Ознакомительная версия.
Другие брали на себя смелость предполагать, что это ты, прозрев, дал ей от ворот поворот и сбежал к черту на рога. В итоге, помнится мне, ты стал предметом интереса. И, как ты сам правильно заметил, антипатии. Даже больше, были такие, кто хотел тебя как-то наказать. К счастью для тебя, большинство решило, что игра не стоит свеч.
— А ты? К которой части принадлежала ты?
— К той, — Литта скривила коралловые губы, — которую твоя любовная интрижка, представь себе, не более чем развлекала. Иногда смешила. Иногда обеспечивала настоящие азартные развлечения. Лично я тебе, ведьмак, обязана значительным притоком наличных. Мы спорили, сколько ты выдержишь с Йеннифэр, ставки были высоки. Моя, как оказалось, была ближе всех к истине. И я сорвала куш.
— В таком случае будет лучше, если я уйду. Я не должен навещать тебя, нас вообще не должны видеть вместе. Иначе подумают, что мы сфальсифицировали пари.
— Тебя волнует, что подумают?
— Мало. А твой выигрыш меня радует. Я намеревался вернуть тебе пятьсот крон, которые ты заплатила в качестве залога. Но раз ты сорвала куш, ставя на меня, то я больше не чувствую себя обязанным. Одно другого стоит.
— Упоминание о возвращении залога, — в зеленых глазах Литты появился злой блеск, — не означает, надеюсь, намерения выбраться из города и сбежать? Не дожидаясь решения суда? Нет, нет, ты не имеешь и не можешь иметь такого намерения. Отлично ведь знаешь, что подобное намерение обеспечило бы тебе возвращение за решетку. Знаешь же, правда?
— Ты не должна доказывать мне, на что способна.
— Хотела бы я, чтобы это было не нужно, говорю, положа руку на сердце.
Чародейка положила руку на декольте, явно желая привлечь туда его взгляд. Ведьмак сделал вид, что не заметил, снова взглянул в сторону Мозаик. Литта фыркнула.
— Что же касается разделения выигрыша, — сказала чародейка, — то ты прав. Я должна тебе. Не осмелюсь предлагать деньги, но… что скажешь на неограниченный кредит в «Natura Rerum»? На время твоего пребывания здесь? Из-за меня твой предыдущий визит в аустерию закончился, не успев начаться, так что…
— Нет, спасибо. Ценю желание и намерение, благодарю, но нет.
— Уверен? Что же, вижу, что уверен. Я не должна была вспоминать о… том, что отправила тебя в тюрьму. Ты меня спровоцировал. И задурил голову. Твои глаза, эти странные глаза мутанта, на первый взгляд такие искренние, все время блуждают. И обманывают. Ты неискренен, о, нет. Знаю, знаю, из уст чародейки это звучит как комплимент. Ты же это хотел сказать, правда?
— Браво.
— А хватило бы тебя на искренность, если бы я ее потребовала?
— Если бы ты ее попросила.
— Ах. Ну, пусть так. Тогда прошу. Почему именно Йеннифэр? Она, никто другой? Можешь это объяснить? Назвать?
— Если это предмет очередного пари…
— Это не предмет пари. Почему именно Йеннифэр из Венгерберга?
Мозаик появилась, как тень. С новым графином и печеньем. Геральт посмотрел ей в глаза. Девушка немедленно отвернулась.
— Почему Йеннифэр? — повторил ведьмак, глядя во все глаза на Мозаик. — Почему именно она? Искренне скажу: не знаю. Есть такие женщины. Хватает единственного взгляда…
Мозаик разомкнула губы, легко махнула головой. С отрицанием и удивлением. Она знала и умоляла, чтобы он остановился. Но он зашел уже слишком далеко в своей игре.
— Есть женщины, — взгляд Геральта и дальше блуждал по фигуре девушки, — которые притягивают. Как магнит. От которых глаз не оторвать…
— Оставь нас, Мозаик, — в голосе Литты слышался скрежет льдины, трущейся о железо. — А тебя, Геральт из Ривии, благодарю. За визит. За терпение. И за искренность.
Меч ведьмачий (фиг. 40) тем характерен, что является как бы совокупностью других мечей, квинтэссенцией всего наилучшего в другом оружии. Первоклассная сталь и метод ковки краснолюдских металлургов и кузнецов, придают клинку не только легкость, но и чрезвычайную гибкость. Заточен ведьмачий меч также краснолюдским методом, методом, к тому же, тайным, и который тайным на века останется, потому что горные карлики о своих секретах пекутся весьма. Мечом же заточенным краснолюдами, подброшенный в воздух шелковый платок надвое рассечь можно. Подобные трюки, как известно со слов очевидцев, своими мечами ведьмаки вытворять умели.
Пандольфо Фортегерра. Трактат о холодном оружии.
Короткая утренняя гроза и дождь освежили воздух ненадолго, вскоре принесенная бризом из Пальмиры вонь отходов, горелого жира и тухлой рыбы стала надоедать вновь.
Геральт переночевал на постоялом дворе у Лютика. Занимаемая бардом комнатка была уютной. В буквальном смысле: чтобы добраться до койки, надо было крепко прижаться к стене. К счастью, на койке помещались двое и на ней удалось поспать, хотя она адски трещала, а матрац, набитый сеном был сильно утрамбован приезжими купцами, известными любителями интенсивного внебрачного секса.
Геральту, невесть к чему, ночью приснилась Литта Нейд.
Завтракать отправились на ближайший рынок, в закусочную, где, как успел выяснить бард, подавали невероятные сардины. Лютик угощал. Геральт не спорил. В конце концов, часто бывало наоборот, когда Лютик, будучи без гроша, пользовался его щедростью.
Уселись за грубо обстроганным столом и принялись за прожаренные до хруста сардины, которые принесли им на деревянном блюде, большом, как колесо от тачки. Лютик, как заметил ведьмак, время от времени боязливо озирался. И замирал, когда ему казалось, что какой-то прохожий слишком навязчиво к ним присматривается.
— Думаю, следовало бы, — пробурчал он, наконец, — однако, обзавестись тебе каким-нибудь оружием. И носить его на виду. Стоило бы вынести урок из вчерашнего происшествия, не считаешь? О, глянь, видишь, там выставлены щиты и кольчуги? Это оружейная мастерская. Мечи там тоже имеются, не иначе.
— В этом городе, — Геральт обгрыз хребет сардины и выплюнул плавник, — оружие под запретом, у приезжих оружие отбирают. Похоже, что только бандиты могут здесь расхаживать вооруженными.
— Могут и расхаживают. — Бард движением головы указал на проходящего рядом здоровяка с большим бердышом на плече. — Но в Кераке запреты издает, следит за их исполнением и наказывает за их нарушение Феррант де Леттенхоф, являющийся, как ты знаешь, моим двоюродным братом. А поскольку кумовство является священным законом природы, то здешними запретами мы оба можем пренебрегать. Настоящим утверждаю наше право на владение и ношение оружия. Закончим завтракать и пойдем покупать тебе меч. Милсдарыня хозяйка! Замечательная у вас рыбка! Пожалуйста, зажарьте еще десяток!
Ознакомительная версия.
