в этом небольшом поселении совсем не чувствовалось дыхания расположенного рядом города. Это мне и нравилось в этом небольшом, можно даже сказать, маленьком поселке.
Мы вышли за плетеную изгородь, являвшуюся чисто символическим ограждением, и очутились на берегу идеально круглого озерца с прозрачной и чистой водой. Я услышала, как стрекочут кузнечики.
Элиас вытащил нож отточенным движением, и пока я бессовестно носилась с Тхаем, играя с обрадованным общению полуволком, аккуратно собирал нужные мне травы и корешки.
— Готовые зелья тебе не нужны?
— Только некоторые, — сдавленно ответила я, припечатанная к мокрой от росы траве мощными лапами вылизывающего меня пса. Кое-как спихнув его, я села, обхватив руками колени, и принялась наблюдать за прилежно срезающим стебли ведуном. Все-таки правы были те, кто говорил, что человек может бесконечно наблюдать три вещи: как льется вода, как горит пламя и как работает другой человек. Конечно, я могла бы срезать все эти травы и сама, но тогда они бы потеряли половину своих целебных свойств — все-таки рука у ведуна более привычная и наметанная, к тому же я не знаю многих тонкостей, связанных с собиранием трав. Вообще можно было обратиться и к городскому знахарю, который наверняка закупал все компоненты для зелий у этой общины, но мне хотелось заодно пообщаться со старым знакомым.
Интересно, ведун обидится, если назвать его знахарем? Проверять на своем опыте мне не хотелось, но сейчас вот вдруг стало интересно. Действительно, многие не сведущие в магии люди путали эти понятия, отождествляя. Вообще ведуны и знахари были очень похожи, но если знахари всегда жили в городах, сами никогда не собирали компоненты зелий, всегда закупая их и лишь варили зелья, то ведуны обычно селились за городом, такой вот небольшой общиной. Живя наедине с природой, они и собирали травы, и варили превосходные эликсиры, подчас отбивая клиентов у знахарей, на что те злились и пытались собирать травы самостоятельно. Надо ли говорить, что у них ничего не получалось?
Мельком я взглянула на небо, отметив, что у луны сейчас третья четверть. Что ж, я очень удачно зашла — как известно, это самое лучшее время для сбора того «стога», который был мне нужен. Что-то мне вообще везет в последнее время — и меч новый купила, и с другом встретилась, и нужные травки получила.
— У меня все готово, — ведун возник в поле зрения и потряс перед моим носом туго набитым мешочком, от одного взгляда на который и у меня возникли сомнения насчет того, а стоит ли вообще тащить эту охапку с собой. Конечно стоит, вылез из темного угла голос рассудка. Вот если ранит кто, что делать будешь?
Так и хотелось ехидно спросить у внутреннего голоса, кто может меня ранить, но я промолчала, решив, что разговаривать сам с собой человек может только в том случае, если он не в себе.
— Готово? Тогда пойдем, — неподдельно обрадовалась я, так как за то время, пока Элиас работал, успело стемнеть, и на меня радостно набросились комары, которые не отличали Серебряного Дитя от человека и справедливо полагали, что кровь вкусная и у той, которая еженедельно общается с призраками. А может быть, им было все равно.
— Что нового в Долине? — внезапно спросил меня ведун, когда мы шли домой. Я задумчиво на него посмотрела.
