Она вернулась!
На его губах уже играл приветственный возглас, но он не произнёс его. Хотя все черты и движения головы были теми же, что он видел раньше, но…
Девушка протянула руку и повелительно махнула. Бар остался на месте. Давление, действовавшее на него с тех пор, как он оставил берег, теперь изменило направление: оно понуждало его идти вперёд, к этой Яхач. И это изменение в невидимой воле насторожило Бара.
— Иди сюда! — она сказала те же слова, что и при первой их встрече. Она ещё раз махнула рукой и нахмурилась, возможно, от нетерпения.
Он воткнул конец копья в землю и сжал древко обеими руками, как бы удерживая себя от повиновения приказу.
— Кто ты? — спросил он.
— Кейтили.
Голос имел тот же тембр, он ничем не отличался от голоса Яхач. Но настойчивое принуждение настораживало, а в этом месте Бару следовало обращать внимание на любое, даже самое малое предупреждение.
— Нет, ты не она!
— Я — Кейтили. Пойдём… — она как бы не слышала его ответа. — Наступает ночь, и тут бродит то, что может погубить нас. Мы должны найти убежище… Пойдём! — её приказ был усилен внезапным потоком принуждения, таким сильным, что оно едва не сорвало Бара с места, заставив его споткнуться.
— Ты — не она, — повторил он. А вдруг… она? Бар не знал, он полагался лишь на внезапное отвращение к ней, шевельнувшееся в нём.
— Я — Кейтили! — она подняла руки и откинула капюшон. — Посмотри на меня, дурак, и увидишь!
Теперь Бар был уверен — она сделала ошибку. На секунду она вышла на свет из своей личины. Она не была той девушкой на берегу!
— Ты — не Кейтили, — убеждённо сказал он.
Она уставилась на Бара. Всякое выражение исчезло с её лица. Теперь она действовала так быстро, что он почти не имел времени подготовиться. Её правая рука взметнулась и что-то бросила в него. Он увидел только искру света, но его тренированные рефлексы не пропали даже в мире сна. Он упал на землю, перекатился и снова вскочил лёгким и быстрым движением опытного невооружённого бойца.
Что-то ударилось позади него, оттуда вырвался огонь. Бар прыгнул, но не к девушке, а в сторону, как только её рука снова двинулась. На этот раз огненная вспышка слегка коснулась его, и он почувствовал ожог.
Лицо её стало безобразной маской, она плюнула в его сторону. Плащ её закрутился вверх, как будто обладал собственной жизнью или подчинялся только её воле; он обвернулся вокруг девушки, превратив её в чёрный столб, снова скрыв её лицо в своих бесформенных складках.
Эта чёрная колонна стала погружаться в землю. На тропе со стороны Бара трава обуглилась, и в ней ещё горели красные огоньки. Но девушка исчезла.
В ночном воздухе чувствовался едкий запах. Но Бару казалось, что он остался один, не считая только теней от деревьев.
— Гэррет?
Он обернулся, взяв копьё наизготовку… Ещё одна тень шла к нему.
— Гэррет! — узнавающе произнёс голос, но он не обманул Бара. Она что, хочет вторично сыграть в ту же игру? Он приготовился ещё раз избежать атаки.
— Не выйдет, — сказал он, — ты не Кейтили.
— Это так, — ответила она, — но я та, которая ткала сон.
Бар внимательно оглядел её. В самом деле, было небольшое различие между этой девушкой (он не хотел называть её имя даже мысленно) и той, которая только что исчезла, как будто земля разверзлась под ней.
— Если ты Мастер снов, то дай мне доказательство.
— Какого доказательства ты требуешь?
— Скажи… куда ты уходила и зачем?
Она не пыталась подойти к нему ближе.
— Куда уходила? Назад, к началу сна. А зачем? Не знаю. Знаю только, что та, которая хочет изменить наше путешествие, пыталась уверить меня, что ты умер.
— Почти так оно и было. Если человека можно убить сонным оружием, — он показал концом копья на сожжённую траву. Настороженность, столь взыгравшая в нём, когда он стоял перед той, другой, теперь ушла.
— Как ты вернулась?
— Одной своей волей, — Яхач, казалось, была уверена в этом. — Нереальное исчезло, когда я пожелала этого.
Бар покачал головой.
— Тени да сны… Как может человек сражаться с ними? Во всяком случае, у твоего двойника было оружие, которое смогло сделать это, — он снова указал на обгоревшую землю и испепелённую траву и рассказал ей о той, что приняла её облик, облик Яхач.
— Другой Мастер? — переспросила девушка. — Так значит, ты не пошёл по пути образца… — она глубоко вздохнула. — То, что сломано, другая может изменить на своё.
— Так что мы не знаем, на что рассчитывать? — он понял значительность её тревоги.
— Возможно. Осталась только одна вещь, которую мы можем попробовать: подойти ближе к концу сна и попытаться ускорить его завершение. Пока она собирает силы и строит более сильный контроль над рисунком сна, мы сможем вырваться.
— А сумеем?
— Не знаю. Во всяком случае, она не смогла удержать меня своей иллюзией, когда вернула меня на курганы. Возможно, она не сможет удержать нас обоих, если мы пожелаем конца сна. Нелёгкое дело — сохранять рисунок, хотя я не знаю, случалось ли когда-нибудь, чтобы клиент сам желал изменить его. Я твой Мастер, следовательно, связана с тобой; если мы будем работать вместе, мы станем сильнее…
— Ты думаешь, что мы можем… перепрыгнуть? — спросил Бар.
— Попробуем, — но ему показалось, что в её ответе мелькнула тень сомнения.
— А что ты выбираешь?
— Башню Кильпойму.
Она протянула ему руку, как это делала другая. И сходство этих жестов было так велико, что Бар секунду-другую не решался подойти, чтобы не оказаться обманутым… Но тут не ощущалось давления на нею, выбор явно оставался за ним.
Он сделал два шага к ней и почувствовал, как она сжала его пальцы. Прикосновение было чуточку холодным, и он чувствовал через этот контакт напряжение её тела и сосредоточенность.
— Думай, — резко приказала она, — думай о Башне на море, на том самом море, которое мы видели… Думай о ней!
Он не знал хитростей и уловок мозга эспера, но если это для пользы дела, он, во всяком случае, может думать о Башне. И он, как умел, представил себе Башню, архаичную по стандартам его родного мира, но во всяком случае, близкую к развалинам у кургана. Он закрыл глаза, чтобы лучше построить этот мысленный рисунок, а затем прикосновение девушки показалось ему чем-то жгучим, почти с истребляющей силой, как будто их ударил и связал сильнейший электрический удар.
Итак, они всё-таки попали в Башню, усилия Яхач привели их к концу сна. Бар уставился на строение. Некоторое время тот мысленный образ, который он создал в мозгу, накладывался, как туманная мелодия, на реальность. Затем иллюзия исчезла, и он смотрел на строение, родное этому миру сна.
