Вопреки моим ожиданиям, мы пришли не к дому, а к небольшому сарайчику сложенному из камня, толстая дверь ведущая в который, была укреплена полосами железа. Здесь мне жестом приказали остановиться, и отец, после того как открыл массивный замок, скрылся внутри. Обычно у двери дежурил охранник, но сегодня по видимому его отпустили отдохнуть, что бы своим присутствием не портил торжественную обстановку.
- сильно испугалась? - Пока Владислав был в сарае, решил я уделить немного внимания своей кошке.
"а ведь в бараке я ее толком и не рассмотрел".
Пинки была ниже меня на пол головы, уже сейчас могла похвастать изящной фигурой, пусть и не лишенной подростковой угловатости, но самым примечательным была ее расцветка. Светло желтая шерстка, гармонично сочеталась с насыщено красными волосами, и ярко зелеными глазами. Если учитывать, что почти все ее сородичи имеют серую, очень редко белую, шерстку, то мне совершенно непонятно, почему такой уникальный подарок достался не наследнику.
- мряу... - "Кошка-рабыня" виновато склонила голову, от чего несколько красных прядей упали ей на мордочку.
- не расстраивайся, все же князь, не самый обычный человек, и его многие побаиваются. - Попытался я успокоить кошку, но получилось плохо, и тогда в голову пришла идея сменить тактику. - В следующий раз ведь ты меня не подведешь?
- мряу! - Уверенно заявила Пинки, состроив до умиления серьезное выражение мордочки.
Этот момент выбрал Владислав, что бы выйти из каменного сарая, и привлекая к себе внимание, громко захлопнул дверь.
- владей с гордостью, используй с честью. - Торжественно провозгласил Князь, протягивая мне на вытянутых руках меч в кожаных ножнах.
- я не подведу, отец. - Чуть менее эмоционально, отозвался я, принимая оружие.
- в дорогу ты отправляешься завтра после завтрака, а пока отдыхай и набирайся сил. - После этих слов, князь направился к дому, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
- Мряу? - "Кошка-рабыня" указала пальцем на ножны.
- тоже интересно посмотреть, что за меч по ценности может быть равен тебе? - Изгибаю брови в вопросительном жесте.
Кошка посмотрела на оружие, затем осмотрела себя, а после этого вернула взгляд мне. в ее глазах в этот момент, легко было прочесть заявление "я лучше".
Не удержавшись, треплю Пинки по макушке, из-за чего она жмуриться и прижав треугольные уши к голове, начинает тихо мурлыкать.
- пойдем, покажем мои подарки брату...
***
Следующий день был солнечным, и начался с того, что проснувшись, я почувствовал необычную тяжесть на своих ногах. Резко сев и распахнув слипающиеся глаза, смотрю на неожиданно появившийся груз, и не сразу понимаю, что вообще вижу.
- Пинки... другого места ты не нашла?
- ммм... МУР? - Кошка, свернувшаяся калачиком у меня на ногах, неохотно подняла голову, и заспанными глазами посмотрела на меня.
При условии что выглядит она почти как человек, а спит без одежды, мне открылся весьма... интересный вид.
"меня сейчас должен волновать вопрос: как она умудрилась забраться мне на ноги, при этом меня не разбудив? И ведь спрашивать бесполезно, все равно ответить не сможет".
- вставай и одевайся, завтрак скоро.
Сам же я откинулся на подушку, и пару минут лежал, ощущая как сотни маленьких иголочек, покалывают кожу затекших ног.
Завтрак прошел спокойно, можно даже сказать "в теплой семейной обстановке"... насколько это вообще возможно для рода Мороз. Пока же мы вкушали яства, слуги запрягли пару кабанов в карету, и перетащили в нее мой сундук. Почетного эскорта как для старших братьев, не предвиделось, да и долгих проводов не намечалось.
Меня и Пинки,, посадили в колесницу, наградили парой традиционных советов, вручили кожаный кошель с монетами, и Владислав дал команду кучеру отъезжать.
Свистнул в воздухе кнут, хрюкнули запряженные кабаны, заскрипели колеса кареты, а стражники уже распахнули главные ворота. Выглядывать из окна, а тем более что-то кричать или махать рукой, в нашей семье было не принято, и попытайся я проделать что-то подобное, этого бы не поняли ни родственники, ни слуги. Оставалось сидеть на жестком сидении, смотреть по сторонам, ну и можно было еще покопаться в своих вещах, правда после этого их придется снова укладывать.
"впервые за двенадцать лет, так далеко уезжаю от дома. Наверное, если бы я был обычным ребенком, то сейчас сильно нервничал бы, или во все глаза пялился в окно... как делает Пинки".
Скашиваю взгляд на "кошку-рабыню", которая буквально прилипла к стеклу, и с момента как мы выехали за ворота, даже ни разу не пошевелилась. Ей интересно было абсолютно все, и причиной тому был нетолько возраст, но еще и необходимость большую часть жизни, носить на глазах плотную повязку, что бы случайно не "запечатлеться".
Тем временем, за окном медленно проплывали обширные поля, невысокие холмы, изредка виднелись озера и узкие речки. Лес остался далеко позади, а ехали мы на юга восток, углубляясь в обширные равнины с редкими рощицами деревьев, и раскиданными тут и там деревнями.
"широка страна моя родная, много в ней лесов полей и рек...".
Некоторое время я действительно смотрел на виды природы за окном, краем сознания удивившись тому, насколько же ровная та дорога, по которой мы едим. Затем это дело наскучило, и мне в голову пришла идея, полюбоваться своим мечом.
Это был прямой полуторник, с односторонней заточкой, и волнистым лезвием, оставляющим раны с неровными краями, которые очень плохо поддаются лечению. Помнится в прошлой жизни, во время уроков истории рассказывали, что в средние века, некоторые рыцари были вооружены двуручными мечами с волнистой заточкой, которые назывались "фламберги". Владельцев такого оружия, старались не брать в плен, а вскоре, церковь запретила эти мечи, как не гуманное оружие.
"что же вы, во имя мертвого бога, не запретили в свое время ядерное, химическое и вирусное оружие? да и эксперименты с генетикой, из-за которых появились "дьяволы", "орки" и прочие уродцы...".
Вновь скашиваю взгляд на кошку, с детским восторгом рассматривающую что-то, что находилось у самого горизонта.
"а ведь без этих экспериментов, и Пинки скорее всего, не появилась бы на свет. Но разве жизнь в качестве безвольного раба, многим лучше?".
Поморщившись, возвращаюсь к изучению меча. Крестовина у него была самая обыкновенная, без украшений и гравировки, рукоять же оплетали кожаные шнурки, переплетающиеся "крест накрест". Из вершины рукояти, торчал короткий железный шип, достаточно острый что бы пробивать среднюю броню, и крепкий, что бы при этом не сломаться.
