Церковь всегда старалась защитить себя от магии и тех, кто её применяет. Но полностью запретить магию у них никогда не хватало силёнок. Да и пользоваться всеми благами, что даёт магия человечеству, они ничуть не стеснялись. Но самые опасные направления вроде некромантии или призыва духов они всё-таки сумели ограничить.
— Та-ак, нет… Да где же… — бормотал капеллан, перебирая амулеты в огромной связке, пока мы покорно ждали.
Сила в нём тоже чувствовалась, хоть и очень немного, но с этой же силой было связано ещё одно важное отличие. Вся сила церковников была заёмной, чужой. Они никак не развивали собственную энергию, лишь выклянчивали крохи её у своего колесованного божества. Да, иногда этого хватало, чтобы сотворить какое-нибудь чудо, накормить голодающих, затворить раны или изгнать порождение дьяволов прочь из этого мира, но чаще всего они просто бормотали свои молитвы в тщетной надежде. Их злой и жестокий бог откликался на молитвы нечасто, до сих пор обижаясь на людей, что казнили его прошлое земное воплощение.
— Валтер, если можно, поживее, пожалуйста, — попросил лейтенант.
— Да-да, сейчас… — пробормотал капеллан. — Ага, вот…
Он извлёк из обширной связки один из амулетов, каменный глаз на серебряной цепочке, а остальные убрал куда-то в глубину рясы. Нужный амулет, наоборот, он взял в правую руку и держал теперь прямо перед собой, глядя на нас сквозь отверстие в этом самом глазе.
Первым под проверку попал Хорас, которого заставили снять его дурацкий шлем, и он растерянно хлопал ресницами, пока капеллан пристально его разглядывал. Я узнал этот артефакт, обычная магическая линза, проверяющая энергетическое тело. Беспокоиться не о чем, до уровня души эта линза ничего не покажет.
— Этот чист, здоров, — буркнул капеллан, жестом разрешая Хорасу убраться прочь.
Следующим на проверку вызвался Ялмар, который с энтузиазмом шагнул церковнику навстречу.
— Господин лейтенант, что это проверяют? — шёпотом спросил я, играя роль любопытного подростка.
— Формальность, — сказал он. — Что вы не нацепляли заразы из логовищ.
— Так мы же там ещё не были, — хмыкнул я.
— Вот я и говорю, формальность, — объяснил командир. — Так положено.
— Этот тоже чист, тоже здоров, — сказал церковник, прогоняя Ялмара и поворачиваясь ко мне.
Я почувствовал лёгкое прикосновение к своей ауре, будто кто-то водил по её границе тончайшим пёрышком. Если бы я не знал, чего ожидать, то даже и не заметил бы, но я всё-таки ощутил воздействие.
Капеллан тихонько хмыкнул себе под нос, прищуриваясь через амулет, немного его поправил, вгляделся снова. Я стоял смирно, ожидая, когда он закончит проверку. Со мной всё должно быть в порядке. Энергетическое тело я проверял и развивал регулярно.
— Валтер, побыстрее, у нас не так много времени, — сказал лейтенант.
— Да тут… Странно… Хм, — пробормотал капеллан. — Не пойму.
— Ты лучше скажи, чисто или нет, — начал раздражаться лейтенант.
— Вроде чист, — сказал капеллан.
— Так «вроде» или чист? — спросил командир.
— Чист, — быстро ответил церковник, только лишь чтобы поскорее отделаться от нас.
— Ну и всё, — отрезал лейтенант. — Бывай.
Мы вышли из часовни следом за командиром, а я размышлял, что могло не понравиться капеллану в моей ауре. Много чего, на самом деле, но меня интересовала конкретика.
— Колдун! — внезапный голос мальчишки, прозвеневший в голове, заставил меня вздрогнуть от неожиданности. — Ты куда-то пропадал!
— Был в часовне, — пояснил я. — Там связи нет. Что-то интересное увидел?
— Ну, тут много чего интересного! Я уже и за стены слетать успел! — сообщил Джаг.
— Далеко не улетай, — сказал я. — Есть риск, что одичаешь и навсегда останешься скворцом.
— Л-ладно, н-не буду, — буркнул мальчишка.
Не совсем правда, но мне нужно было, чтобы парень всегда находился в зоне доступа и докладывал об увиденном. Я уже как-то успел привыкнуть к тому, что Джаг отправляет мне все важные сведения. То, что он увидел или где-то подслушал. А если он будет резвиться за стенами, то станет для меня практически бесполезным.
