Ждать объяснения пришлось недолго – с воинственными криками вниз устремилась неизвестно откуда взявшаяся толпа вооруженных людей. Драгуны застыли в ожидании приказа командира, который, похоже, был поражен происходящим не меньше, чем они.
– Клянусь Сефидом, это киданцы, – пробормотал, качая головой, Гос. – Полома Мальвара перешел в наступление.
– Веди меня, сестра, – мысленно произнесла Юнара. Связь, возникшая между ней и Лереной, стала для герцогини откровением. Ничего подобного ей прежде испытывать не доводилось. Нет, она не сделалась частью Лерены – скорее они стали двумя разумами, разделившими одно тело. В ее груди бились два сердца, она могла смотреть одновременно в разные стороны, у нее появились новые воспоминания – воспоминания о чужой жизни…
– Это далеко, за морем, – сказала императрица. – Следуй за мной.
Они летели над Бушующим морем – синей бескрайней бездной. Небо над ними было ясное и чистое, потом по нему побежали белые облака. Затем сестер настиг тропический шторм. Струи дождя хлестали по коже, ветер путал мокрые волосы.
– Как у тебя получилось такое? – спросила Юнара. – Я и подумать не могла…
Она чувствовала гордость сестры, ее самоуверенность. В какой-то момент герцогиня осознала, что Лерена вовсе не испугана и не подавлена, что она полна сил, а все случившееся – обман и притворство. Где-то в глубине сознания, куда еще не проникла Лерена, вспыхнула искорка страха.
– Мне просто захотелось узнать, можно ли это сделать, вот и все, – ответила императрица и, прежде чем Юнара успела задать следующий вопрос, воскликнула: – Смотри!
Небо снова очистилось. Наступал вечер. На горизонте показался берег… темнеющая зелень… город…
– Здесь.
Они устремились вниз, к какой-то башне. Там кипел бой. Юнара чувствовала запах и вкус крови, но это не была кровь Верклоффа. Внизу бушевал праздник жизни, и сестрам стоило немалых усилий побороть соблазн присоединиться к торжеству, отдаться этому буйству, открыть Сефид так широко, чтобы он поглотил весь мир.
Крепость. Они просочились сквозь камень, как вода через бумагу.
Она!..
Юнара поняла это сразу, хотя и не узнала женщину. Поняла по окружающему незнакомку запаху пламени, обгоревшей плоти и испепеляющей вины.
– Что будем делать? – спросила Лерена.
Женщина посмотрела вверх, как будто услышала что-то. Возможно ли такое?
Присмотревшись, герцогиня отыскала в сердце несчастной нечто твердое, спрятанное глубоко-глубоко. Нечто ужасное, крошечное, хитиновое и многоногое. Юнара рассмеялась, и Лерена подхватила ее смех.
– Вот как мы все обставим, – сказала герцогиня.
– Да, – согласилась Лерена.
Все произошло на удивление быстро. Только что Китайра ощущала Сефид, словно проблеск утренней зари на некоем далеком ментальном горизонте, а в следующее мгновение он уже накатил с запада вздымающейся, всепоглощающей волной, которая подхватила грамматиста, как щепку, и понесла над разверзшимися под ней бездонными глубинами.
Китайру смутило то, что в этот раз их было двое, Лерена и кто-то еще.
– Дрянь!.. – произнесла она, но никто ее не услышал. Девушка выкрикнула слово еще раз, но ее крик прозвучал не сильнее шепота на ветру. Китайра попыталась сосредоточиться, собрать воедино всю свою ненависть, но с отчаянием осознала, что ее сила – ничто по сравнению с магической мощью, направленной против нее. Девушку швыряло, топило, душило и выворачивало наизнанку.
Внезапно все исчезло. Тьма и тишина окружили ее. Сефид умчался. Китайра была одна в своей комнате; она лежала на полу, как отброшенная в угол обглоданная кость, и вся ее ненависть уходила в пустоту.
Потом девушка услышала царапанье и шорох. Словно крохотные ножки скребли по камню. Насекомые. Сил не было даже на то, чтобы поежиться. Звук приближался: со всех сторон к Китайре спешили тысячи и тысячи крохотных ножек.
В следующее мгновение они были уже в Омеральте, высоко над крышами домов, восторженные и ликующие. Юнара от души поблагодарила Лерену. Обладая такой властью над Сефидом, она могла и одна совершать далекие путешествия, исследовать другие берега, возможно, даже другие звезды. Перед ней открывались бесконечные возможности…
– Только не одна, – сказала Лерена. – Если захочешь куда-то попасть, нужно, чтобы там уже кто-то был.
– Тогда как же мы оказались в Кидане?
– Китайра Альбин. Вот почему я отправила ее за Бушующее море. Мне было нужно, чтобы кто-то помог добраться до Мэддина.
Укол сомнения заставил Юнару отстраниться от сестры, но связь между ними была слишком сильна. Искра страха в глубине сознания герцогини вспыхнула, пробуждая тревогу, предупреждая об опасности. Она попыталась отступить, но Лерена держала ее, как игрушку на ниточке.
– Только так я могла наказать Мэддина, – продолжала Лерена. – Он должен был понести кару за то, что отверг нашу семью, нарушил ее законы и обычаи. Но наказание не могло быть публичным. Слишком рискованно и опасно. Мне пришлось услать его подальше, а уже потом убить, чтобы все знали: каждому, кто предаст семью и ее традиции, воздастся полной мерой, каждого ждет ужасная кара. Сначала я убила его любовницу, чтобы та мерзость, которую она носила в себе, не могла появиться на свет. А потом я добралась и до кузена…
И снова Юнара попыталась вырваться из-под власти сестры. Она любила ее, но и боялась. Сила пришла к Лерене через убийство Мэддина, через принесение величайшей жертвы – после смерти Кевлерена.
Лерена не отпускала сестру.
– Останьтесь со мной, ваша светлость. Милая сестра, наша работа еще не закончена.
– Что ты хочешь этим сказать?
Печаль переполняла Лерену; Юнара мгновенно почувствовала это и все поняла.
– Позволь показать тебе, что дядя Паймер обнаружил в Ривальде.
Паймер знал, что будет дальше. С неизбежностью морского прилива приближалось великое кровопролитие. Старик пытался вспомнить, предвидел ли когда-нибудь, что все придет именно к этому. Неужели он был совершенно слеп, не ведая истории своей семьи, неизбежно и безошибочно приведшей к этому моменту?..
Боль и скорбь по невинно убиенным переполняли герцога, но другого пути он не видел. Если бы не вмешательство судьбы, то случившееся в Ривальде уже могло повториться в Хамилае.
Паймер поднялся и подошел к Ганиморо и Нетаргеру, с тревогой наблюдавшим за тем, как их хозяйки купаются в исполинской мощи Сефида. Исходящая от сестер энергия наполняла комнату, поднимая дыбом волосы, окружая металлические предметы мягким голубоватым свечением. Тело Верклоффа висело над полом, и из раны на его шее все еще капала теплая кровь.
Оба Избранных закричали от дикой боли. Паймер встал перед ними. Он хотел видеть их лица, хотел им все объяснить…
