не брать. Никого! Урук, то же самое, но только на север. Твой тумен пропустит орду и пойдёт за последними обозами. Мелкие отряды кочевников могут неожиданно налетать и убивать тягловых животных. Придётся бросать груз, ведь наши табуны гонят в стороне. Не будем им ничего дарить. Единственный подарок, который я могу им сделать, – это быструю смерть. Найдите кого-нибудь, кто сможет объяснить смысл этих зверств.
– Джак-ши,– сказал Тор, подводя своего коня ближе,– наверное, я смогу объяснить. Мой отец рассказывал, что давно, ещё до моего рождения к кострам нашего племени вышли измождённые голодные люди. Они говорили на незнакомой речи. Все были рыжеволосые, как половня в костре. По их жестам Старейшины поняли, что они спасаются бегством, и прибыли с далёкого северного берега, т.к. вблизи таких огненноволосых никогда не было. Они прижились, хотя многие и жили поодаль от нашего рода. Среди них было много гордых воинственных людей. Со временем часть этих семей ушла на восход солнца. Они хотели основать свои земли, не подконтрольные нам. У них как раз и был обычай жертвоприношений. Отрубленные головы они разбивали своими каменными топорами, а мозги выкладывали на жертвенный камень. Принося в жертву своим богам печень врага, они съедали её, называя себя сыроедами. Яички мужчин они также съедали, восстанавливая силы после набегов. Тогда вокруг нас было много врагов, поэтому Старейшины смотрели сквозь пальцы на эти ритуалы.
– Понятно. Они не смогли перейти через горные перевалы и мигрировали на юг. Теперь они гадят здесь. Но всё равно надо найти местных и уточнить у них. Подробности нам не повредят.
На вечернем отдыхе Арагон привёл в палатку Ари-ана двух местных пареньков не старше десяти лет. Один из них был в окровавленной рубахе, из дыр которой виднелись концы полос холстины, использованной в качестве бинта.
– Что за мальцы? Что натворили?
– Джак-ши, они ничего не натворили. Это единственные, кто уцелел из большой деревни на юге, в одном дне пути отсюда. Всё, как и в других селениях. Вот только эти совсем белокожие, как – будто из Гардарики.
– Ну, здравствуйте. Как зовут вас? Откуда вы? Что произошло? Рассказывайте.
– Дяденька вождь, – начал говорить раненый подросток,– меня зовут Твердокамень. Я могу камнем сбить и сусла у норки, и птицу в траве. А это мой друг Зорко. От его взгляда не скроется даже мышь в траве. Мы живём в деревне Избор, что на небольшом озерце Ильмень. Из племени полян мы. Так называли нас наши Старейшины.
– И откуда же вы здесь взялись?
– Не ведаю, дяденька вождь. Но, когда я родился, наш род давно уже здесь жил.
– Понятно. Дальше.
– А дальше, три дня назад прискакал дозорный и сказал, что на юге идёт орда половцев. Идут на восток, но отряды рыскают вокруг и могут наскочить на нас. Старейшины приняли решение послать воинов проследить за половцами и, в случае чего, принять бой. Только наши воины ушли, а тут налетели на деревню печенеги.
– Так, стоп, а это кто?
– Старейшины рассказывали, что очень давно пришли с севера люди с огненными волосами. Тогда нас здесь ещё не было. Потом они поссорились. Часть их вернулась на север. Их прозвали печенегами, потому как они вспарывают живот врагу и едят его печень, присваивая себе силу и мужество врага. Другие, которые отвергли этот обычай, ушли на запад. Земля освободилась. А тут и наши деды подоспели. Настроили деревень. Уже и городища есть. Но тут эти вернулись. Мы с Зорко на охоте были. Увидели дым над деревней. Прибежали, а там печенеги. Меня стрелой ранили, но мы убежали. Мы здесь каждую ямку знаем, каждый кустик. Больше суток отлёживался. Уж больно много крови потерял, пока спасались. К концу второго дня вернулись в деревню. А там все наши отцы лежат, стрелами побитые – в засаду попали. Потом ваши пришли. Когда наших хоронить начали, вышли к ним.
– Значит, Тор был прав. Мальцы, что говорили ваши Старейшины, где можно найти стойбище этих печенегов?
– Воины говорили, что если целую полную луну идти на восток, минуешь речку, и выйдешь ко второй большой. Там по ней вниз до городища хана Аягоза. Там он со своим братом Актогаем и сидят. Но туда и половцы пошли. Если они объединятся, много их будет. У них быстрые лошади, острые стрелы. Они кочевники.
– Мы что-нибудь придумаем. Вы посмотрите, сколько у меня воинов. Разберёмся и обидчиков ваших накажем. Тем более, я думаю, деды ваши в Гардарике жили. Тем хуже для хана Аягоза. Лошадей не боитесь?
– С чего бы? Мы хоть и не кочевники, но в деревне все мужчины воины… были.
– Вот и хорошо. Вы степь знаете. Вас пристроят в дозорную сотню. К тому же Зорко зоркий, как орёл, а это в степи важно.
Благодаря активным действиям орды, два селения были спасены от истребления, а печенеги потеряли более двухсот воинов.
Ещё через неделю Великая орда достигла земель хана Ишима. Сам хан и десятка полтора Старейшин стояли на берегу, по которому катило свои волны живое море, во главе которого стоял Джак-ши – Повелитель мира.
Метров за сто до Ари-ана хан и Старейшины склонили свои колени, показывая добровольное подчинение новому вождю.
Ари-ан остановил своего коня рядом с ними.
– Встаньте!– Скомандовал он им.– И никогда ни перед кем не преклоняйте своих ног. Единственный, кто достоин этого – это Бог Эль-Эльон, Бог Богов и святой Михаил Небадонский, создатель всего, что ты можешь увидеть. Я же всего лишь человек. Почти. Да, тебя, наверное, немного удивляет мой рост и цвет кожи, но, если ты уедешь далеко на восток или далеко на запад, то ты увидишь много разных людей и по цвету кожи, и по цвету волос, и по росту.
– Джак-ши, – сказал, поднимаясь хан,– два поколения назад здесь проходил твой родственник, называвший себя адамситом. И у него был твой рост, и фиолетовая кожа. Он хотел дойти до далёкого края земли на востоке. Я не знаю, смог ли он это сделать, и где он. Это было давно.
– Любопытно. А имя его ты не помнишь?
– Увы, нет, уважаемый.
– Ладно. У каждого из нас свой путь. Nil ad mirari (ничему не следует удивляться). Так что хотел сказать мне, если уж стоишь здесь, ожидая меня? Или я не прав?
– Ты прав, Джак-ши. Тебе – Повелителю мира я отдаю свою землю и свою реку. Отдаю тебе себя и свой народ. Владей нами. Прими наши дары от чистого сердца.
– Хорошие слова. Да, мне
