Теперь же все было по-иному. Он как будто перенесся назад во времени и снова оказался на войне. У него был курс. Цель. И задание.
Кроме того, на нем был экспериментальный флотский скафандр Т-2 — мечта производителя утягивающего белья: сплошь резина и шнурки, а также кислородные баллоны и настоящий космический шлем, как из «Планеты комиксов». Его снабдили этим скафандром вчера вечером, когда увидели его высотные крылья и дополнительные топливные баки.
— Давай-ка мы подгоним его под тебя, — сказал сержант авиации.
— У меня герметизированная кабина, — возразил Джетбой.
— Ну, на всякий случай. Вдруг ты им понадобишься, или что-нибудь пойдет не так.
Скафандр был слишком тесным и пока еще негерметичным. Его явно делали для человека с руками, как у гориллы, и грудью шимпанзе.
— Ты оценишь свободное место, если произойдет что-нибудь непредвиденное и эта штуковина раздуется, — пообещал сержант.
— Вам виднее, — пожал плечами Джетбой.
Теперь, когда вся эскадрилья поднялась в воздух, он был рад, что у него есть это снаряжение. Ему дали задание сопровождать «П-80» и вступать в бой только в случае необходимости. Вообще-то он никогда не был коллективистом.
Небо впереди было голубое, как фон в бронзиновской «Венере, Купидоне, безумии и времени», но с севера ползло большое облако. Солнце стояло за левым плечом.
Эскадрилья набирала высоту. Джетбой покачал крыльями; и все остальные распределились разноуровневым клином и расчехлили орудия. Они оставили винтомоторные самолеты далеко позади и клином потянулись к Манхэттену.
Это было похоже на рой рассерженных пчел, вьющихся под соколом.
Небо кишело реактивными и винтомоторными истребителями, набиравшими высоту, как облачный фронт урагана. Над ними висел шарообразный объект, который медленно двигался к городу. Там, где надлежало быть глазу урагана, бушевал зенитный огонь — плотнее, чем Джетбою доводилось видеть над Европой и Японией. Снаряды рвались слишком низко — на уровне верхних истребителей.
— Командование всем эскадрильям. Цель — пять-пять-ноль. Повторяю: пять-пять-ноль. Движется на восток-северо-восток со скоростью два и пять узла. Зенитки не достают.
— Прекратите огонь, — прозвучал в наушниках голос командира эскадрильи. — Мы попытаемся набрать высоту и отклонить его с курса. Эскадрилья «Ходиак», следуйте за мной.
Джетбой поднял глаза на небесную синь над головой. Объект продолжал свое медленное продвижение вперед.
— Что на нем? — спросил он командование.
— Командование — Джетбою. Как нам сообщили, там какая-то бомба. Чтобы набрать такую высоту, он должен быть легче воздуха или иметь как минимум пятьсот тысяч кубических футов объема. Отбой.
— Начинаю подъем. Если другие самолеты не смогут набрать нужную высоту, отзовите их.
В наушниках наступила тишина, потом послышалось:
— Вас понял.
«П-80» поблескивали над ним, как серебристые распятия, и он направил свой самолет вверх.
— Давай, дружище, — сказал он. — Покажем класс.
Самолеты один за другим уходили в стороны, скользя в разреженном воздухе. Джетбой слышал лишь собственное дыхание да тонкий пронзительный вой двигателей.
— Давай, малыш, — приговаривал он. — Ты справишься!
Непонятный объект наверху оказался самодельным летательным аппаратом, сооруженным из дюжины небольших дирижаблей с подвешенной к ним гондолой. Гондола, похоже, в прошлом была корпусом торпедного катера. Больше Джетбою разглядеть ничего не удалось. Воздух был фиолетовым и холодным, следующая остановка — открытый космос.
Последние «П-80» растворились в синеве. Кое-кто напоследок дал отрывистую очередь, некоторые делали бочку, как привыкли со времен войны, когда оказывались под бомбардировщиком. Один самолет потерял управление, начал падать и сумел выровняться только через две мили.
Самолет Джетбоя протестующе взвыл. Он почти не слушался штурвала. Томлин с большим трудом снова поднял нос кверху.
— Уберите всех с дороги, — сказал он командованию.
— Ну-ка, сейчас мы организуем тебе место для боя. — Эти слова предназначались самолету.
Вниз отправились подвесные баки — они летели тяжело, напоминая бомбы.
— Что, так-то лучше? — спросил он.
Двигатели взревели. Самолет, освободившийся от лишнего груза, рванул вверх и вперед.
Роберт нажал на гашетку. Пулемет застрекотал.
Он дал еще четыре очереди, пока не кончились боеприпасы. Тогда настала очередь обоих пятидесятимиллиметровых пулеметов в хвосте, но и там боезапас быстро кончился.
Джетбой перевернулся через нос и ушел в пологое пике, набирая скорость — как лосось, пытающийся сорваться с крючка. Через минуту, задрав нос своего «ДБ-1» вверх, он начал подъем, делая широкие круги.
Под ним лежал Манхэттен с семью миллионами жителей. Должно быть, все они сейчас смотрели в небо, зная, что это зрелище может стать последним в их жизни. Может быть, жить в атомный век и означает именно это — все время смотреть в небо и гадать: «Оно или не оно?»
Красный самолет вспорол воздух, точно бритва. Он был уже совсем близко от цели, ближе, чем удалось подобраться всем остальным, но все-таки недостаточно близко. У него оставалось всего пять выстрелов.
Самолет набрал высоту, и его начало трясти в разреженном воздухе, как будто он был каким-то красным зверем, пытающимся взобраться по длинному синему гобелену, который немного сползал вниз каждый раз, когда зверь делал рывок вверх.
Все, казалось, застыло в ожидании. А затем от гондолы к нему потянулась длинная тонкая цепочка трассирующих снарядов.
В ход пошла семидесятипятимиллиметровая пушка.
ИЗ ПОКАЗАНИЙ ПОЛИЦЕЙСКОГО
ФРЭНСИСА В. О'ХЬЮИ
(ПО ПРОЗВИЩУ ГОВОРЯЩИЙ КОП)
15 сентября 1946 года, 18.45
Мы приглядывали за Шестой авеню, пытались помешать людям передавить друг друга в панике. Потом они немного успокоились и стали следить за воздушным боем и всем, что происходило в небе.
У одного голубятника с собой оказался бинокль, так что я конфисковал его, поэтому хорошо видел почти все, что происходило. Тем самолетам не повезло, и от зениток, которые палили с Боуэри, тоже толку было немного. Я лично считаю, что армейские должны за это ответить, потому что пэвэошники так струхнули, что забыли завести таймеры на своих ракетах, и я слыхал, что часть из них упала на Бронкс и разнесла в клочья целый дом.
В общем, этот красный самолет, ну, то есть самолет Джетбоя, все набирал высоту и, наверное, уже полностью расстрелял все свои снаряды — так мне показалось, но все никак не мог попасть в шар.
