Ознакомительная версия.
Что за?!..
На меня что-то стекло. Комок слизи упал прямо на плечо.
Сказать, что я испугался — ничего не сказать.
Я точно… знаю… такие… фильмы…
Огромным усилием воли я заставил себя посмотреть наверх…
Глава 6. Поперёк горла
Я отчетливо услышал скрип собственных позвонков, когда медленно поднимал голову. Шея с трудом шевелилась, проржавев от страха.
Не передать ощущение, когда над тобой нависла тварь, но ты ее не видишь, не слышишь, но чувствуешь вонь и тягучую слизь, упавшую на плечо. В Варгароне дохрена крипового и я уже устал бояться, но сегодня побит очередной рекорд.
Наконец голова поднялась.
Очередной шматок слизи упал на щеку, но мне было похер. Потому что я увидел того, кто эту слизь испускал.
Уродина, похожая на пухлую саламандру, смотрела на меня, повиснув на хвосте и размеренно покачиваясь туда-сюда. Огромная пасть с тремя рядами тупых резцов. Ящер, размером в три коровы, был покрыт зеленоватыми прыщами. Они периодически лопались, стекая прямо на меня.
Легкие перестали дышать, а глаза моргать. Почему-то очень захотелось сказать «здрасьте», но здравый рассудок победил внутреннего идиота. Я почувствовал себя притворяющимся трупом мышки перед сытой кошкой. Не дай Асмодей проявлю признаки жизнедеятельности. Со мной поиграют так, что пищать буду на всю пещеру.
Когда тварь отцепилась от потолка и стала падать на меня, я все же заорал. Сорвался с места. Ящерица беззвучно приземлилась там, где только что стоял я, харкнула мне в спину. Я упал, тягучая смазка обволокла меня с ног до головы, приклеивая к земле. Неимоверным усилием я сорвал с лица слизь, хватая ртом воздух.
Ну вот и пришел мой эпичный конец. Великий герой Школьник будет сожран в эльфийской канализации прыщавой ящерицей. Вполне реалистичный получается конец. Вот она — жиза…
Саламандра подползла ближе, шипя змеей. Раскрыла рот, намереваясь проглотить свою добычу.
Что ж.
Если бы у меня были яйца, я бы их героически сжал. Умирать так умирать. Сделаю это достойно. Как мужчина… Как настоящий герой…
…
— Ниху-у-у-у-уя-я-я-я!!!
Очутившись в вонючей пасти твари, я стал верещал, не стесняясь. Мужик в теле бабы отказался подыхать! Он цеплялся хилыми ручками за резцы твари, кусал ей десна, орал резаным кроликом.
Я был весь в слизи, что лезла в рот, нос и задницу. Но боролся за свою жизнь, как никогда прежде. Ухватившись за мерзкий отросток на десне ящерицы, я вырвал его с корнем. Ящерица стала буйствовать, но выплевывать меня отказалась. Она попытался меня разжевать, но челюсть была слишком деформированной, несимметричной. Меня стали пропихивать языком и пальцы не выдержали напряжения, расцепили хватку.
Я сорвался и, утробно завывая, заскользил к пищеводу.
— У-е-е-е-е-е-ебуу-у-у-у-у!
Сил в ручках почти не осталось, но я, сука, все равно уцепился за висячий язычок в горле саламандры и повис на нем, как на тарзанке.
— А-а-а-а-а!!! На, гнида!!! — вмазал я кулачком по мясцу.
Тварь не выдержала, блеванула, изрыгая меня вместе с сомнительным содержимым желудка.
— А-а-а-а!!!
Я поднялся на ноги, рванул с места, испуская боевой клич, как и полагается девочке, в надежде, что ящерица меня испугается. Вот только она не испугалась. А слизь на всем теле затрудняла передвижение — поскользнулся я уже на пятом шаге и ебнулся, неприятно ударившись головой. Мерзопакостная гнида в один прыжок оказалась рядом со мной и снова заглотила.
Буль-буль-буль…
Стрёмное ощущение — протискиваться сквозь склизкий канал куда-то вниз, в темноту. Именно так чувствует себя поюзанный ордой негров презерватив, смытый в унитаз.
— Никогда!!! — заорал-забулькал я. Слизь попала мне в рот, и я стал кашлять. М-м-м, а на вкус не так уж и плохо. — Не… кха-кха!.. Я…
Я раздвинул ноги и руки звездочкой — встал поперек пищевода твари. Он был весь в язвах, буграх и наростах, чем я и попользовался, не стесняясь хватаясь за них конечностями.
— Я!!!
