— Пока только авангард, — буркнул Джиральди. — Орда подойдет примерно через час.
— Тогда мы зря теряем время на болтовню, Джиральди. Отворяй ворота.
— Я не уверен, что граф…
— Граф сейчас ничего не скажет, — заявила Исана. — И если мараты захватят гарнизон, они смогут уничтожить все, что у нас есть. Мы тоже имеем право защищать свои дома и семьи, Джиральди, и все, кто сюда приехал, — ветераны легионов. Отпирай.
Джиральди насупился, но кивнул молодому легионеру.
— Фурии свидетели, нам нужна помощь. Давай.
Гольдеры быстро, но организованно втянулись в ворота, и Исана обратила внимание на то, что всеми повозками правят закаленные ветераны легионов. Они и держались так, словно до сих пор оставались на военной службе: расставив телеги и фургоны аккуратными рядами на западном дворе, они занялись уходом за лошадьми. Все военные лагеря легионов устроены одинаково, и это дает возможность и ветеранам, и вновь прибывшим частям без труда ориентироваться на новом месте. Пока одни распрягали лошадей, поили их и вели под навесы, другие строили своих людей перед оружейными складами, где Джиральди и молодые легионеры начали выдавать им щиты, мечи, копья, кирасы и шлемы.
Исана выбралась из фургона, держа Одиану за руку, — та, как сонный ребенок, продолжала кутаться в одеяло.
— Харгер! — окликнула Исана старшего целителя, который присматривал за несколькими щипавшими корпию молодыми женщинами, почти совсем еще девочками.
Старый целитель повернулся, заслышав ее голос, и лицо его осветилось усталой улыбкой.
— Подмога, — произнес он. — Что ж, может, мы все-таки повоюем еще.
Она подошла к нему, и они обнялись.
— Ты как?
— Устал, — признался он и огляделся по сторонам. — Дрянь дело, Исана. Стены наши недостаточно высоки, и наши рыцари вышли из строя после первой же атаки.
В горле у Исаны все сжалось.
— А мой брат?
— Чуть контужен, но так в порядке, — сказал Харгер. — Исана, у нас меньше часа. Стоит солнцу подняться выше, и ты запросто пройдешь отсюда до сторожевых башен по плечам маратов.
Она кивнула.
— Вон, видишь стедгольдера Отто? Он силен в заклинаниях. Не то чтобы очень изощрен — он врачует по большей части скот, не людей, — но я не знаю никого, кто сращивал бы кости лучше, чем он, и он способен делать это с утра до вечера. И еще с нами один-два гольдера, по части исцеления не уступающие по меньшей мере легионерским целителям, а многие из женщин еще сильнее. Раненые есть?
— Полно, — отозвался Харгер, явно прикидывая что-то в уме. — Правда? Женщины сильнее легионерских заклинателей?
— Поговори с Отто. Он направит наших целителей в помощь вашим. Вы на восточном дворе?
Харгер кивнул, вдруг заморгав. Потом крепко сжал плечо Исаны.
— Спасибо. Не знаю, долго ли мы продержимся, но пока у нас люди умирают, а этого не должно быть.
Исана мягко коснулась его руки.
— Где мне найти Бернарда?
— Над воротами, — сказал Харгер.
Исана кивнула и пошла в восточную часть крепости. Она миновала штабные постройки, офицерские казармы в центре крепости. Дальше путь ее лежал между солдатскими казармами. Первые тела начали попадаться еще на подходе к восточному Двору, на конюшнях. Там валялись убитые лошади; вороны тучей летели в распахнутые двери конюшни, и оттуда доносилось их оживленное карканье. Дальше тела уже лежали на улице: мараты и их огромные хищные птицы. Их трупы были свалены в груду в углу двора, чтобы они не мешали перемещениям легионеров. Убитых легионеров сложили аккуратными рядами в противоположном углу, прикрыв лица, чтобы защитить их глаза от воронья.
Все остальное пространство двора было занято умирающими и ранеными. Редкая — слишком редкая! — цепь легионеров дежурила на стене.
Исана брела через двор, совершенно оглушенная этой жуткой картиной. Ничего подобного она никогда еще не видела. Боль, которую испытывали раненые, накатывала на нее со всех сторон словно волнами нестерпимого жара. Она сжалась и обхватила себя руками. Одиана, которая тащилась за ней, так и не отпуская ее руки, испуганно всхлипнула и опустила голову еще ниже.
— Исана!
Она резко повернулась, увидела брата, бегущего к ней, и на этот раз не пыталась сдержать ни слез, навернувшихся ей на глаза, ни улыбки. Он крепко-крепко обнял ее, оторвав от земли.
— Благодарение фуриям, — выдохнул он. — Я так боялся за тебя!
Она обняла его в ответ.
— А Тави?
Он застыл на мгновение, и она похолодела в ожидании худшего. Она чуть отстранилась от него, взяв его лицо в ладони.
— Что случилось?
— Я потерял его след после потопа. Мне удалось спасти из воды девушку-курсора, и мы вдвоем пришли сюда.
— Он был один? — спросила Исана.
— Не совсем, если считать, что Линялый оставался с ним. Я думал, ты нашла его после потопа.
Она покачала головой.
— Нет. У меня не было возможности. Бернард, из реки меня вытащил Корд.
Бернард прикусил губу и зажмурился.
— Все в порядке, — заверила она его, хотя внутри ее все сжалось при одном только воспоминании о коптильне Корда. — Его сын, Арик, помог нам бежать. Я успела вовремя улизнуть от него.
— И пришла сюда?
— Не одна, — сказала Исана. — Я только-только добралась до тракта, как меня догнали Уорнер с остальными. С ними я и доехала.
— Уорнер? — переспросил Бернард.
— Уорнер, Отто, Рот. И они привели с собой всех своих гольдеров. И твоих, кстати, тоже. Привели на помощь вам.
— Вот балбесы, — буркнул Бернард, но глаза его блеснули, и он оглянулся на стену, на разбитые ворота крепости. На их месте поспешно воздвигалась баррикада: два перевернутых фургона, бочки, какие-то ящики и прочий хлам. — Сколько человек он привел?
— Всех, — сказала Исана. — Почти пять сотен.
— И женщин?
Исана кивнула. Бернард поморщился.
— Сдается мне, все решится в следующую атаку, — взгляд его скользнул мимо нее, на Одиану. — А это кто?
Исана прикусила губу.
— Одна из рабынь Корда, — солгала она. — Она спасла мне жизнь. На ней ошейник послушания, Бернард. Я не могла оставить ее там.
Он кивнул и снова оглянулся на стены.
— Еще неизвестно, что было бы милосерднее. Здесь тоже будет несладко.
Исана нахмурилась, разглядывая стены.
— Бернард… Помнишь, как мы возводили наш стедгольд?
— Еще бы, — отозвался он.
— Все в долине помогали нам с этим. И весь стедгольд, все стены возвели всего за один день.
Он зажмурился и повернулся к ней.
— Ты хочешь сказать, — голос его вдруг охрип от возбуждения, — что мы можем сделать эти стены выше?
