Элаикс понял, что если ничего не сделать, он сейчас потеряет сознание, и в этот момент Вариэтра заорала, а из ее груди вылезло окровавленное лезвие.
Колдунья рухнула, точно подкошенная, дергая ногами и судорожно хватаясь пальцами за землю, под ней стремительно расползалась большая лужа крови.
- Все...Хватит...Давно надо было... - прохрипела Эльра, сжимавшая обеими руками меч. - Можешь...закончить...начатое...
Элаикс ошеломленно уставился на свою подчиненную, затем перевел взгляд на умирающую колдунью. Снова на Эльру. Опять на Вариэтру... Эльра... Вариэтра...
В голове что-то хрустнуло и разорвалось целым океаном боли, который поглотил юношу, вырвал его из реального мира куда-то в далекие дали, в мир белого света и тепла...
Он шел, продираясь, точно сквозь грязь, не в силах пробиться вперед, но зная, что должен это сделать. Кто он, где, зачем? Все эти вопросы не имели ни малейшего значения. Была только белая даль и попытки прорваться. Одна за другой, одна за другой.
Ничто не помогало, не было никакой подсказки.
И тут, неожиданно что-то - или кто-то? - потянуло его вперед. С огромным трудом Элаикс пробился через невидимую перегородку, и обнаружил, что стоит напротив невысокого ладно скроенного юноши, на несколько лет младше, чем он сам.
- Трегоран...
Он понял, что Эльра что-то говорит, нет, даже кричит, тряся его за плечи. Он ощутил влагу на своих щеках. Слезы лились безостановочно, точно желая наверстать все упущенное за многие годы.
Голова не просто болела, она раскалывалась, и Элаикс понял, что сейчас точно потеряет сознание. Краем глаза юноша отметил, что Грантар с Бартихом уже здесь, они тоже что-то говорили, но какое это имело дело?
- Трегоран, - прошептали его губы. - Как же я мог забыть тебя?
И как только эти слова были произнесены вслух, последний - самый мощный - импульс боли отправил Элаикса в мир снов. Его глаза закрылись, и старший из братьев наконец-то ощутил покой.
***
И снова тяжелое пробуждение. И снова боль во всем теле. И снова жарко душное темное помещение.
Элаикс увидел Эльру, сидящую неподалеку и неотрывно смотрящую на него.
- И где же девки для меня? - спросил он, садясь.
Изуродованная девушка ахнула, дернулась вперед, затем на ее лице отразилась досада, и она осталась на месте.
- Не нашла, - тихо проговорила она.
Юноша улыбнулся.
- Извини меня.
- За что? - опешила Эльра.
- За то, что не послушался раньше. За то, что пытался задушить. Эта ведьма... Она же околдовала меня?
Эльра фыркнула.
- Вас, мужиков, околдовать не сложно, для этого необязательно быть ведьмой.
- Я серьезно.
- Думаю, да. Могла.
- Спасибо, что убила ее.
- Не благодари, - с самодовольством в голосе ответила изуродованная воительница. - Я ей еще и по морде пробить смогла. Ради такого можно было и потерпеть.
Элаикс усмехнулся, и вдруг сказал.
- Она уговорила меня остаться в форте, зная, что нас преследуют фарийские маги. Она хотела избавиться от балласта. А когда я узнал об этом...
Он замолк.
- Что? - не выдержала Эльра.
- Ничего. Сделал вид, что так и надо, потому что не желал терять Вариэтру.
- Ты считаешь себя хуже, чем есть. Если бы все было именно так, то мы бы сейчас не разговаривали. Не думаешь?
Элаикс с легкой улыбкой почесал свою татуировку, напоминавшую след от укуса. Быть может, ведьма и околдовала его, но юный воин сильно сомневался, что без Вариэтры был бы сильно добрее. Ярость, что пылала в его сердце, никуда не пропала. Да, ему было жалко павших товарищей, и эта жалость - последний росток человечности - позволила вновь обрести себя, но из этого не следовало, что он откажется от мести.
- Никогда, - чуть слышно прошептал Элаикс.
- Ты что-то сказал? - переспросила Эльра.
- Да, мне интересно, как ты нас нашла?
- Когда вы ворвались в деревню, я сразу почуяла подвох. Вариэтра все последние дни была сама не своя, да и с тобой творилось что-то странное, а потому, когда она неожиданно рванулась в деревню, я последовала за ней. Эта дура так спешила, что ни на что не обращала внимание.
"А дура ли она"? - с сомнением подумал Элаикс. - "Может, ведьма как раз и хотела, чтобы я лично прикончил Эльру, но чуть-чуть просчиталась"?
Ответа на этот вопрос у южанина не было, а потому не стоило озвучивать его.
- Как местные?
- Пустили им кровь, пограбили, и ушли. Сейчас отдыхаем в одной из наших деревенек. Кстати, думаю, ты будешь рад узнать, что мальчишка остался жив.
- Тот, который пропорол мне бок? Повезло ему.
- Что сделал? - удивленно переспросила Эльра.
- Ранил меня ножом.
- Элаикс, у парня не было оружия, а у тебя - раны на боку.
Говорила она это столь серьезно, что Элаикс сразу все понял.
"Проклятая сука"! - мысленно выругался он.
- Поэтому ты так набросилась на меня?
- Да, не хотело, чтобы Вариэтра торжествовала. Это ведь было ее рук дело, я сразу поняла!
Элаикс на это ничего не ответил, потому как он не был столь уверен в себе.
- Может быть, - неопределенно проговорил юноша, когда молчание затянулось. - Эльра, я хочу немного побыть один.
Воительница послушно поднялась.
- Слушай, - проговорил он, раздумывая, не рассказать ли девушке всю правду.
- Да? - обернулась та.
Какое-то время Элаикс колебался, он желал открыться этой несчастной душе, чья красота была безжалостно растоптана фарийцами, и которая так верила в него, что безропотно позволила душить себя. В этот миг он остро осознал, как же тяжело ему без брата, и как вокруг мало людей, которым можно было бы открыться, не боясь, что те используют полученные сведения во зло. Эльра, определенно, была из таких, и Элаикс понимал, что стоит ему произнести всего одно слово, как можно будет скинуть с души тяжкую ношу. Всего один маленький шажок...
- Нет, ничего. Еще раз спасибо тебе за помощь в деревне.
Эльра кивнула, и вышла прочь, оставив молодого воителя в одиночестве.
Тварь вперила свои кошмарные глаза в юношу. Все они были открыты, полыхали злобой, и смотрели прямо на Трегорана.
- Отмеченный Хаосом! - вновь заорал монстр и двинулся вперед.
Первым в себя пришел фарийский маг. Цирилин, бледный как полотно, ударил по неведомому существу цепью разноцветных молний, отчего то заорало, а затем повернулся, и принялся бежать.
Полупаук-полусороконожка кинулся следом, не обратив внимания на Трегорана и Итриаду, валявшихся на плитах мостовой. Каким-то уголком сознания тимберец подумал, что если бы Цирилин не атаковал, то, наверное, у него был бы шанс убежать, бросив их на растерзание воплощенному кошмару.
На соседней улице что-то взорвалось, и этот звук вернул юношу к реальности. Лишь теперь он понял, что все прошлые страхи, даже ужас, испытанный им при встрече с тенями в мире духов и испуг перед мощью фарийского чародея, были лишь жалкой тенью настоящей паники. Подобное чувство не посещало Трегорана ни в доме Маркация, ни на стенах Батерии, ни даже когда он был рабом.
