– И какая у тебя задача?
– Просто быть рядом с тобой, – сказала она.
– Это, конечно, мило, но зачем? – спросил он. – Тем более сейчас, когда вся ваша ячейка, или как вы там себя называли, накрылась и твоих друзей вяжет СИБ. Или ты все еще надеешься, что придет мой дед и исправит все?
Ольга промолчала.
– Он придет, – сказал Ник. – Но ничего не исправит. Он сделает только хуже. В прошлый раз он вверг империю в смутные времена, и с тех пор он стал сильнее.
Местные, конечно, тоже не стояли на месте, и наверняка готовы к тому, что может предложить им Ломтев. Или думают, что готовы. В таких делах никогда нельзя быть уверенным до конца.
Отряд, полегший в гостинице, не в счет, там вряд ли были высшие аристократы, которые могли противостоять Ломтеву на равных. Китайских мастеров он щелкал, как семечки, но те даже не представляли, на кого они нарвались в захолустной британской колонии.
Но император ведь пережил первое явление Ломтева, и, заплатив за этот опыт годами своей жизни, наверняка готовился к повторному визиту. Пусть не самого Ломтева, кто тогда мог предугадать такое, но кого‑то со схожими… дарованиями.
Император ведь не глуп, и у него было больше десятка лет на подготовку.
Ник не сомневался, что Ломтев отправится за головой императора, и даже поймал себя на мысли, что ему слегка любопытно, чем может закончиться эта схватка. Жаль, что он узнает об этом уже постфактум.
Или вовсе не узнает, если император победит.
В кармане у Ольги завибрировал телефон. В тишине предутреннего леса этот звук был настолько чужим и казался настолько громким, что Ник вздрогнул.
– И ты все это время носила его с собой?
– Это защищенный аппарат, – сказал она. – Слушаю. Да.
Она убрала телефон в карман.
– Вот и поговорили, – констатировал Ник.
– Это был Лев, – сказала Ольга. Что ж, значит, до него СИБ еще не добралась. Хорошая ли это новость? Наверное, да, все‑таки, Лев какое‑то время был на его стороне. Ну, почти… – Он просил передать тебе, что орел в гнезде.
– И что это должно означать? – поинтересовался Ник.
Она покачала головой.
– Я не знаю.
Сознание Ника мигнуло и свернулось в точку перед тем, как померкнуть.
* * *
– Я знаю, – сказал Ломтев.
Внешне он никак не изменился. Плечи не расправились, осанка не стала горделивей, в голосе не появился доселе незнакомый металл. Никаких повадок старого князя, явившегося, дабы вершить суд над своими врагами.
– Это…
– Это уже не Ник, – сказал Ломтев. – Если тебе интересно, девочка, «орел в гнезде» означает, что император прибыл в московский Кремль.
– И теперь…
– Видимо, пришло время нанести визит старому знакомому, – сказал Ломтев и требовательно протянул руку. – Дай мне телефон.
Она безропотно протянула ему гаджет, и Ломтев сунул его во внутренний карман куртки, застегнув его на молнию.
– Что вы до сих пор делаете в лесу?
– Мы заблудились. Точнее, Ник заблудился, а я…
– А ты боялась ему об этом сказать, потому что не знала, он это или я?
– Что‑то вроде того, – призналась она. – Но я думаю, что нам надо идти туда…
Она показала направление рукой.
– Иди куда хочешь, девочка, – сказал Ломтев. – Я вырос в этом городе и уж всяко найду дорогу на Кремль.
Отсюда ничего не было видно из‑за деревьев, но она была почти уверена, что ближайшее шоссе находится в той стороне, что она указала, но Ломтев решил эту проблему кардинально.
Он левитировал.
Он поднялся над кронами деревьев, чтобы они не мешали ему осмотреться, и пропал из вида.
– Удачи, – прошептала Ольга, не будучи уверена, к кому именно из этих двоих она обращается.
И осталась сидеть на бревне.
Идти ей было некуда.
