— Банальный способ, — пожав плечами, заметил Кир, — может быть, ты и прав насчет способностей Шеоннеля, только мне это ни к чему. Я в порядке… Что ты на меня так смотришь?
— Я вот думаю, ты Ханне правду сказал или…
— Лин, — тихо окликнул неслышно подошедший Шеоннель, — отстань от Кира. Если тебя это так беспокоит, правду он сказал. Не раздражай его. Иоханна с Саффой возвращаются.
— А я что? Я ничего! — заверил Лин, всем своим видом демонстрируя, какой он весь из себя хороший и пушистый.
Когда Иоханна увидела, что в ее кресле рядом с Киром сидит Лин с подозрительно невинной физиономией, ей стало не по себе. Что успел натворить этот… как бы поприличнее его назвать?
— Прошу садиться, — Лин вскочил с кресла, — Ваше величество Иоханна… хм… опять забыл, какая ты по счету?
— Третья, — процедила Иоханна села и огляделась. Ее взгляд остановился на Дафуре, который все еще лежал без сознания. — Что с ним? Ллиувердан приговорила его к смерти, привела приговор в исполнение и улетела?
Лин собрался подробно поведать, что с Дафуром и куда именно улетела Ллиу, но вмешался стоящий неподалеку Иксион, ворчливо объяснив:
— Тут некоторые разноглазые жестовики шутить изволили и довели Дафура до обморока. А суд удалился на совещание.
— Да что тут совещаться? — профырчала Дульсинея, — отдать Дафура Иксиону и пусть делает с ним что хочет! А потом саму Ллиувердан судить за все ее проделки! Ах да! Еще надо не забыть подчистить память господам приглашенным.
Господа с такой постановкой вопроса оказались категорически не согласны и возмущенно зароптали.
— Так! Всем молчать! — рыкнул Вальдор и встал перед своими недавними придворными. Последние привычно притихли.
После чего бывший король Зулкибара повернулся к королеве нынешней и, изобразив на лице сконфуженность, виноватым голосом проговорил:
— Прости, Ханна, я по привычке.
Если бы у короля в глазах в это время не прыгали насмешливые искорки, можно было бы подумать, что извиняется он всерьез.
Иоханна нахмурилась, но, вместо того, чтобы высказать отцу, что, судя по выражению ее лица, думает о его попытках руководить, она хриплым голосом произнесла:
— Спасибо, папа.
— Таааак, — взмахнув старым вонючим башмаком, проговорил Мерлин, — народ, стройся и ко мне по одному. Не боись, я аккуратно. Вот и внучек мой об этом знает. Правда, Лин?
Лин Эрраде в ответ только пробурчал что-то неразборчивое. На его подвижной рожице промелькнула целая гамма чувств. Часть из них выдавали некоторую кровожадность этой юной натуры.
Зрители обреченно потянулись к старому магу.
— Дай, я помогу, — вздохнул Терин, разминая длинные ухоженные пальцы.
— И я! И я! И я! — воскликнула княгиня, весело подпрыгнув на месте.
Толпа резко вздрогнула и подалась назад.
— Я пошутила! — обиженно пробурчала Дульсинея.
— Мы можем идти? — поинтересовался княжич, обнимая за талию свою худенькую серьезную невесту.
— А приговора ждать не будете? — спросила Дуська.
Лин и Саффа переглянулись.
— Нам не очень интересно, — низким приятным голосом произнесла придворная волшебница.
— Лин, останься, — не поворачивая головы в сторону сына, произнес князь.
— Зачем? — полюбопытствовал княжич.
— Останься и все!
— Ну и ладно, — пробурчал Лин, повернулся к невесте и стал ее целовать, не обращая внимания на большое количество посторонних рядом.
— Везде, где он появляется, бордель, — проворчал Вальдор. Его супруга — очаровательная Аннет — только вздохнула и положила свою ладошку на украшенные перстнями пальцы мужа.
— Лин, давайте вместе с Андизаром и Саффой начинайте готовых на площадь перед королевским дворцом в Зулкибаре перемещать. Нечего им теперь здесь делать, — скомандовал Терин.
Лин сделал вид, что он слишком увлечен Саффой для того, чтобы выполнять какие-то распоряжения, но получил короткий тычок по ребрам от последней и, с горестным вздохом, поплелся телепортировать несчастных жертв амнезийных заклинаний. Надо сказать, те из придворных, что обрабатывались Терином Эрраде, выходили из под его рук серьезными и задумчивыми, а те, над кем работал старый Мерлин, становились шумными и разговорчивыми. Даже любопытно — отчего такой эффект, ведь заклинания маги накладывали по сути одинаковые. Впору писать диссертацию.
— Менестрель! — закричал вдруг Вальдор, вскакивая и роняя кресло.
Стражники, до сего момента терпеливо ожидающие своей очереди на коррекцию памяти, побросали секиры и рванули за быстро улепетывающим вредителем.
— Лови его! — кричал бывший король Зулкибара. Глаза его азартно горели.
К сожалению, шустрый менестрель неожиданно исчез.
— Амулетами телепортации обзавелись, — констатировал Эрраде-старший.
— Опять все переврут, — грустно произнес Лин.
Вальдор ехидно улыбнулся.
— Кстати, друг мой Терин, ты же мне желание проспорил, помнишь?
— Не понимаю, о чем Вы, — холодно отозвался князь.
— Да все ты помнишь! Я требую свое желание.
Терин поднял на друга немного, казалось бы, даже испуганный взгляд.
— Какое желание? — осторожно спросил он.
— Пиши поэму! — радостно заявил бывший король Зулкибара, — поэму обо всем, что было. В стихах.
— К сожалению, вынужден Вас разочаровать, — медленно произнес князь, не забывая делать над головой очередной жертвы плавные красивые движения руками, — но я едва ли смогу срифмовать даже пару слов. Это скорее по Вашей части, Вальдор.
— Так и быть, пиши в прозе! Но чтобы во всех библиотеках нашего мира это повествование было. Слышишь, князь?
— Вот! — взвизгнула Дульсинея. — Вот теперь мне понятно, откуда у Лина эта скверная привычка на желание спорить!
Терин сделал вид, что последняя фраза его не касается. Уже минут через сорок все посторонние, за исключением недоумевающих на тему, а что здесь, все же, было, стражников были отправлены куда подальше. Судья все еще не вернулась.
— Надо бы нам перекусить! — заявил Вальдор, пристально глядя на Саффу с Лином.
— Ты мной, что ли, перекусывать собрался? — хмуро поинтересовался уставший княжич. Он только что вернулся из Зулкибара, куда транспортировал последнего из насильственно потерявших память придворных.
— Сейчас я все сделаю, — сказала понятливая Саффа и исчезла. Через пять минут на полянке стоял накрытый стол, а вокруг него суетился вездесущий Гарлан. Управляющий расстроено приговаривал:
— Ах, если бы я знал заранее. Какой кошмар! Всего пятнадцать блюд!
Вальдор, стоя чуть поодаль, тихо злорадствовал. Он в первый раз жизни видел, что слуга всея Зулкибара к чему-то оказался не готов.
