– Не волнуйся, – заверил ее Айвен и озорно рассмеялся. Схватив девушку за руку, он потащил ее к расположенному неподалеку кабинету жреца-наставника. – Если этот толстяк выйдет из берегов, говоря с тобой, я проучу его, обделив за обеденным столом. У здешнего повара тоже есть своя доля власти!
С этими словами Даника не могла спорить. Но они мало ее успокоили: приблизившись к дверям кабинета, она прочувствовала всю степень гнева разъяренного Эйвери.
– Прощение? – ревел жрец-наставник. – Ты всегда просишь прощения, и ничего не меняется! Почему ты отказываешься взять ответственность на себя?
– Я вовсе не… – услышали они блеяние Руфо, но Эйвери тут же оборвал его.
– Еще как! – вскричал учитель. – Ты выдал их этому гнусному демону, и не один раз!
Затем наступила пауза, после которой голос Эйвери зазвучал снова, на сей раз уже чуть поспокойнее.
– Я должен признать, – заговорил он, – что впоследствии ты поступил вполне достойно. Но это не извиняет тебя. Даже не воображай ни на минуту, что ты получил прощение. Теперь возвращайся к своим делам. И знай, что любые колебания, даже малейшие, дорого тебе обойдутся.
Дверь распахнулась, и измученный Руфо застыл на пороге, явно обескураженный встречей с Даникой и дворфами.
– Ты удивлен? – с недоброй ухмылкой спросил Айвен.
Верзила, слегка пригнувшись, запустил пальцы в слипшиеся черные волосы. Его карие глазки бегали, словно в поисках выхода. Не зная, как поступить, Руфо протиснулся между Даникой и Пайкелом и в смятении припустил прочь.
– Это твой день, не правда ли? – спросил Айвен вдогонку, наслаждаясь мучением труса.
– Долго же вы добирались ко мне, – донесся сердитый зов из комнаты, заставив товарищей снова вспомнить про Эйвери.
– О-хо-хо, – пробурчал Пайкел, но Айвен только фыркнул и смело прошел прямо к дубовому столу.
Даника и Пайкел вошли менее уверенно. Запас ярости Эйвери, казалось, себя исчерпал. Грузный мужчина вытащил из кармана носовой платок и промокнул им круглое лицо, от гнева покрывшееся пятнами.
– Я уж не верил, что вы вернетесь, – сказал он, с трудом успокаивая сбившееся дыхание. Его взгляд метнулся со старшего дворфа на младшего. – Я даже предложил декану Тобикусу подыскать новых поваров.
– Не волнуйтесь, – заверил его Айвен, поклонившись с таким усердием, что его борода разметалась по полу. – Мастера вашей светлости возвратились.
Пайкел вытянулся по струнке, преданно глядя на жреца, но сердитый взгляд наставника показывал, что Эйвери не одобряет самодовольное поведение шумного дворфа.
– Мне, конечно, нужен полный отчет о вашем времяпрепровождении в Шилмисте. Письменный отчет, – сказал наставник, разбрасывая какие-то бумаги по большому столу.
– Я не умею писать, – сообщил Айвен. – Но я могу приготовить вам тушеное ухо гоблина. Оно хорошо подбадривало меня в пути по лесу.
Даже Даника не могла сдержать улыбку при этих словах.
– В таком случае госпожа Мопассант вам поможет, – сказал Эйвери, тщательно выговаривая каждое слово. Таким образом, он обычно выказывал неодобрение.
– Когда вам нужно его предоставить? – спросила Даника, надеясь вызвать весь огонь на себя. Ее мысли уже убежали в город, к Кэддерли, и она начала подозревать, что, возможно, ей стоило продолжить путь через горы и направиться прямо к нему.
– Вам следует через три дня встретиться с деканом Тобикусом, – велел Эйвери. – До этого отчет надо закончить.
– Но это невозможно, – возразила Даника. – Я готова встретиться с Тобикусом сегодня. В крайнем случае – завтра утром! Но…
– Через три дня, – повторил Эйвери. – Мой приказ не повод для обсуждения, госпожа Мопассант.
Он снова назвал ее по фамилии, и девушка знала, что таким образом наставник подчеркивает, как он сердит. Она почувствовала себя в ловушке.
– Но я не являюсь вашей подчиненной, – напомнила воительница дородному наставнику. Я вам ничем не обязана.
Эйвери вновь оборвал ее.
– Вы сделаете то, что я приказал, – жестко заявил он. – Не думайте, что ваши выходки в Шилмисте забыты или прощены.
Даника отступила на шаг. Айвен, разозленный и смущенный одновременно, подскочил на носках и сердито воззрился на жреца.
– Ох-ох, – только и смог пробормотать ошеломленный Пайкел.
– Как я приказал! – повторил Эйвери, стуча тяжелым кулаком по столу. – Все вы вели себя как герои – и в Шилмисте, и еще раньше, когда коварные замыслы злобного некроманта едва не погубили Библиотеку. Но это не оправдывает ваших поступков, госпожа Мопассант.
«Каких таких поступков?» – хотела воскликнуть Даника, но не смогла молвить ни слова из-за душившего ее гнева.
– Вы избили Руфо, – наконец объяснил Эйвери, – служителя Денира, клирика Библиотеки Назиданий. Без уважительной причины, то есть без нападения с его стороны.
– Он заслужил это, – сказал Айвен. Наставник изобразил подобие улыбки.
– Почему-то я в этом не сомневаюсь, – согласился он, став на мгновение самим собой, – Но никто не отменял правил, относящихся к подобному поведению.
Он прямо посмотрел в карие глаза Даники.
– Ты хоть понимаешь, деточка, что, если я дам ход жалобам Руфо, тебя навек лишат доступа в Библиотеку? Подумай об этом, – сказал Эйвери, дав девушке и ее спутникам время осознать эти слова. – Здесь находятся все книги, необходимые вам, все известные работы великого мастера Пенпага Д'Ана. Я знаю, как вы дорожите своим учением.
– Тогда почему вы угрожаете нам таким образом? – огрызнулась Даника. Она сбросила со лба прядь непослушных волос и скрестила на груди руки. – Если я неправа, отдубасив Руфо, судите меня, как положено. Но если он снова… Если после стольких испытаний и битв мне придется выслушивать его бесконечное хныканье и новые оскорбления в адрес меня и моих друзей… Я не поручусь, что снова не задам ему трепку.
– Ага, – с готовностью подтвердил Пайкел.
– Он того заслужил, – снова сказал Айвен. Эйвери замахал руками, успокаивая друзей.
– Хорошо, – согласился он, – я уверяю вас, что не собираюсь давать ход этим жалобам. Донос Руфо не уйдет дальше этого кабинета. Но в обмен я прошу вас сделать те несколько вещей, о которых я сказал раньше. Подготовьте отчет и встретьтесь с Тобикусом через три дня, как он того желает. Даю вам слово не упоминать больше жалобы Кьеркана – ни при вас, ни при ком-либо еще.
Даника задумчиво откинула с лица непослушную прядь волос. Эйвери знал, что это знак согласия.
– У Кэддерли, согласно донесениям, все в порядке, – приветливо продолжил наставник. Девушка вздрогнула. Услышанное имя пробудило в ней страхи и болезненные раздумья. – Он остановился в «Чешуе дракона», вполне приличной гостинице, – сообщил Эйвери. – Фредегар, хозяин заведения, наш друг, и он присматривает за Кэддерли, несмотря на то, что мальчик почти не вылезает из комнаты.