После ужина из пшённой каши и куска рыбы, между прочим, довольно неплохого по сравнению со скудной крестьянской пищей, нас отправили в казарму, где готовились ко сну все остальные новобранцы.
Мы прошли к выбранным койкам и обнаружили, что наши пожитки валяются совсем в другом месте и совсем не так, как мы их оставили. Мой мешок с запасной рубахой валялся на проходе, вещи парней тоже, а у выбранных нами коек небольшой кучкой сидели полуголые загорелые парни, отдыхающие после долгой тренировки.
Наше появление они встретили насмешливыми взглядами, резко умолкнув и, кажется, ожидая от нас каких-то действий. Ещё одна проверка, на этот раз от коллектива. Среди этих парней оказался и наш проводник Глен, вот только он старательно отводил взгляд, делая вид, что он не при делах.
Не нужно быть прорицателем, чтобы понять, что здесь произошло, пока нас не было в казарме.
— Это так встречают новичков имперские ловчие? — хмыкнул я, подбирая с пола свой мешок.
Пол здесь, к их чести, оказался довольно чистым.
— А что-то не нравится? — спросил один из этой компании, плотный и коренастый, почти квадратный парень раза в два старше и Джага, и Ялмара.
— Допустим, — сказал я. — Но ты ещё можешь извиниться.
— Джаг! — вдруг зашипел на меня Ялмар, который тоже поднял с прохода свой мешок.
Ловчие расхохотались мне в лицо, а я вспомнил то странное ощущение, когда тебе хочется кого-то испепелить, но ты не можешь этого сделать не потому что это запрещено законом, а потому что у тебя не хватает на это сил. Зато их наверняка хватит на простое крестьянское избиение.
— Даю вам шанс, господа тефирцы, освободить занятые койки и принести извинения мне и моим товарищам, — произнёс я.
Столичные держались отдельно, искоса наблюдая за внезапной перепалкой и развитием событий. А раз с ними сидит Глен, то это гости с побережья.
— А говна на лопате не хочешь, нет? — спросил крепыш.
— Боюсь, я забыл представиться, — произнёс я. — Меня зовут Джаг. Буйный Джаг, если быть точным. А теперь представься ты, чтобы я знал, кому вколотить зубы в глотку.
Тефирцы враждебно загудели, как стая обезьян с островов Арго-Илиас, но мне было плевать. Ярость снова свербила в черепе, накатывая приступами головной боли и требуя выхода, и я уже знал, куда выплесну её без остатка.
— А ты дерзкий, малец, — хохотнул крепыш, поднимаясь с койки и выходя ко мне, в проход. — Меня зовут Белл. Просто Белл. Твоё счастье, что я не бью детей, иначе ты бы уже валялся тут без сознания. Но вот порку ты точно заслужил.
Он попытался ударить раскрытой ладонью, резко, так, что я среагировал в самый последний момент, отпрыгивая назад и уклоняясь от удара, который точно сбил бы меня с ног. Белл сильнее и больше меня, и в этом его преимущество, но воспользоваться этим преимуществом я ему не позволю.
Я пнул его по мышцам бедра, в опорную ногу, вкладывая капельку силы в этот удар. Самую малость, чтобы не сломать ему ногу. Хорошо, когда есть возможность изучить человеческую анатомию на практике и узнать все болевые точки.
Его нога невольно подкосилась, он зашипел и попытался схватить меня, но меня уже не было в той точке, я перемещался назад и вперёд, то разрывая, то вновь сокращая дистанцию между нами. Изредка я обозначал удары, шлёпая ладошкой то по его лицу, то по корпусу, но старался не слишком увлекаться, чтобы не попасть в захват или не напороться на какой-нибудь излишне ловкий удар.
За нашей дракой внимательно следила вся казарма, и столичные рекруты, и тефирцы, и мои земляки хуктонцы. Всем было интересно, чем закончится это противостояние.
Белл распалялся всё больше и больше, начиная махать кулаками уже всерьёз, и я понял, что первый же пропущенный удар станет для меня и последним. Пора это заканчивать.
Как же жаль, что я не могу использовать свою магию, даже те жалкие крохи, которые я вырастил за время пребывания в теле Джага. Судьба магов-самоучек обычно коротка и незавидна.