Кроме того, она отчего‑то была уверена, что в глухом лесу сейчас всяко безопасней, чем в городе. А у СИБ, которая наверняка тут все прочесывает, скоро найдутся проблемы и посерьёзнее.
Глава 28
– И все же, я настоятельно рекомендую вам покинуть столицу, сир.
Император устало потер рукой лицо.
– Помнится, князь, когда‑то я настоятельно рекомендовал вам избавиться от колебателя тверди, – сказал он. – И вот теперь он разрушил вашу штаб‑квартиру. Символ СИБ. Один из символов империи. Мне начинает казаться, что вы проигрываете в этом поединке, князь. Мне начинает казаться, что вы в принципе не способны в нем выиграть. Мне уже начинает казаться, что вам пора уступить свое место на этой игральной доске. Кому‑нибудь более… эффективному.
Белозерский почувствовал слабость в ногах, и он не мог определить, природная ли это слабость, вызванная, так сказать, обстоятельствами, или же на него начала воздействовать сила императора.
Но он не сомневался, что до силы императора дело дойдет в любом случае. Таких ошибок на этом уровне не прощают. Уничтожение штаб‑квартиры СИБ в центре Москвы, в самом сердце империи, это не просто человеческие жертвы и разрушенное здание. Это репутационные потери и для СИБ, и для императора.
А если хочешь найти того, кто в этом виноват, посмотри в зеркало.
Не считая колебателя тверди, конечно, но он при любом раскладе был не жилец.
– Собственно говоря, у меня к вам есть только один вопрос, – сказал император. – Почему вы до сих пор живы?
– Я… не знаю, сир.
– Когда был нанесен удар?
– Около двух часов ночи, сир. Погибли все, кто был в здании…
– Это мне известно, – сказал император. – А где были в этот момент вы?
– Дома, сир. Я был дома.
– А, собственно говоря, почему? Почему вы были дома, князь? Вы уже решили все проблемы империи, раскрыли все заговоры, поймали колебателя тверди? Почему вы позволили себе отправиться домой, князь? Почему не сидели в своем кабинете допоздна?
– Я посчитал, что в этом нет необходимости, сир.
– Но как мы видим, она была, нес па?
На это у князя не было ответа.
Как ни крути, это его вина. И плевать, что большая часть ошибок – это не его личные ошибки, а издержки системы, и что титулованных подчиненных трудно держать в узде, а часть из них крайне не любит перерабатывать, плевать на недостаток финансирования и проблемы со взаимодействием ведомств, возглавляемых другими аристократами.
Он был главный. Он должен был все правильно организовать. В идеальном мире это могло бы даже дать результат.
А так приходится иметь дело с тем, что есть.
И принимать последствия.
– Я не буду спрашивать, что делается сейчас, – сказал император. – План «перехват», «крепость», «вулкан», «гроза». Я ничего не забыл?
– Еще «лавина», сир.
– Напомните, князь, а «лавина» это про что?
– Попытка государственного переворота.
– Что ж, вполне подходит, – согласился император. – А почему вы не застрелились?
– Сир?
– У вас же есть пистолет, – сказал император. – А если и нет, то с вашим положением вам несложно его найти. Так и почему вы не застрелились? Слова «честь офицера» для вас уже ничего не значат? А «честь аристократа»?
– Я посчитал, что сначала должен…
– Поймать его? – угадал император. – Но вы не можете. Он навязывает вам свой темп, каждая ночь в столице не обходится без разрушений, он поднимает ставки, его удары все чувствительнее, а что делаете вы?
– Мы вышли на ячейку бунтовщиков, которые ему помогали, сир, – напомнил князь.
– И где они сейчас?
– Мертвы, сир.
– Я знаю, – сказал император. – Вам не удалось взять живым ни одного заговорщика.
– Они отчаянно сопротивлялись…
– И вы убили их всех, – сказал император. – Как это продвинуло вас в деле поимки колебателя? Никак.
– Сир…
– Работу над ошибками проводить уже поздно, – сказал император. – Уходите. Вы знаете, что вам делать.
– Да, сир, – склонил голову Белозерский.
