конюха и станет владыкой себе и слугой всем.
Я говорил не от себя; пришло пророческое вдохновение, и его источник излил на меня негаданные дары, слова сами рвались с языка. Я говорил, и мой голос гремел, как набат, как арфа, тронутая незримой рукой.
— Слушайте, о короли, чем будет отмечен тот, кому достанется меч.
За него охотно пойдут на смерть; он будет любить правду, вершить справедливость, проявлять милосердие. С заносчивыми он будет смел, со смиренными — ласков. Таких королей еще не видела эта земля; в дружину его войдет лишь знатный, а поведут ее славнейшие короли. Верховный дракон Британии, он намного превзойдет правителей мира не только мощью, но и добротой, не только отвагой, но и состраданием. Ибо в сердце своем он будет нести Истинный Свет Божий.
Вижу: глаза его мечут искры, пальцы крепче стального бруса, десница подобна молнии. Всяк живущий на этом острове преклонит пред ним колени. Барды будут упиваться его деяниями и пировать его добродетелями, весть о его правлении дойдет до всех уголков мира.
Покуда стоят небо и земля, слава его будет на устах у всех, кто любит честь, доброту и мир. И покуда не прейдет земля, имя его будет жить, и дух его останется в вечности.
Это предрекаю я, Мирддин Эмрис.
Я слышал, как стучит мое сердце. Никто не осмеливался заговорить. Однако миг прошел; вдохновение пропало. Резкий крик нарушил тишину:
— Пустые слова! — выкрикнул Дунаут. — Я требую знамения!
Коледак и другие подхватили:
— Как мы узнаем твоего короля? Нужен знак.
Думаю, они просто, как утопающий, хватались за соломинку. Однако меня это привело в ярость. Я не мог терпеть больше ни секунды. В беспамятстве гнева я выбежал из церкви, держа меч. Они бежали за мной, их голоса звенели в ушах. Я не слушал и не оборачивался.
Сразу за дверью был двор, где каменщики строили арку, и здесь лежал огромный замковый камень, приготовленный для свода. Сжимая рукоять, я поднял меч над головой.
— Нет! — дико завопил Дунаут. — Остановите его!
Но мне никто не мог помешать. Я со всей силы опустил Меч Британии острием в серый гранит.
Изумление на их лицах заставило меня опустить взгляд. Меч не сломался: он стоял, подрагивая, обгоревший почти по рукоять и плотно вошедший в камень.
Одни говорят, будто некая рука направила обнаженный клинок в камень, другие — будто ослепли от вспышки, когда же открыли глаза, меч торчал рукоятью вверх. Как бы то ни было, все помнят, что дым от горящего камня наполнил воздух, так что щипало глаза.
— Вы требовали знамения! — крикнул я. — Вот вам знамение: тот, кто вытащит меч из камня, будет истинным королем Британии. До тех пор страну будут терзать междоусобицы, каких еще не знал Остров Могущественных, и в Британии не будет короля.
С этими словами я повернулся и пошел через онемевшую толпу. На этот раз никто не кричал мне вслед. Я вернулся в дом Градлона и, покуда Пеллеас седлал коней, уложил вещи.
Вскоре мы с Пеллеасом проехали по узким лондонским улочкам. Никто нас не сопровождал. Мы миновали ворота и свернули на дорогу.
День умирал; золотисто-желтое солнце горело на бледном небе. На холме мы остановились и поглядели назад: наши тени тянулись к городу. Однако мне уже не было возврата. Пусть творят, что хотят; наше спасение, наше будущее не здесь.
Повернув на запад, я поехал искать Артура.
Мерлин — у истории Мерлина несколько источников. Исследователи полагают, что его прообразом был исторический валлийский бард Мирддин Дикий, живший в VI веке. Поэмы рассказывают о воине и барде короля Гвендолеу, потерявшем разум после поражения и гибели своего господина в битве при Арфлеридде на севере Британии. Позже образ Мерлина обрел популярность через латинские сочинения Гальфрида Монмутского. Правда, его «История бриттов» и «Жизнь Мерлина» (русский перевод А.С. Бобовича и С. А. Ашерова, М., «Наука», 1984, серия «Литературные памятники«) во многом расходятся. Так, в «Жизни Мерлина» у Мерлина есть три брата, сестра Ганеида и жена Гвендолоена; в ней сказано, что он — «король и пророк». В «Истории бриттов» ничего не говорится о братьях и родственниках, да и Мерлин — не король и властитель, а только прорицатель и маг (впрочем, упоминается, что он рожден дочерью короля деметов от духа). Вледиг (gwledig) по-бриттски «вождь». «Амброзий» по-латыни означает «божественный, бессмертный» (от греческого «амброзия» — пища богов, делавшая их бессмертными и вечно юными).
Банши (букв. «женщина из сидов») — в ирландской мифологии сверхъестественное существо в облике красивой женщины; ее появление предвещало увидевшему ее смерть. Лоухед наделяет их некоторыми мифическими и реальными чертами пиктов.
Максим – Максим Магн (Великий), военачальник, провозглашенный британскими легионами императором в 383 г. Он сумел с помощью бриттских воинских частей захватить Британию и Галлию, но в 388 г. был разбит войсками Феодосия и Валентиниана Младшего, взят в плен и казнен. Выведенные им из Британии войска так и не вернулись на родину, основав королевство бриттов в Арморике (Бретани), что значительно ослабило остров перед постоянными нападениями ирландцев и пиктов, а затем и саксов. Однако в валлийской традиции он под именем Максена Вледига приобретает черты мудрого и справедливого правителя. Мэри Стюарт в «Полых холмах» обогатила сюжет, придумав легенду о мече Максена Вледига.
«Битва деревьев« («Кат Годдеу») — древняя валлийская поэма (см. «Мабиногион». Волшебные легенды Уэльса. Научно-издательский центр «Ладомир», М., 1995, перевод В.В. Эрлихмана).
Грациан (367–383) – римский император, правил совместно со своим сводным братом Валентинианом (375–392). Грациан был свергнут и убит узурпатором Максимом.
Бран Благословенный – герой кельтской мифологии и эпоса. Прочесть о нем можно в книге «Чудесное плавание Брана» (М., Терра, 1996).
Омфалос – по-греч. «пуп».
Город Легиона – ныне город Честер.
Мамукий — современный Манчестер.
Брут (Бритт, Брит) – мифический римлянин, потомок троянцев, родоначальник бриттов, от имени которого якобы происходит слово Британия. В языке валлийцев имена Brito и Bruto должны были звучать одинаково.
Манавиддан – рассказ о Манавиддане представляет собой вольную обработку одной из ветвей «Мабиногион».
Вортигерн (Вортегирн, Гвортигирн) — король бриттов (около 425–450). Его история излагается в частности у Гальфрида Монмутского.
Аврелий и Утер – младшие братья убитого Константа, дети сраженного Константина... Иносказательный рассказ Мерлина, а также дальнейшие события — смерть Вортигерна, разгром Хенгиста — в самых основных чертах соответствуют «Истории»
