— К чему это вы? — тихо спросил он.
— Меня, Майкл, Небеса не охраняют. Другое дело вы. Вот я и прикинул, что Бог приглядывает за вами и вашими друзьями — по крайней мере из профессиональной солидарности. И я видел уже в прошлом, как он устраивает все для вас. Поэтому то, что я делал, не имеет отношения к вере. Это просто тонкий расчет.
Он покачал головой, явно не соглашаясь. Впрочем, и спорить со мной он тоже не стал.
— Как Черити?
— С ней все в порядке, — заверил я. — И с детьми тоже. Они, должно быть, уже дома.
— А как они с Молли?
— Помирились. Ну, по крайней мере разговаривают по-человечески и обнимаются.
Он удивленно поднял брови и расплылся в широкой улыбке.
— Слава Богу. Я начинал уже сомневаться, что такое вообще возможно.
Я самодовольно похлопал себя по груди.
— Порой я сам себе удиапяюсь.
Майкл улыбнулся мне, а потом снова оглянулся через плечо и нахмурился.
— Моя Молли... Магия... Она разве не генетически передается?
— Обычно так, — кивнул я. — Но не обязательно. Некоторые просто с ней рождаются. Мы до сих пор не знаем точно, как и почему это происходит.
Он покачал головой:
— И как я не сумел сообразить, что происходит?
— Не знаю. Но если вдруг узнаете, скажите об этом Черити. Она задавала мне в точности такой же вопрос.
— Наверное, мы слепы к тем, кто нам ближе всего, — предположил он.
— Такова человеческая природа, — согласился я.
— Молли что-нибудь угрожает? — спросил Майкл ровным голосом.
Я нахмурился, обдумывая ответ.
— Возможно. Она обладает большим потенциалом. И она уже использовала его один раз так, как не следовало бы. Она будет испытывать большой соблазн использовать его снова, когда начнет сталкиваться с неразрешимыми, на первый взгляд, проблемами. И не только это — само по себе умение обуздать свои силы дается нелегко. Однако она умна, да и характер у нее не из слабых. Если ее наставник сумеет удержать ее от глупых ошибок, мне кажется, с ней все будет хорошо.
— А если нет? — спросил Майкл. — Если она снова злоупотребит своей силой?
— Значит, она не выдержала испытательного срока. Ее казнят.
— И вас, — мягко напомнил Майкл.
Я пожал плечами:
— Можно подумать, это уже не висело над моей головой. Во всяком случае, Совету довольно пока того, что я взял на себя всю ответственность за Молли до тех пор, пока она либо не станет полноценным чародеем, либо не откажется вообще от своего дара.
— Любви сильнее не было на свете, — тихо произнес он. — Что бы я ни сказал, всего будет мало. Она моя дочь, Гарри. Спасибо.
Я почувствовал, что краснею.
— Ну-ну. Послушайте, не надо делать из этого отдельного блюда. Вряд ли кому это понравится.
Майкл гулко, от души расхохотался.
— И это наставничество — в чем оно заключается?
— В занятиях. Ежедневных — по крайней мере в первый период, пока я не удостоверюсь, что она умеет владеть собой. Придется упражняться вдали от огнеопасных материалов. Деревьев, домов, домашних животных... ну и так далее.
— Как долго вам придется с ней работать?
— Пока не закончим. — Я неопределенно махнул рукой. — Не знаю еще. Никогда не участвовал в этом в качестве старшего.
Он согласно кивнул.
— Очень хорошо.
Минуту мы ехали в молчании.
— Помните, я хотел обсудить с вами профессиональный вопрос? — произнес он наконец.
— Угу, — кивнул я. — Валяйте.
— «Фиделаккиус», — сказал Майкл. — Меня интересует, не нашли ли вы кандидатов на ношение меча.
— Мимо, — вздохнул я, нахмурившись. — Вы думаете, мне надо искать?
— Трудно сказать. Но пока нас только двое, мы с Саней, так сказать, немного перерабатываем.
Я почесал подбородок.
— IIIиро сказал мне, что я узнаю его преемника. Пока ничего такого не было. До сих пор, во всяком случае.
— Боюсь, это требует большего, чем просто терпения, — вздохнул Майкл. — Я тут лазил в наши архивы. В истории уже имелся прецедент, когда члена Белого Совета просили стать хранителем одного из мечей.
Я удивленно покосился на него.
— Вы это серьезно? Он кивнул.
— Я... и еще кто?
— Мерлин.
Я фыркнул.
— Вы уверены? Потому как Мерлин та еще штучка с ручкой. Уж поверьте моему опыту.
— Нет, Гарри, — возразил Майкл терпеливым тоном. — Не Мерлин, председатель Совета. Тот Мерлин. Настоящий.
Некоторое время я вел машину, широко раскрыв рот.
— Bay, — выдавил я в конце концов и тряхнул головой. — Может, вы считаете, что мне нужно найти большой камень или еще чего такое? Вонзить туда меч и оставить на лужайке перед Белым домом?
Майкл перекрестился.
— Боже упаси! Нет. У меня просто... — Он почесал кончик носа. — Инстинкт.
— Вы хотите сказать, вроде того, как когда Бог посылает вас на очередную операцию?
— Нет. Обычное стариковское чутье. Мне кажется, вам стоит поизучать историю «Амораккиуса» — как его передавали от носителя к носителю.
Упомянутый меч покоился в данный момент на перевязи, в ножнах, упершись острием в коврик под Майкловыми рыцарскими башмаками.
— Ух ты. Вы хотите сказать... этот меч... Ваш меч... — Я не стал договаривать.
— Возможно, — кивнул он. — Хотя церковные записи отрывочны, нам удалось установить, что два других меча на протяжении столетий время от времени перековывались. Этот — ни разу.
— Это любопытно, — задумчиво произнес я. — Это черто... очень интересно.
Майкл одарил меня легкой улыбкой и кивнул.
— Интригующая тайна, правда?
— А знаете, — сказал я. — Тайны, конечно, вещь замечательная. — Я задумчиво пожевал губу. — Но я надеюсь, вы не слишком спешите. Вы, наверное, заметили, что год у Совета выдался хлопотный. Конечно, я выкрою время рано или поздно, но пока... — Я пожал плечами.
— Понимаю. — Он тоже помолчал немного. — Но знание истории меча может оказаться очень важным. Чем раньше, тем лучше.
Что-то в голосе Майкла заставило меня взглянуть на него более внимательно.
— Почему?
Его рука непроизвольно погладила рукоять «Амораккиуса».
— Мне кажется, мне недолго осталось носить этот меч, — произнес он очень мягко.
Когда Рыцари Меча выходят в отставку, они получают извещение напрямую от работодателя.
— Майкл? — спросил я. — Вам что... э... контора письмо прислала? — Я старательно избежать добавления «Как сделали с Широ».
— Нет. Инстинкт, — ответил он и улыбнулся мне. — Просто мне кажется, у меня начинается кризис среднего возраста. Впрочем, я не собираюсь менять образ жизни и уж не имею ни малейшего намерения уходить в отставку преждевременно.
