Мир закачался вокруг Верлойна, словно какой-то великан сотрясал землю своей поступью. Слова Нуброгера как обухом ударили Верлойна, барон онемел, он мог лишь растерянно смотреть прямо перед собой. Все, во что он верил, все, что он знал, все, на что он надеялся, рушилось на его глазах с каждым произнесенным Нуброгером словом. Повелитель Тьмы раздавил его, уничтожил, даже не воспользовавшись мечом.
Беллар... Беллар не похитили. Выходит, она и впрямь просто пропала. Отправилась странствовать или сгинула в лесу. Небо! Что же это? Как же так? Верлойн внезапно почувствовал горький стыд. За то, что был так близорук, за то, что позволил использовать себя, за то, что позволил своим чувствам и надеждам обвести себя вокруг пальца. Сейчас ему хотелось лишь одного: провалиться сквозь землю. Чтобы это ужасное чувство исчезло. Как он мог это допустить? Гискар... Гискар солгал ему и предал!
Нуброгер, казалось, читал мысли барона.
– Что ж, барон, – сказал Нуброгер, – всех нас когда-нибудь предают. Этот мир не может обойтись без предательства. Ты совершил ошибку, но еще не поздно все исправить.
С этими словами Нуброгер протянул барону руку. Верлойн поднял голову и долго смотрел на руку в черной перчатке. Сердце Верлойна, казалось, останавливалось, каждый его удар был слабым и неуверенным, барон ощущал невероятную усталость и апатию. Он смотрел на протянутую руку Нуброгера и ни о чем не думал. Но внезапно его сердце забилось сильнее. Каждый удар сердца тягучей волной отзывался в голове, разрывая пелену безразличия.
Удар сердца. Перед глазами Верлойна возникла Дорога Смерти.
Еще один – Алдруд и Тиглон, сидящие возле свежевырытой могилы, где лежат тела их товарищей из отряда Странников.
Еще удар. Золотистый рассветный луч солнца, играющий на могильном камне возле форта дримлинов.
Удар. Черные Рыцари.
Удар – удар. Битва при Гулэре и Черный Рыцарь с поднятым мечом.
Удар – удар – удар. Баксард и Нуброгер.
Кровь забурлила в венах барона, мысли его очистились. Внезапно Верлойн отчетливо и ясно понял, что он должен делать, и даже окружающие его предметы, казалось, обрели четкость, барон словно прозрел.
Верлойн медленно поднял голову, вглядываясь в темноту капюшона Повелителя Тьмы. Его правая рука, в которой был зажат Лодрейст, медленно поднялась, и острие меча нацелилось в грудь Нуброгера.
– Между нами никогда не будет договора, – раздельно произнес Верлойн. – Пусть даже меня кто-то использует, я сделаю то, зачем пришел, Повелитель Тьмы. Ты убийца и тиран, и твое место в Долине Небытия.
Нуброгер медленно опустил протянутую руку и долго молчал. Потом вздохнул и скинул с головы капюшон. Барон еле сдержал крик отвращения, увидев лицо короля. Голова Нуброгера была покрыта серой кожей с темными пигментными пятнами. Лысый череп, сильно выпирающие надбровья, темные глазницы, из глубины которых сверкали глаза, вместо носа – маленькие дыхательные отверстия, глубокие морщины вокруг глаз и безгубого рта, тяжелый подбородок... И шрамы. Все лицо Нуброгера было покрыто шрамами. О Небо, как же Нуброгер был уродлив! Барон не представлял, как можно жить с такой внешностью. Это, должно быть, ужасно!
Повелитель Тьмы, быстро отстегнув плащ, отбросил его в сторону. На короле была серая кольчуга, поверх которой были надеты черные начищенные легкие доспехи. В правой руке Нуброгер держал длинный двуручный меч, мускулы на мощных руках перекатывались под серой кожей, недвусмысленно намекая на силу, которой обладал Повелитель Тьмы. Острие меча медленно поднялось и описало в воздухе полукруг.
– Ну что ж, начнем, – сказал, криво улыбаясь, Нуброгер.
* * *
Алдруд, с девушкой на плече, несся по коридору. Тиглон бежал за Странником, поминутно оглядываясь. Сзади раздавались крики и глухие удары – видимо, гвардейцы выламывали дверь в покои Флоэр. Путники выбрались в этот коридор через тайную дверь во второй комнате. Не встретив по пути ни одного гвардейца, они кинулись в глубь замка.
Чтобы девушка не визжала и не звала на помощь, Странник заткнул ей рот кляпом, и Флоэр лишь мычала, пытаясь вырваться. Но Алдруд крепко держал ее, и все попытки освободиться кончались неудачей.
– Тиг, куда теперь? – спросил Странник, подбегая к развилке.
Коридор разветвлялся, галереи вели направо и налево.
– Давай направо, – сказал Тиглон, оглядываясь.
Сзади раздался треск и победный рев десяток глоток. Видимо, гвардейцы выбили-таки дверь и ворвались в покои принцессы.
– Надо поторопиться, – пробурчал тиг.
Путники побежали по коридору, ведущему направо. На стенах были развешаны портреты королевских семей. Тиглон мельком глянул на стену, потом резко остановился и замер как вкопанный. Тиг молча глядел на стену, погрузившись в свои мысли. Алдруд обернулся и крикнул:
– Тиглон, давай быстрее! Ты что?
– Чтоб я провалился, – пробормотал тиг, тряхнул головой и побежал за Странником.
* * *
Нуброгер провел стремительную атаку, взмахнув огромным двуручным мечом. Верлойн легко парировал удар и контратаковал. Мечи со звоном скрестились. Нуброгер был силен, его тело, казалось, не знало, что такое усталость. Двуручный меч вращался с бешеной скоростью, удары так и сыпались на барона, но волшебные доспехи и дар виртуозного владения оружием помогали Верлойну парировать удары Повелителя Тьмы.
Поединок длился уже четверть часа. Нуброгер постоянно атаковал, не давая Верлойну перейти из защиты в нападение – барон мог лишь огрызаться, делая контрвыпады. Помещение тронного зала было идеальным местом для поединка – огромное пространство давало возможность свободно передвигаться, и противники постоянно были в движении. Эхо от звона мечей отражалось от стен и возносилось к потолоку. При каждом ударе сталь, соприкасаясь со сталью, высекала снопы искр. Атака – парирование, выпад – защита...
Противники не знают усталости – они скрещивают мечи, уворачиваются от ударов, защищаются и нападают. Поединок продолжается...
Верлойн удивлен. Никто еще не мог так долго сражаться с бароном, облаченным в волшебные доспехи Альбидра. А Нуброгер мог. Стремительные атаки Верлойна все время натыкались на превосходную защиту Нуброгера. Да, правитель Баксарда – настоящий воин: сразу было видно, что война – его жизнь.
Верлойн не знал, что Повелитель Тьмы с большим трудом отбивал его удары. Доспехи Альбидра были выкованы не смертными, их дар увеличивал силу человека, их носящего, в три-четыре раза, не говоря уже о том, что тот, кто их носит, мастерски владеет любым оружием.
Это было нечестно. У Нуброгера не было таких доспехов, как у его противника. Но Повелитель Тьмы был слишком горд, чтобы просить барона снять доспехи, дабы поединок был честным. К тому же Нуброгер не был уверен, что он сам сделал бы это, если бы имел доспехи Альбидра.
