не примыкают к холму вплотную, оставляют свободной просторную каменистую террасу.
Джон Лайтберн подошел слишком близко к краю и упал с высоты верхней площадки вниз. К сожалению, ударился затылком о камень. Смерть наступила мгновенно.
Очевидно, здесь все и произошло.
Майкл оборачивается.
— Чудесно, правда? Будто и не уезжал никуда, а последний раз был тут вчера. Тебе нравится?
— Очень.
Гости Изумрудного холма раскладывают провизию на большом плоском камне, как на столе. Да, славное место для пикника в узком кругу… Миссис Броуди снабдила их матерчатой сумкой с эмблемой гостиницы (сердце, сложенное из серых камней), в которую упаковала имбирное печенье, термос с кофе и бутерброды, запеченные с картофельным пюре, кусочками курицы, сыром и зеленью. Само по себе вкусно, а на свежем воздухе все еще вкуснее.
Майкл с улыбкой произносит:
— Говорят, по ночам на холме и на лугах поблизости танцуют цветочные эльфы.
— Это здешняя легенда?
— Да. Как-то раз молодой сапожник уснул здесь и попал к эльфам, превратился в крошечного человечка. Эти цветы казались ему огромными золотыми чашами, а бабочки — настоящими гигантами. Пришельца полюбила прекрасная королева эльфов. Их любовь, казалось, никогда не иссякнет. Но потом человек наскучил королеве или просто сам пожелал навестить родных. Так или иначе, однажды утром он очутился на городской улице. Люди, которых знал в прежние времена, сильно изменились, многие уже умерли. Его родители тоже давно умерли, в их доме жила теперь семья старшего брата, а самого брата трудно было узнать. Неудивительно, ведь миновало сорок лет. Рассказам вновь объявившегося сапожника мало кто поверил, его считали слегка повредившимся в уме. Хотя ясно было: произошло нечто волшебное. Он ничуть не изменился, это подтверждали те, кто его еще помнил. Даже старомодная одежда не износилась. Он бродил по улицам, вглядывался в лица прохожих… Все казалось чужим, бесконечно чужим и грубым, ничего общего с покинутой страной эльфов. Много раз приходил на Изумрудный холм, умолял королеву позволить ему вернуться, но не получал ответа. Пытался заняться прежним ремеслом, да все валилось из рук. Так промаялся полгода, а потом начал замечать, что с каждым днем стремительно стареет. Время, от которого он когда-то скрылся, сам не желая того, скоро наверстает упущенное и превратит его в дряхлого старика, никому не нужного. Бывший сапожник повесился в дубовой роще, совсем недалеко от холма. Роща до сих пор стоит. Тело нашли через пару недель, оно уже разлагалось. Но голову самоубийцы, который висел на толстой дубовой ветке, украшал свежий венок, сплетенный из множества лиловых цветов. Сплетен он был на редкость причудливо, люди так не умеют. Вот и вся история.
Диана представляет себе волшебный венок из прихотливых переплетений лиловых соцветий…
— Так печально… Но и романтично тоже. Майкл, почему бы тебе не использовать этот сюжет?
— Идея не оригинальная. У Герберта Уэллса есть похожая новелла. Вряд ли его вдохновила именно эта легенда. Наверняка не только у нас рассказывали нечто подобное. А вот послушай еще легенду, она вроде бы нигде не повторяется…
Жили в Эдервиле две молодые женщины, одна из них вдова, другая еще не замужняя. Обе были без памяти влюблены в самого красивого юношу города. А тот навещал по ночам то одну, то другую. Да и остальных не слишком целомудренных горожанок не оставлял своим вниманием. Две соперницы жили по соседству. Каждая была хороша по-своему и каждая мечтала о том, что рано или поздно возлюбленный на ней женится. Так продолжалось года три. В конце концов ненависть между этими женщинами стала невыносимой. Само собой, юнец даже не помышлял о венчании. Однажды Грейс, молодая вдова, получила записку от любовника. Он звал ее свидеться на Изумрудном холме. Было это в самом конце осени, когда листья с деревьев осыпались, и надвигались первые холода. В назначенный час Грейс была на месте, поднялась сюда, на эту площадку. Ярко горел костер, вот только сидела возле него соперница, Кларисса. Она подделала почерк, чтобы выманить Грейс из города. Грейс, сама не зная зачем, приблизилась к костру, тот манил и притягивал ее. Смотрела на огонь не отрываясь, а Кларисса молча сыпала в пламя колдовские травы. Ее бабка умела колдовать и перед смертью передала потаенные знания и заговоры внучке. Грейс тем временем уже лишилась возможности соображать и сопротивляться. Легла возле костра, не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Лишь смотрела на Клариссу молящим взглядом, будто просила пощадить.
Кларисса спеленала ее широкими полотняными лентами, лицо накрыла куском полотна с прорезями для глаз, чтобы поверженная соперница могла видеть происходящее вокруг. А сама принялась читать отходную молитву. Не такую, как читают священники, перевернутую, искаженную до неузнаваемости. Хлопала в ладоши, кружила вокруг неподвижной Грейс, у которой оставались живыми одни лишь глаза, напевала что-то и смеялась.
Грейс очнулась вечером, когда небо почернело, костер остыл, остался один пепел. Несчастная размотала полотно, которым была обмотана, кое-как, едва ли не на четвереньках, спустилась вниз. Уже совсем ночью добрела до своего дома. А назавтра ровно в полдень умерла.
Никто не мог понять, почему молодая женщина, которую накануне утром видели здоровой и улыбающейся, скончалась так внезапно. Причина стала известна на похоронах. Маленький бродяжка, прибившийся к городским нищим, рассказал все, что видел. Он еще раньше Клариссы попал на холм, укрылся в пещере от холода и ветра. Хотел попроситься посидеть у чужого костра, да вовремя остановился. Остался в пещере и украдкой наблюдал за тем, что происходит. Выбрался наружу, когда Кларисса ушла. Окаменевшую Грейс он принял за мертвую и в ужасе убежал.
Толпа горожан бросилась в дом ведьмы. Тогда еще никто не сомневался, что ведьмы существуют. Входную дверь заперли снаружи и спалили дом вместе с хозяйкой. Она успела крикнуть в окно, что тот, кто ее выдал, тоже скоро умрет мучительной смертью. Так и произошло. Бродяжка погиб тем же вечером, на церковной паперти. Прямо в него ударила молния, невесть откуда появившаяся, он весь почернел. Удивительный случай, молния накануне зимы. Однако в стародавние времена и не такое случалось.
— Какой ужас.
Погода резко меняется, непонятно, когда это началось. Солнце уже спряталось за темно-сизые тучи, захватившие небо. Близко-близко слышится ворчание грома. Майкл с Дианой не успевают опомниться, как начинается ливень. В одну секунду набежал, окружил холм водяной полупрозрачной стеной. Небо раскалывает молния…
— Спрячемся в пещере!
Майкл торопит оглушенную внезапной грозой, растерявшуюся Диану… Они уже в тесной пещере, совсем рядом от лужайки, буквально в двух шагах. Здесь царит мрак, слабый свет едва проникает через узкий вход. Отчетливо слышится шум дождя. Но, по
