Иешоль немного помолчал, полузакрыв глаза. Он всегда делал так, когда вспоминал своего бывшего наставника Астера.
— Однако дух Астера сорок лет был заточен в теле ребенка, и такая долгая жизнь в неменяющемся теле не прошла для него бесследно. Чтобы в новом воплощении его душа жила долго, ей нужно тело как можно более похожее на то, которое было у нее в прошлой жизни. Для нее идеально подходит тело полукровки, которому двенадцать лет, — то есть тело Сана.
Шерва еще ниже наклонил голову в знак согласия. Представление, которое только что разыграл перед ним Иешоль, его нисколько не тронуло. Шерве было все равно, вернется Астер или нет и будет или нет установлено на земле царство Тенаара.
— Ты должен захватить этого мальчика, понял? Принеси его сюда живого, а его отца и мать просто убей.
— Слушаюсь, ваше превосходительство.
— Исполнителей для этого задания выбери сам. Я доверяю тебе, руководи.
Слово «доверять» почему-то заставило Шерву вздрогнуть.
— Отправляйся в путь немедленно.
Страж гимнастического зала прижал к груди скрещенные кулаки в знак приветствия и направился к выходу.
— Подожди.
Шерва, который был уже перед дверью, повернулся к Иешолю, стараясь следить за выражением своего лица.
— Говорите.
— Мы все чувствуем себя виноватыми из-за побега Дубэ, и это хорошо. Но мне кажется, что ты преувеличиваешь свою вину. Я заметил, какой взгляд был у тебя в последние дни. Не забывай, что я, а не ты пожелал иметь эту предательницу среди нас. Ты только исполнял мои приказы. В любом случае я уверен, что Тенаар уже простил тебя.
Шерва еще раз поклонился и вышел из комнаты.
Оказавшись за дверью, он почувствовал отвращение к себе. Стены Дома стали для Шервы сырой западней, готовой захлопнуться. Он стыдился своего страха и своей слабости. И это Дубэ заставила его взглянуть правде в глаза и осознать, что он слаб.
Однажды она сказала Шерве: «Может быть, ты думаешь, что день, когда ты сможешь достать Иешоля, никогда не придет?»
И тогда он ясно увидел правду. Он вступил в Гильдию, чтобы стать отличным убийцей, величайшим из всех убийц, потому что посвятил свою жизнь этой цели. Он думал, что однажды сразится с Иешолем, убьет его и тогда будет знать, что теперь он, Шерва, самый сильный.
Но годы шли, и, хотя его тело день за днем превращалось в изумительную машину для убийства, его ум, возможно, ослаб. Шерва не только не стал сильнее Иешоля, но в конце концов почти примирился с тем, что подчиняется ему, мирится со своим положением всего лишь одного из многих хранителей, которые, конечно, выше обычных победителей, но и только.
Так было до того дня, до разговора с Дубэ. Теперь он доставит мальчишку к Иешолю, но потом? Как поступить потом?
— Ну, наконец-то!
Рекла большими прыжками подбежала к дракону, который только что приземлился в нескольких локтях от нее. Она видела много таких животных на полях сражений, когда выполняла одну из своих работ на войне. Но этот дракон был несколько странным: цвет его желтых глаз был недостаточно ярким, а зеленый цвет чешуи — совсем тусклым. Однако его спина была черной, и огромные перепончатые крылья тоже черными. Помесь обычного дракона с черной породой, которую много лет назад создал Тиранно для своих войн. Скрестить ее с обычной догадался Дохор.
В седле сидел гном, судя по виду — грубый невежда.
— Долго же твой хозяин собирался послать тебя сюда! — набросилась на него Рекла.
Гном медленно слез на землю.
— Сколько нужно, столько и собирался, — ответил он заносчиво, обдав Реклу омерзительным запахом пива.
Она вздрогнула от ненависти и отвращения. Рекла не выносила зависимости от таких, как этот гном, — мелких служак самого худшего разбора, тех, чья жизнь бесполезна. И все же Тенаар прославляет себя даже такими путями, даже через самые малые существа. Поэтому Рекла не дала волю своему гневу, хотя ее рука уже потянулась к кинжалу.
— По крайней мере, поторопимся теперь, — нетерпеливо сказала она.
Она уже видела на отмели следы тех двоих. Дубэ и Лонерин прошли там, по ее расчетам, два-три дня назад. Для нее это была целая вечность. Она почти ощущала запах Дубэ и сгорала от желания найти предательницу.
— Нас будет четверо, и мой Вхил устанет, — с полным безразличием ответил гном. — Мы не сможем лететь на большой высоте, и скорость будет никудышная.
Рекла едва сдержала новую вспышку гнева.
— Все равно мы будем двигаться быстрее, чем они. — Это сказал Керав, один из двух ее спутников.
— Конечно будем! — нетерпеливо воскликнула она, но в ее глазах не было уверенности. Любое расстояние между ней и предательницей сейчас казалось ей слишком большим.
Дракон начал медленно подниматься в воздух, до предела вытянув крылья: похоже, он делал огромное усилие, чтобы взлететь. Ему пришлось несколько раз хлопнуть крыльями, отчего с берега реки каждый раз поднималось облачко пыли.
Рекла подумала о Дохоре, Иешоль вынужден кланяться ему в храме, у ног статуи Тенаара. Гильдия оказала ему столько услуг, что невозможно сосчитать. Многие из его поручений выполнила она сама. И вот чем он отблагодарил — полудохлым драконом и пьяным всадником.
Получилось именно так, как сказал гном: они летели на высоте всего нескольких локтей над водой. Дракон в полете постепенно уставал и опускался все ниже. Под ними скользила белая гладь реки, над ними висело серое облачное небо.
И все-таки они сумели достаточно быстро преодолеть расстояние, отделявшее их от Неведомых Земель. Им хватило нескольких часов полета, чтобы увидеть противоположный берег, откуда должна была начаться охота.
— Нам надо приземлиться, — сказала Рекла.
В полете они легко могли бы обнаружить двух людей, но сначала нужно было найти их первые следы на этом берегу, чтобы знать, где искать, а это она и ее спутники могли сделать только сойдя на землю.
— Похоже, это будет нелегко, — ответил гном.
Он заставил дракона подняться чуть выше, на высоту, с которой можно было окинуть взглядом окрестности. И то, что они увидели, не обещало ничего хорошего. Берег начинался точно так же, как во Всплывшем Мире, — с отмели, покрытой песком и илом, но почти сразу за ней деревья стояли как солдаты, в тесном строю в нескольких шагах от берега.
— Места мало, Вхилу негде сесть, — сказал гном.
— Тогда лети вперед, — приказала Рекла, но и с этой высоты они всюду видели один и тот же пейзаж — густой лес.
— Все то же самое…
— Будь ты проклят! Придумай, как меня высадить! — процедила она сквозь стиснутые зубы.
