И очень вовремя я начал подсчитывать боеприпас. Ибо мгновением спустя увидел целую ораву страхолюдных демонов, стремительно несущуюся прямиком к нам!
— Погоди ты, погоди! — шикнул на меня бес, стоили мне только сдёрнуть с плеча стреломёт, да загнать в ствол первую стрелку с «Лезвиями Света». — Давай сначала попробуем с ними поговорить!
— Ты бредишь, бес? — возмущённо высказался я. — Какие могут быть разговоры? Они же нас сейчас порвут!
— Не порвут, вот увидишь! — заверил меня мой симбионт. И пробормотал озабоченно, оглядывая меня: — Надо только восстановить твою маскировку под человека, чтоб ты не светил так сильно своей истинной сутью…
Не то чтобы я верил в возможность договориться о чём‑то с демонами, но… но беса всё же послушал. Не начал немедля гасить налетающую ораву. И позволил рогатому сделать то что он считал нужным с моим телом… А в итоге, как это не удивительно, когтисто — клыкастые и крылато — чешуйчатые обитатели Нижнего мира действительно не набросилась сходу на нас, а добежав, остановилась. Окружили. А когда бес бросил им что‑то на неведомом мне языке, так и вовсе угомонились и даже скалиться слишком уж злобно перестали.
— Идём! — скомандовал довольный собой бес. Лаконично пояснив мне, что это он такое ляпнул демонам, что те мигом успокоились и даже престали выражать к нам плотоядный интерес: — Я потребовал от демонов — сторожей, чтоб они отвели нас к здешнему властителю.
«А ведь из этой затеи может и путное чего выгорит!» — подумал я, воспряв духом. И даже с благодарностью посмотрел на беса. Реально помощник он неоценимый… Ведь так у меня появится какой‑никакой, а шанс спасти Кейтлин… Главное ж — это добраться до неё… А там — сигануть, к примеру, с ней в первое попавшееся окно, как я умею, и дёру, к порталу! Это куда реальней, чем брать в одиночку приступом эту несокрушимую твердыню…
Ну и потопали мы… Вернее я. Бес‑то, наглая зараза, так и остался сидеть на моём плече. Решил видать — чего зазря копыта бить? Или запасался, что его, мелюзгу, затопчут снующие вокруг нас здоровущие демоны…
Нет, всё же правильно я сделал, что не стал сразу воевать. Ибо, чувствую сгинул бы просто бесславно, ещё на подступах к этой тёмной цитадели… Ведь когда мы, выбравшись вскоре на вполне себе приличную дорогу, дотопали до этого агромаднейшего замка и проникли в него, оказалось что демонов там внутри столько, что я устал пальцы загибать. На подсчитанных сотнях…
Да что там говорить, если мы, наверное, битых два часа шли по бесчисленным величественным залам, длинным лестницам и арочным переходам, прежде чем добрались до места обитания здешнего владетеля. Понятно, что здесь всякой нечисти обитает побольше чем в ином имперском городе… От количества одних только увиденных бесов у меня даже рябить в глазах начало. А правая рука, судорожно сжавшаяся на рукояти меча, так и не разжималась до самого конца. Ибо по пути нам порой такие страхолюдные твари встречались, что я с трудом удерживался о того, чтоб не рубануть по какой‑нибудь жуткой харе…
Просто я ж не мой симбионт, вернувшийся, по сути, в родной дом, а оттого чувствующий себя среди местной нечисти как рыба в воде. Вот и потряхивает меня неслабо… В отличие от беса, которому всё трын — трава. Похоже, чувствуя себя сидящим на моём левом плече в полной безопасности, он, чем дальше, тем больше смелел. А там и вовсе начал наглеть: раздувшись от важности и превратившись в какой‑то меховой колобок, стал такой, надуваясь от важности, ровно какой‑то меховой колобок, снисходительные взгляды на встречающихся нам обитателей чёрного замка — дворца бросать, да откровенно по хозяйски оглядывать здешние хоромы. Словно прикидывая, как он тут распоряжаться будет…
— Это у всех тутошних владетелей такие хоромы, или это мы так неудачно угодили к одному из самых могущественных? — не выдержав подавляющего величия замка, поинтересовался я в конце — концов у беса.
— У всех Высших демонов такие, — охотно поведал мне рогатый, жутко надуваясь и едва не лопаясь при этом от гордости за одного из своих владык. И пояснил ещё с тщательно скрываемым торжеством: — Их ведь немного совсем… Менее полутора сотен на весь Нижний мир…
— А что так мало‑то? — не понял я. Да выдвинул закономерное предположение, тот час пришедшее на ум: — Перебили что ли друг дружку?
— И это тоже, — кивнул бес. Да, воровато оглядевшись, шепнул мне на ухо: — Но вообще‑то дело в другом. Не шибко радужно обстоят дела с обзаведением потомством у наших Высших…
— О как! — озадачился я.
Озадачился, да тут же и думать об этом казусе позабыл. Так как сопровождающие нас демоны наконец остановились, доведя меня с бесом до какого‑то совершенно огромного зала, три стены которого занимали огромные, отливающие явственной чернотой, витражи, а у четвёртой, глухой, на возвышении стоял величественный трон. Втолкнули нас туда — и мигом захлопнули за нами резные каменные двери, украшенные жуткими картинами демонических войн. Вроде как в мышеловку сунули и были таковы…
Но мне было наплевать на всё это крайне подозрительное действо. Ведь в этот миг я увидел стоящую близ чёрного трона разодетую демоницу. В которой, несмотря на разделяющее нас немалое расстояние, моментально опознал одну хорошо знакомую мне особу!
— Кейтлин! — выдохнул я. И рванул к ней! Понёсся прямо как на крыльях ветра!
— Стайни?! Ты?! — расширились чернющие как ночь глаза девушки, так стремительно развернувшейся на мой возглас, что подол её облачения взметнулся едва ли не до пояса.
— Кейтлин!.. — повторился я, непроизвольно замедляя свой бег под впечатлением от увиденного. Но теперь уже выдохнув имя своей супруги с отчётливым возмущением. Ведь взметнувшийся, при резком развороте и шаге навстречу мне, подол этого её удивительного чёрно — серебрящегося платья, рассыпался на части, оказавшись набранным из нешироких длинных полос! Отчего чьи‑то потрясающе длинные и стройные ножки, затянутые в чёрные ажурные чулочки, оказались явлены всему миру целиком и полностью! И во всей их бесстыдной наготе! Такой… такой наряд вполне подошёл бы бесстыдной суккубе, но вовсе не приличной девушке!
— А кто виноват в том, что платье с обычным закрытым подолом мне теперь надеть нельзя?! — проследив за направлением моего взгляда и поняв, что вызвало у меня такое неподдельное возмущение, полыхнула в ответ негодованием Кейтлин. И рявкнула: — Потому что хвост мешается! — И продемонстрировала опешившему мне этот самый пресловутый хвост — длинный, сильно утончающийся к концу и заканчивающийся стреловидным наконечником, — выметнув его из‑под подола и помахав из стороны в сторону.