Существо стало содрогаться в тошнотных позывах, сдавливая меня со всех сторон. Глаза чуть не выдавило из орбит.
— НИКОГДА!!!
Как же болит тело. Такое ощущение, что тонюсенькие мышцы вот-вот порвутся, а сухожилия лопнут.
— НЕ!!!
Я пытался пролезть наверх. Один шажок, второй захват, третий рывок. Слизь очень мешала, но сокращения пищевода знатно помогали, проталкивая меня на свободу!
Очередное такое сокращение оказалось со рвотой. Меня окатило с ног до головы кислотными водами и слизью с кусками непереваренных мокриц, сколопендр и какими-то огромными глистами.
—…СДАМСЯ, БЛЯТЬ!!!
Я не стал выплевываться. Смысл? В третий раз тварина может сообразить меня сначала раздавить, а уж потом сожрать. У самого горла я уцепился за отростки зубами, руками, обвил их ногами. Дождался, когда ящерица выблюет всё, что осталось в её желудке. А потом оттолкнулся и прыгнул обратно, в утробу…
— СУКА-А-А-А-А-А-А-А!!!
На этот раз я оказался в другом канале. Уроки по биологии не забыты, Елена Семеновна! Это, сука, по-любому трахея в легкие!
И я не ошибся. Существо попыталось вдохнуть воздух и меня вместе с ним. Я намертво всосался в тонкий канал, где и встрял, растопырившись всеми частями тела.
— А-а-а-а-а-а!!!
Орал я как безумный, захлебываясь и купаясь в малоприятных жидкостях. Саламандру колбасило так, что я себя уже несколько раз похоронил. Ощущения, как от тренажера для космонавтов на максималке, рвали мои мозги в клочья. Влево, вправо, вверх-вниз, кверху головой, книзу жопой! Удар, удар! Я еле успевал хватать ртом кислотный воздух. Кожу жгло желудочной желчью.
А потом тишина…
Резко, неожиданно. Сердце ящерицы еще пару раз ударилось, а потом затихло. Тварь обмякла, стала сдуваться.
Я ухватился за длинные сосочки на языке саламандры, подтянулся, как мог. С десятой попытки получилось продвинуться на метр, потом на второй, пятый. Тяжелее всего было приоткрыть пасть и выбраться на свободу…
Я свалился на спину.
Не дышал.
Смотрел сквозь реальность куда-то вверх, в темноту…
…
…
…
Вытянул пятерню, осмотрел. Трех ногтей нету.
Вздохнул.
Сердце снова забилось, дышать я стал, как задыхающийся астматик.
Смог выговорить:
— Еба-а-а-а-а-а-а…
Я еще пооткрывал рот, как рыба, но другие слова отказались выговариваться. Опять молчу.
…
Проскрипел голос:
— Дайстэ раэн-сма, олаэ катро нэп?
Даже адреналин в крови не помог вскочить от неожиданности. С саламандрой я перенапрягся так, что просто развернуть шею в сторону говорящего уже оказалось подвигом.
Неподалеку стоял еще один урод, хотя телосложением он был похож на человека. Позади него трепыхалась модифицированная матка, намертво всосавшая в свою плоть повязанного длинными отростками вампира. Ирэна не подавала признаков жизни, если так можно сказать о вампире.
Некроморф говорил на всеобщем. Это все, что я смог понять. Моя душа не перенесла знание этого языка в новое тело. Жаль. Скорее всего, уродец сказал: «какой вкусный, я медленно сожру твои потроха».
Сил сопротивляться просто физически уже не было. Я выдавил из тела Ирэны все, что только можно.
— Быр, дыр-шмыр? — грустно спросил я. — На хэр идымс, хуэм-сосымс?
Голова мухи упала на бок.
— Что, не понимаешь? Знай…
Слово «…наших» я не договорил.
Ого, я думал, упасть в обморок от изнеможения нереально. Да и вообще падать в обморок можно только хорошо словив по голове. А оказывается вон оно как бывает… Хотя… я вроде и словил…
Реальность, мать её…
* * *
Во сне были глюки. Но я их даже не запомнил. Точнее, очнувшись, я их сразу же забыл. И это хорошо. Ненавижу думать о снах. Знаю, есть психи, что их записывают.
Так-с. Я и правда очнулся. Но глаза не открыл. Не хочу. Страшно. Ведь когда я сплю или падаю в обморок, после пробуждения ничего хорошего не происходит. То я связан в ледяной пещере. То лежу на краю пропасти, куда меня потом выпинывают вампирской ножкой. Вот и сейчас…
Ознакомительная версия.
